Дис

Один раз ночью Антон, к своему ужасу, отцепившись от Гнорха, чуть было не улетел в пустоту и совсем не потерялся. Он еще долго потом приходил в себя после этого происшествия, когда проснувшись, обнаружил, что был в космосе совершенно один. Что не то чтобы Люн, но даже и довольно крупного крылатого ее зверя нигде не было видно. И слава богу, что у него оказался тот полупрозрачный цветок, который девочка подарила ему после той жуткой истории на кладбище. И он смог, ориентируясь и по звездам, и по блеску яркого фонарика, который отыскался в сумке у Люн, в конце концов обнаружить их. Так он и сидел потом примерно с час на Гнорхе весь мокрый от липкого пота, который буквально стекал с него и, обхватив девочку дрожащими руками, все никак не мог от нее оторваться. Ведь если бы он тогда на самом деле потерялся, то даже и не знал в какую сторону лететь. И все его сверхспособности оказались бы для него бесполезными. Но все обошлось. Правда уже после этого случая, Антон всякий раз накрепко привязывал себя к Гнорху, когда спал. Люн же напротив, ничего такого не делала. Поскольку инстинктивно, словно обезьянка, крепко держалась руками за своего крылатого питомца во время сна.

И вот наконец они приблизились к орбите Юпитера.

— Посмотри, какой он огромный, — со смесью восторга и трепета произнесла Люн, поскольку эта планета по случайному стечению обстоятельств находилась совсем недалеко от них. — Посмотри как величественно и спокойно он плывет среди окружающих его холода и мрака. Как нерушима его форма и грандиозен вид. Как молчалив и безмятежен образ. А ведь это настоящий сверхгигант, который и сам когда-то чуть было не стал звездой. И это властелин среди всех планет Солнечной системы и у него самое большое количество спутников. Но это, по-своему, и очень враждебный мир, в котором элы никогда не жили и не живут. Потому, что он также полон жизни, пусть и неразумной, но которая невероятно чужда нам. Ведь совсем неглубоко, уже под самой кромкой его атмосферы живут чудовища. Такие, каких ты не увидел бы даже в самых жутких своих кошмарах. Они, пусть даже и окажись ты там, конечно не уничтожили бы тебя физически, но совершенно истерзали твою душу. Они могли бы ее, наверное, даже совсем разорвать, задержись ты в их мире хоть на какое-то более или менее продолжительное время. Так что я лучше пока не буду тебе о них рассказывать, а то ты совсем не сможешь спать. Но вот зато на его спутниках, совершенно безопасно. Если их называть вашими именами, то вот там, например, на Европе, очень хорошо отдыхать и даже купаться в ее подледном океане. На Калисто и Ганимеде живут очень забавные зверьки. Одного такого я привозила как-то к себе на Эо и он у меня там долго жил. Но потом он затосковал сильно и мне пришлось отвести его назад. А еще у Юпитера есть маленькие кольца, но они очень тонкие и разряженные, поэтому их почти не видно. А вот то красное пятно, которое размером с Землю. Ведь это и не совсем ураган. Это, как бы, область, где верхние слои атмосферы перемешиваются с глубинными, отчего у него даже нет внутренней стены смерчевого потока, которая всегда присутствует в наших ураганах на Сатурне.

Наконец, спустя часов двадцать, они миновали орбиту Юпитера и стали от него удаляться. Да и сам он, почти незаметно двигаясь вокруг Солнца, все более и более уходил от них вбок. Антон не раз оглядывался потом на него, не переставая, как и Люн, поражаться его грандиозным и даже пугающим размерам. Обратил он внимание и на то, что Солнце, которое теперь стало размером с крупную жемчужину и Арон, который был значительно меньше, но светил при этом очень ярко, постепенно как будто бы сближались. Ему даже казалось иногда, что он видит дойную звездную систему, где одна звезда, подгоняемая гравитацией, вращалась вокруг другой. Но это была, конечно, лишь оптическая иллюзия, поскольку звезды эти были фундаментально разными.

От Юпитера до Сатурна, как это выяснилось уже очень скоро, расстояние было еще более значительным, поскольку при удалении от центра Солнечной системы, как сами планеты, так и другие космические тела встречались все реже. А ведь Антон прекрасно помнил, как часто они пролетали мимо астероидов, когда летели где-то между Марсом и Юпитером. Ведь тогда не проходило и нескольких часов, чтобы они не видели какую-нибудь жуткого вида замерзшую глыбу, с невероятной скоростью проносившуюся мимо них. Но теперь все это было в прошлом и далее в свои незыблемые и абсолютные права вступала великая пустота. Она, как казалось, теперь полностью поглотила их, холодно и равнодушно. Отчего даже Люн стала уже как-то тише говорить с Антоном, да и со своим Гнорхом, который, конечно мало ее понимал, если только некоторые слова и интонацию.

И все же им не было совсем одиноко. Они каким-то удивительным образом, но уже научились противостоять этой пустоте, которая, как бы исподволь все время давила на них. Они болтали друг с другом, играли в игры, да и просто бесились иногда, чтобы выпустить пар. А оттого этот вот, самый протяженный отрезок их пути не показался им слишком уж тягостным. Так что они даже немного огорчились, когда заметили, что планета — цель их путешествия, которую они довольно давно уже наблюдали издалека, стала все быстрей и быстрей к ним приближаться. Вот уже и некоторые, самые отдаленные ее спутники пронеслись мимо. А матово-блестящие кольца стали такими большими, что казалось, раз в десять превосходили размером саму планету. Антон с Люн подлетали к огромной, второй по величине планете Солнечной системы. Грандиозной, красивой и пугающей: они подлетали к Сатурну.

32. САТУРН

Холодный и слепящий, бледный и пугающий. Он безмолвно парил в бескрайней пустоте далекого космоса так, словно бы стоял неподвижно. Круговое же вращение его вокруг оси, напротив, было очень заметным. Ведь сутки на Сатурне длились всего десять с половиной часов и это при таких чудовищных размерах. «Боже мой, — подумал Антон, глядя на этого монстра, — да нас тут одним ветром, наверное, в клочья разорвет». Он невольно вздрогнул и поежился. А потом посмотрел на Люн. Но нет, девочка, по всей видимости, совсем ничего не боялась. Она сосредоточенно управляла своим Гнорхом, отчего ободряюще похлопывала его рукой по скулам то с одной, то с другой стороны. Она даже шептала ему что-то на ухо, но Антон не разобрал.

Так они и планировали около трех часов все более и более приближаясь к северному полюсу планеты. Причем снижались они не по простой параболе, а по некой сходящейся к центру вытянутой спирали, каждый последующий оборот которой был уже предыдущего. Наконец Люн сказала:

— Вон наша цель, — она повела рукой, указывая на гигантский равносторонний шестиугольник, созданный естественным путем в области схождения силовых линий магнитного поля планеты. — Там находится, как это у вас называется, — девочка на секунду задумалась, — космодром. Там мы сядем, потому что там безопасно, — причем на этот раз, уже почти прокричала она, поскольку гул ветра уже очень сильно заглушал все звуки.

Наконец она совсем умолкла, потому что в таком шуме разобрать было вообще ничего нельзя. Глядя на все это, и еще крепко зажимая уши руками, Антон подумал, что если так будет продолжаться и дальше, то их точно разорвет. Посмотрел он и на Гнорха. Этот зверь в последние несколько минут как-то уж слишком активно махал своими крыльями и даже вытянул вперед шею, видимо в предвкушении скорого возвращения домой. И вдруг, едва лишь они влетели под верхнюю кромку сильно разряженных облаков, ровно в центре того шестиугольника, на который указывала Люн, все пропало. И дикий шум, и рябь в глазах от проносящихся мимо воздушных потоков, и даже жесткое давление порывистого ветра. Отчего даже Люн теперь уже как-то вся расслабилась и откинулась назад на Антона. Она больше не правила своим Гнорхом, который, очевидно, знал куда лететь. Да и действительно, летел он теперь к одной из тех многочисленных, полупрозрачных широких платформ, на которых мелкими, едва заметными точками передвигались какие-то существа. Там были, очевидно, и элы, и другие, совсем не похожие на них представители иных рас. Некоторые из них ходили на двух ногах, а некоторые и на четырех. Кое-кто был даже покрыт густой шерстью, отчего напоминал невероятно странных и удивительных зверей.