Сбитые на взлете

Однако и Константин Волков и другие крестьяне с особенным уважением относились к Павлику из-за его начитанности. Он читал не только пионерские газеты, но и «Крестьянскую газету», политические брошюры, поступавшие в избу-читальню. О литературе, рекомендованной учителями, и упоминать не стоит.

А крестьяне в большинстве своём были неграмотными. Если парни лет 15-16 ликбез посещали, взрослые 30-40 лет туда не ходили.

С давних времён был у крестьян обычай привлекать к чтению вслух школьников. Особенно если речь шла о крестьянских проблемах. Так было перед реформой 1861 года, тем более и быть не могло иначе в период коллективизации. Как носитель информации Павлик мог рассчитывать на самое пристальное внимание и уважение, поскольку сказанное им подтверждалось известиями из старожильческих русских сёл и деревень.

Вся беднота любила и слушала Павлика. Соберутся на улице - он и агитирует. Это соответствовало старому обычаю предоставлять полноправный голос на сходке тем молодым, которые стали самостоятельными хозяевами. А Павлик таковым и был. При этом он с исключительным уважением относился к старшим, что также притягивало к нему взрослых.

Пользовался Павлик и мимолётными, случайными встречами. В его избе был жёрнов, поэтому многие бедняки, не имевшие своего жёрнова, приходили к Павлику молоть зерно. Между делом можно было поговорить и о том, как избавиться от кулацкой кабалы.

Особенно тесные взаимоотношения складывались у Павлика с крестьянами во время вывоза навоза на паровые поля в июне. Работа очень тяжёлая, поэтому бедняки объединялись во временные артели и развозили навоз друг другу по очереди. Работу выполняли ночью, поскольку днём лошадей мучал паут (овод).

Павлик агитировал крестьян сделать эти артели постоянными, соединить в одну, создав таким образом колхоз. Козырем Павлика было не только то, что артельная работа вообще эффективнее, но и то, что с 1930 года в стране по рекомендации И.В.Сталина разворачивалась сеть МТС и в старожильческих деревнях и сёлах в колхозах пахали уже с помощью тракторов. Благодаря этому трудящимся удалось в основном подавить сопротивление капиталистических элементов города и деревни, преодолеть хлебные затруднения. Надежды врагов на прямую интервенцию капиталистических стран не оправдались. Это привело к новым настроениям прежде всего среди технической интеллигенции, которая стала не только уклоняться от вредительства, но и начала переходить к активному сотрудничеству с Советской властью.

В народном хозяйстве устранялась уравниловка, улучшались снабжение и жилищные условия рабочих, их культурное положение. Это привело к изменению позиции и многих представителей эксплуататорских классов, привлечённых к созидательному труду принудительно. К числу их принадлежал и бывший односельчанин Павлика, самый богатый кулак Андрей Пилипенко. Раскулачен он был самым первым. Поскольку вёл себя смирно, агитации против власти не вёл, сослали его в совхоз на окраине Свердловска. С одной стороны, Андрей видел громадную созидательную деятельность трудового народа, пришедшего к власти, с другой - познал сам те радости, которых раньше был лишён и о существовании их не подозревал. В свободное от работы время он стал ходить в кино, да и других удовольствий в городе немало...Как потом он сам рассказывал мужикам, он впервые в жизни почувствовал себя человеком. Мысль о возвращении к прежней жизни у него и не возникала, поэтому и желания мстить не было.

Мужики, однако, сомневались, хватит ли тракторов для таких отдалённых деревень, как переселенческие Герасимовка, Кулоховка, Владимировка, Тонкая Гривка. Против таких сомнений у Павлика был аргумент. Он прочитал сам в газетах и рассказал односельчанам, что если в 1930 году МТС распахали только 2 миллиона гектаров колхозных полей, то в 1931 - более 18 миллионов. И уже в 1932 году МТС смогут вспахать практически все поля.

Постепенно вокруг Павлика стала сплачиваться постоянная группа крестьян. Кроме друзей, К.Волкова и П.Варыгина,- женатые Юдов Трофим, Коваленко Андрей, пытавшиеся в своё время наладить работу коммуны, Гудимчик Николай, Парфёнов Да-выд, Лосев Фома...

Павлик становился крестьянским лидером.

V

Чем больше уважала Павлика беднота, тем больше ненавидело кулачьё. И взрослые старались поиздеваться и своих кулачат натравляли. Те смеялись: «В таком рванье ходишь, а в галстуке! Ха-ха!» Таким образом кулаки пытались использовать для контрпропаганды некоторые обычаи и традиции, согласно которым человек, одетый в одежду из грубой ткани или в ветхую одежду не достоин большого уважения, так как работящий всегда, дескать, себе сработает хорошую одежонку. На крестьян Герасимовки такая «контрпропаганда» кулаков не действовала, поскольку все видели, что кулаки свою тонкую одежду либо уже покупали в городе, либо нанимали работников для её изготовления. Бедняки-единоличники не могли себе позволить ни того, ни другого. Притом все понимали, что внешний вид бедняков зависит и от того, кого больше в семье: дочерей или сыновей. Изготовление одежды - женская работа. Если считать, что самая лёгкая летняя одежонка Павлика и его братьев весит 5 килограммов, то спрясть нити для такого количества ткани можно только за 320 часов, не меньше. А это 40 дней по 8 часов! А ещё надо соткать, раскроить и сшить. Отсюда и ветхость одежды на Павлике и его братьях: мать-то одна, сестёр нет, а самому Павлику и братьям дай бог с мужской работой управиться. А в колхозе подобные проблемы снимались сами собой: самые трудоёмкие операции брало на себя государство.

Насмешками дело не ограничивалось: взрослые кулаки иной раз откровенно грозили расправой. Не все они были высланы, не у всех голова была, как у Андрея Пилипенко...

Активизировалась деятельность банды Антона Клюева. Бандиты отбирали муку, которую крестьяне везли с мельницы в Городище, нередко забирали всё, что крестьяне везли с базара. Случалось, что и куражились при этом. Например, у бедняка Василия Лосева, сторонника Павлика, забрали весь хлеб, самого разули, забрали хорошую лошадь, а взамен дали еле живую клячу.

Практически была установлена блокада Герасимовки. Уполномоченный из Тавды Аксёнов с ног сбился, убеждая крестьян сдавать продналог, уверял, что класс кулаков уже почти ликвидирован. Рассказывал, какая хорошая жизнь скоро начнётся, по радио друг с другом можно будет разговаривать, о других чудесах, которые уже были кое-где в городах. Всё тщетно. Крестьянам страшно было выезжать из деревни. Давно колхозы своё зерно ссыпали в закрома государства, давно миновал и Никола Морозный, когда по традиции мужики везли зерно на базар. Уже и январь прошёл, а мужики не шевелились, оцепенели.

И тогда Павлик предложил реальный выход: не ездить по одному, а отправиться обозом. Банда не осмелится напасть на большое количество мужиков.

И мужики пошли за Павликом. Это были те, кто уже давно тянулся к нему. Варыгин Прохор, Юдов Трофим, Коваленко Андрей, Парфёнов Давыд, Книга Ефрем... Всего набралось таких примерно восемь мужиков. Павлик запряг свою серую кобылку, водрузил на сани с зерном, насыпанным в мешки, красный флаг и поехал впереди обоза.

Самое опасное место - Перейма. Это между Герасимовкой и Городищем. Там с обеих сторон дороги болота, дорога идёт через мостик. Уклониться от встречи невозможно, поэтому чаще всего банда ждала именно здесь.

Не исключено, что ждали и на этот раз, но девять подвод -крепкий орешек. Тем более, никто не знал, что обоз идёт без оружия. А о меткости Павлика знали все в округе.