Право на вседозволенность

- Я-то тут при чем? - удивился Карминский. - Ты ей подписываешь приговор, а я из-за этого должен отказываться от конфет? Ну уж дудки!

Сердце Юлианы сжалось в маленький истерзанный комочек, совсем так же, как было в день смерти Виктории, и она разревелась.

- Да не плачь ты! - складывая из фантика самолетик, проговорил Жнец. - Ох уж эти девчонки! Ну хочешь, я отвезу тебя к казненной домой, и ты облегчишь душу, поговорив с ее детьми? Кстати, один из них с рождения инвалид. Забавно, правда? Приедем, и ты сможешь извиниться перед ее родней за свою ошибку. Нет, даже не за ошибку! Доверчивость! Уверен, им станет намного легче! - он запустил самолетик в воздух. Тот пролетел чуть более двух метров и бухнулся на пол. - Так, понятно... - разочарованно пробурчал он. - Авиация - не мой профиль. Перейду на кораблестроительство!

- Почему ее казнили так быстро? - всхлипнув, перебила его девушка. - Ведь обычно с момента вынесения приговора до казни проходят недели, а то и месяцы!

- Так ведь приговоры инкаторов не подлежат апелляции и подлежат немедленному исполнению, разве ты не знала, двоечница? - удивился он.

Юлиана расплакалась еще сильнее. Она этого не знала. Ей никто этого раньше не говорил.

- Правда, поехали в гости к Эриксонам! - стал уговаривать ее Карминский, складывая из фантика кораблик. - Выразишь им свои соболезнования. Тем более что вид у тебя вполне несчастный, приличествует случаю. А я, так и быть, поделюсь с сиротками конфетками. Или ты не хочешь показываться на людях с распухшим носом? Так ее домашние и сами сейчас такие, я в этом просто уверен!

Закончив мастерить кораблик, он стал оглядываться.

- Где бы его запустить? Я хочу проверить его плавучесть. Эй, Несмеяна, можно я тебе ведерко для слез подставлю? У меня корабль испытаний ждет!

Он поставил сделанное из зеленой бумажки суденышко на стол и крикнул:

- Свистать всех наверх! Даю команду подготовить корабль к отплытию! Так, чего-то не хватает... А! Паруса!

Оторвав кусочек малинового фантика, он вставил парус в заготовку и отодвинулся, любуясь своей работой. - Красота! Алые паруса! Юлиана, давай ты Ассолью будешь? - Он потащил кораблик по поверхности стола, восклицая: - Ассоль, Ассоль! Я твой Грей! Я плыву к тебе!

Зажав уши, девушка выбежала из класса.

- Да брось ты! - глядя как за ней захлопывается дверь, сам себе сказал Карминский. - Не переживай так! Это всего лишь чья-то жизнь. Чья-то, Юлиана, не твоя! Глупо расстраиваться из-за таких мелочей!

На сей раз он не ерничал, не издевался, а просто высказывал свою жизненную позицию, которой никогда не изменял.

***

Энтони стоял возле миниатюрной статуэтки звездолета – точной, до мельчайших подробностей, копии «Мечты» и размышлял о том, сколько бед принесла его стране эта находка. Если бы они тогда не присвоили это чудо техники, сейчас все было бы по-другому. На протяжении последних двух столетий Талинальдия стремительно развивалась. Возможно, через пару десятков лет она бы дошла до таких технологических высот, что смогла бы сама создать нечто подобное, если бы весь мир не ополчился против нее.

Принц ощутил чьи-то руки на своих плечах и вздрогнул от неожиданности.

- О чем ты так крепко задумался, сынок? – участливо спросил его отец.

- Я думал о том, какой катастрофой обернулась для нас находка звездолета. Честно говоря, не понимаю, зачем ты хранишь у нас дома его копию! Лично для меня «Мечта» - символ краха нашей державы, черная метка судьбы! Не лучше ли будет избавиться от нее?

Оберон чуть отстранил сына и взял фигурку в руки.

- Это не только символ краха страны, сын! Это еще и символ ее возрождения! Ты не поверишь, но эта вещица поистине бесценна!

Принц недоверчиво оглядел до зеркального блеска отполированный металл статуэтки и скептически спросил:

- Чем же? Это же простая железка!

- Кораблик – да, а вот то, на чем он стоит – не из нашего мира.

Оберон указал на подставку из черного полированного камня. Тони затаив дыхание, потрогал ее пальцем. Надо же, он всю жизнь мечтал увидеть хоть одну инопланетную вещицу, а она, оказывается, с детства была у него под самым носом!

- Неужто с Эллиума? – прошептал он.

- Да, с него. Давай присядем рядышком, и я покажу тебе нечто восхитительное! – указывая на диван, предложил Оберон.

Энтони примостился на краешке, ерзая от нетерпения в ожидании демонстрации обещанного чуда. Король сел рядышком с ним и, пользуясь фигуркой как рукояткой, перевернул поставку вверх дном. Тони разочарованно осмотрел ничем не примечательную поверхность примерно тридцатисантиметрового квадрата и поднял на отца вопросительный взгляд.

- Прости, я до сих пор не понимаю ценности этой плиты.

- А ты положи на нее ладонь! – посоветовал Оберон.

Снисходительно хмыкнув, Тони приложил руку к камню и тут же испуганно отдернул ее: внутри его поверхности зажглись голубые искры.

- Смелее! – подбодрил его отец. – Это не опасно!

Принц робко шевельнул пальцами, словно втирая в ладонь неведомые ему всполохи, и снова коснулся плиты. Из-под его руки между кристаллами камня заструилась ниточка голубого огня, выстраиваясь в пока еще непонятный для него узор, словно ледяная кровь растекалась по невидимым венам.

- Папа, что это? – задыхаясь от волнения, спросил Энтони, не отрывая глаз от формирующейся под его ладонью картинки. На камне появилось что-то вроде космической карты.

- Это твое великое будущее, сын! Придет время, и эта вещица вознесет тебя выше звезд, и миры падут перед тобой на колени! – торжественно предрек король. – Пусть Талинальдия к тому времени даже рассыплется в прах – неважно! То наследство, что тебя ожидает, будет несопоставимо огромным по сравнению с ней, нам нужно лишь дождаться этого дня. Видишь эту галактику в форме кокона?

- Да, - прошептал Тони.

- Там Эллиум! Приблизь ее!

Юноша растерянно посмотрел на отца.

- Как?

- Очень просто, - улыбнулся Оберон, – коснись ее пальцем! Управлять этой панелью – все равно, что управлять планшетом. Здесь все на сенсорах. Ты можешь свободно приближать к себе галактики и отдельные планеты, получая их координаты, и даже можешь посмотреть, что творится сейчас на их орбите. Но это далеко не все функции этого сокровища…

Энтони посмотрел на полку, где до этого стояла статуэтка, и изумился, как его отец мог оставить такую ценную вещь у всех на виду. Странно, что ее до сих пор не украли, ведь прислуга ежедневно стирает с нее пыль, да и гости в их покоях не такая уж и редкость.

- Удивляюсь, почему на нее никто до сих пор не позарился! – пробормотал он.

Оберон таинственно улыбнулся:

- Кому может понадобиться дешевый макет корабля? – Он убрал руку принца с пластины и положил на нее свою. Вращающиеся вокруг своих солнц планеты тут же исчезли.

- Зачем ты ее выключил? Я хочу еще полюбоваться на это чудо! – расстроился Энтони.

- Я ее не выключал! Просто этот камень реагирует только на тебя, и только ты в состоянии пробудить в нем жизнь. Для всех остальных – это лишь обыкновенный кусок полированного камня!

Принц недоверчиво покосился на отца и снова кончиками пальцев прикоснулся к плите. Заструившиеся по ней живые молнии линий и окружностей в очередной раз привели его в восторг.

- Видишь? – склонившись к самому уху сына, проговорил Оберон. - Он тебя чувствует!

- Но почему он чувствует только меня? Почему у тебя он не оживает?

- Потому что я не такой как ты, - ответил ему отец. - У меня нет связи с этим камнем, а у тебя есть. Ты особенный, уникальный. Ты - мое сокровище! Других таких на Земле не существует!

- И чем же я особенный? - с сомнением спросил принц.

- Узнаешь со временем! – ушел от объяснений его отец. - А пока поставь это на место и не трогай без нужды: не дай Бог кто-то увидит реакцию плиты на тебя! И сам никому о ней не рассказывай!

- И даже Юлиане?

- Даже Юлиане. Никому! Совсем никому! - Оберон крепко взял сына за плечи и посмотрел ему в глаза. - Дай мне слово, что не расскажешь ей наш секрет!