Прекрасное лекарство от тоски

Для балетной четы наступил кризис пожилого возраста: Саша процесс старения переживает мучительно, Лера — стоически. Оба помышляют о самоубийстве. Почему, непонятно. То ли жизнь не сложилась, а может быть, быт заел, то ли танцевать хочется, а не приглашают, то ли что еще. Патетически пьют отравленное вино, философствуют и предаются воспоминаниям. Но, оказывается, это самоубийство мнимое — игра, невинная забава, «лекарство от тоски».

Семён Злотников

Часть первая

Часть вторая

Часть третья

Часть четвертая

Семён Злотников

Прекрасное лекарство от тоски

Действуют:

Валерия

Александр

Часть первая

Жилище красивых людей. Красивый овальный стол. Красивая скатерть. Стулья с высокими овальными спинками. Ковер на полу. Много цветов. Повсюду подсвечники со свечами. До времени — не зажжены. Вино и бокалы. Тумба с музыкальным центром. Кресла. Столик-каталка, на котором также подсвечник, вино и бокалы… Из салона два выхода — на кухню, по-видимому, и в прихожую. Красивое овальное окно на улицу. Карниз и мягкие портьеры… Обращают на себя внимание два портрета два мексиканских костюма в рамах, мужской и женский. Мужской экипирован двумя кобурами с пистолетами… Александр, одетый подчеркнуто строго и элегантно, в черном костюме с бабочкой на шее, задумчиво стоит, как бы автоматически подбрасывает спичечный коробок. Роняет его и внимательно смотрит вниз. Вдруг, быстро нагибается, быстро подбирает и поднимает на вытянутой руке высоко вверх. Внимательно разглядывает… Опускает руку, извлекает спичку, разводит руки по сторонам — переводит взгляд со спички на коробок и обратно… Наконец, опускает руки, чиркает — спичка возгорается, он, как зачарованный, наблюдает огонь… Бьют часы. Возникает Валерия с вазой, наполненной фруктами. В длинном, до полу, платье.

Александр. Лера, я — робот!..

Она ему улыбается. Направляется к столу.

Да, вот, смотри, как оно обернулось: самая обыкновенная машина!..

Она — не оборачивается.

Давно мог додуматься посчитать, хотя бы из любопытства: сколько моргнул за день, или зевнул, или почесался, сколько повернулся налево, сколько — направо… а сколько нагнулся, а сколько выпрямился…

Она уходит на кухню. Он ей кричит.

А еще — не забудь — что по всякому поводу нужно еще включить мозги! И скомандовать самому же себе — делай так! А потом еще — этак! Ну, и — как-то еще! И еще!..

Она возвращается с салфетками, направляется к столу.

Лера, ты слышишь?

Она кивает, улыбается.

Нет, Лера, были бы мы людьми — мы никогда бы не выдержали такого количества идиотизма!.. (Подбрасывает вверх спичечный коробок — и ловит.) И не нужно родиться Ньютоном… (Подбрасывает — ловит.) Хотел запалить свечу, представляешь, беру в руки спички — роняю… Нечаянно, не специально — ну, уронил, ну, подумаешь… Ну, и гляжу на них сверху, и так лениво про себя думаю: что надо бы их поднять… (Кидает спички на пол.) Ты меня слушаешь?..

Она поворачивается к нему. Улыбается.

Послушай, это забавно, Лера… (Нагибается, вытягивает руку, пытается достать коробок — кажется, не удается.) Видишь, а гибкость в суставах уже не та… В конце-то концов понимаю: что с коленок мне было бы легче… Да, но как же мне теперь на колени?.. (Опускается на одно колено и тянется за коробком.) Лера, Лера, смотри, наблюдай, как я вытягиваю руку, как шевелю-шевелю- шевелю-шевелю своей щупальцей… Вот она, вот как она, видишь… Как, наконец, достаю, достаю его… И как, наконец, я его…

Она снова за чем-то направляется на кухню — он ее останавливает.

Но теперь мне подняться с колена — тоже не просто: ты в курсе — болит… Я, смотри, помогаю руками… Видишь, — кажется, получается… Э-э, а я не такой уж плохой… (Медленно, немного утрированно, при помощи рук, становится на ноги; переводит дух, улыбается.) Параллельно меня посещает жутко оригинальная мысль: жить все-таки лучше стоя, чем на коленях… (Смотрит на нее.) Ты не скучаешь?

Она улыбается, кивает.

Неинтересно?

Она улыбается, качает головой.

Что, не хочешь быть роботом?..

Так же улыбается, так же качает головой.

Да что с тобой, милая моя? Что-то опять?.. Какая-то тайная мысль посетила — да?.. Настроение, чувство, догадка — что?..

Валерия (улыбается). Ничего…

Александр. Ты мне лучше сейчас расскажи… Пока еще время, пока нам не поздно…

Она молчит, улыбается.

Ну, я тебя очень прошу, если хочешь, умоляю: ничего ты не бойся. И не думай, как было вчера, или месяц назад, или год… Сегодня, я верю, все будет по-другому. Чувствую, знаю, увидишь сама… (Вдруг, осекается.) Что?..

Валерия (с улыбкой). Ты не голодный?

Александр. А — нет… Пожалуй, что нет…

Валерия. У меня все готово, только разогреть…

Оба улыбаются.

Александр. Для меня одного, Лера, — нет… Вместе — еще бы, пожалуй…

Валерия. Я бы сидела рядом и смотрела бы на тебя…

Александр (берет ее руки в свои). Ты права: никуда не ходить, ничего не делать, просто сидеть, просто видеть друг друга, молчать… Да, моя хорошая?

Валерия. Да…

Александр. Это и нужно — да?

Она улыбается.

Александр. Все хорошо? Ты — уверена?..

Она улыбается, а на глазах — слезы.

Все хорошо, Лера, хорошо… мы в полном порядке, нервы — канаты… все делаем правильно, все будет хорошо… (Нежно-нежно целует.) Почему-то, вдруг, кажется: будто впервые живу. Человек, или робот — а все-таки ощущение — живу… Никаких сожалений, и дышится как-то легко, и даже ничего не болит… Даже, мне кажется, я бы сейчас полетел… ох, как бы я полетел…(Заглядывает в ее глаза.) Нет, все-таки важно, что нам сейчас хорошо… Спокойно, хорошо, да?..

У нее на глазах слезы, но она улыбается.

Мне помолчать?..

Валерия (улыбается.) Нет… говори, если хочется…

Александр. Чего-то меня сегодня — как по волнам… Как с перепугу, бывает… (Улыбается.) Но, если по правде, я… страха не чувствую… (Улыбается.) Ну, почти, можно сказать… А ты?..

Она улыбается, неопределенно пожимает плечами.

Ты там, на кухне, закончила?..

Валерия. Пойду, потушу…

Александр. Не ходи. Потушить — я умею…(Уходит; возвращается.) Что у нас еще… — все?..

Она молчит. Он достает из кармана листок, очки, пробегается по записям.