Подменённый

Вард развалился на кровати, невидящим взглядом вперившись в потолок. Ничего особо примечательного там не было, как, впрочем, и в комнате в целом. После ухода кузена Вард успел тщательно осмотреть помещение. Наилучшей находкой стала дага, немедленно прилаженная на пояс рядом с эспадой. Также порадовали кувшин разбавленного вина и коробка тонких сигар, точнее – сигарилл.

Вино было куда худшего качества, нежели то, что приносил Грай, так что особо налегать на него у Варда желания не возникло. Оно и к лучшему, ведь ему ещё предстояло отправиться на званый обед в обществе знатных альвов, о которых он до сих пор ничего толком не знал.

Сигариллы вызвали больший интерес. В первую очередь потому, что прежде Вард был заядлым курильщиком и не горел желанием отказываться от пагубной привычки. К сожалению, закурить сразу же ему не удалось – ни зажигалки, ни спичек, ни даже огнива в тумбочке не нашлось. Возникло подозрение, что для разжигания огня альвы пользуются магией, но и прикурить от пальца у Варда не получилось.

Попытка зажигания свечей, найденных в том же ящике, щелчком пальцев также с треском провалилась.

Запихнув несколько сигарилл во внутренний карман камзола, Вард задумался. Казалось бы, какой пустяк, резаный табак, завёрнутый в табачный лист. Вон в Средиземье хоббиты тоже трубки курили. Однако если этот мир всё же похож на привычный ему, наличие табака, безусловно, означало, что альвы успели открыть Америку! Уж здесь-то Колумб наверняка остался с носом, а слава досталась истинному первооткрывателю, Лейфу Эрикссону. Впрочем, учитывая реальное наличие в этом мире мифологических существ, мировая история может очень сильно отличаться и во всём остальном. Да и висящая на поясе эспада прозрачно намекала, что Испания для альвов вовсе не является далёкой страной чудес за пределами карты мира.

Попытка просчитать варианты альтернативного исторического развития событий грозила обернуться мигренью. К тому же остаётся вероятность, что географически миры вовсе ничуть не похожи.

Приложившись к кубку с разбавленным вином, Вард продолжил осмотр помещения.

За ширмами нашлось ещё несколько стенных ниш, в которых укрывались вторая тумбочка, зеркало, ещё одно кресло и небольшой круглый столик. Из этих находок Вард сделал два вывода. Во-первых, окончательно убедился, что и он, и его предполагаемая невеста проживают в комнатах для гостей, обставленных идентичным минимальным набором мебели. Во-вторых, что стремление альвов прятать всё подряд за ширмами его невероятно раздражает. В повседневной жизни это, может быть, и удобно, ничего лишнего глаза не мозолит и ненужная мебель не загромождает комнату, но вот при осваивании на новом месте создаёт массу дополнительных сложностей. Из-за опасений что-то упустить пришлось провести повторный осмотр. Задёргивать ширмы Вард не стал, чтобы не запутаться, где что находится.

Закончив бесполезный обыск, Вард завалился на кровать, вертя между пальцев найденный в тумбочке перстень-печатку с родовым знаком. Новоявленный альв внимательно оглядел руку в поисках следа от кольца, но ничего не нашёл – видимо, прежний владелец не носил его постоянно. Чёрный лак на ногтях заставил Варда поморщиться. В остальном – руки как руки. Линиям на ладони он никогда не уделял особого внимания и понятия не имел, изменился ли их рельеф. А тонкие длинные пальцы, характерные для эльфов, – такие же всегда и были. Всю жизнь он слышал сначала «руки пианиста», потом «программиста», хотя ни тем, ни другим никогда не был.

Раздражённо прищёлкнув языком – привычка кузена оказалась заразной, – он бросил печатку обратно в ящик и уставился в потолок, позволив себе ненадолго расслабиться и ни о чём не думать.

Что-то предполагать и планировать всё равно не имело никакого смысла. Слишком мало информации. Конечно, столько узнать всего за несколько часов пребывания в новом мире – прямо-таки подарок судьбы. Болтливый такой подарок в попугайском наряде с причёской «а-ля Круэлла Де Виль». С одной стороны, Грай оказался очень полезен, с другой – в ближайшем будущем его тесное знакомство с настоящим Вардом Ормгардским могло обернуться крупными неприятностями. Далеко не всё можно списать на посещение таинственной Пещеры Пустоты, особенно полное отсутствие воспоминаний о детстве и юности. Ну не убивать же кузена теперь. Хотя на самый крайний случай придётся рассматривать и такой вариант. Но вряд ли обстоятельства благоприятно для этого сложатся второй раз. Первую попытку заколоть «братца» Вард успешно провалил из-за отсутствия должного мастерства во владении эспадой. Да и поднимется ли у него рука для хладнокровного убийства, оставалось под вопросом. И лучше избежать проверки. Оптимальным вариантом было бы напрочь рассориться с кузеном.

Потому как торопиться покидать замок Вард не собирался. В Ормгарде всё станет ещё хуже – там вообще все хорошо знают настоящего Варда, в том числе уже после посещения им Пещеры, чем бы она ни была. Проще сразу сигануть в окно вниз головой. Впрочем, альвы должны быть живучие, так что этот вариант вообще никуда не годится. А значит, необходимо придумать способ затянуть со свадьбой, попутно разузнав как можно больше об окружающем мире, и решить, куда податься, подальше от всех, кто знает Варда Ормгардского.

Может, матросом на драккар наняться? И уплыть в Америку. А ещё лучше – открыть Австралию, там вообще ни одного альва быть не должно. Только для этого стоило лучше географию учить, ведь сейчас он понятия не имеет, как туда добраться.

Смятый кубок полетел в стену, расплёскивая остатки вина. Вард одобрительно прищёлкнул, оценив свою новоприобретённую силу – прежде смять серебряный кубок в кулаке ему вряд ли удалось бы. И тут же выругался – вот прицепилась эта дурацкая привычка Грая языком цокать!

Решив проверить свои силы, Вард занялся перестановкой мебели. Ему удалось поднять пустую тумбочку над головой и даже увернуться от вывалившегося ящика. Правда, сама тумбочка, отброшенная при этом в сторону, раскололась на куски и годилась только на дрова. Вполне удовлетворённый результатом, несмотря на погром, Вард решил вознаградить себя ещё несколькими глотками вина. В кувшине осталось чуть меньше половины, когда в дверь постучали.

– Ну? – буркнул Вард.

– Милорд, – поклонился вошедший слуга. – Милорд Лабберт приказал узнать, соблаговолите ли вы…

– Обед? – перебил альв.

Он понятия не имел, кто такой милорд Лабберт. Разве что это могло быть родовое имя Грая. Впрочем, если даже это кто-то другой, вопрос об обеде всё равно оставался первым на очереди.

– Да, милорд, – подтвердил слуга, вновь кланяясь и с некоторой опаской косясь на обломки тумбочки.

– Я тут мебель переставить хотел, – сообщил Вард. – Не получилось.

– Я распоряжусь прибраться, – заверил слуга.

Слуга носил синюю с белой окантовкой ливрею, Вард решил, что это цвета хозяина замка. Проходя мимо, он заметил, что уши у слуги человеческие, закруглённые.

Теперь главной проблемой было найти обеденный зал. К счастью, Вард не единственный, кто выходил в это время из своей комнаты. Дальше по коридору шла пара – светловолосый мужчина и темноволосая женщина. Заметив каффы на ушах, Вард определил в них альвов и увязался следом, стараясь держаться на достаточном удалении, чтобы не пришлось заводить разговор.

***

– Бежит по берегу берсеркер с окровавленной секирой и смеётся. Его останавливает конунг и спрашивает, что случилось. А берсеркер отвечает: «Торвальд проснётся, а у него голова в тумбочке, вот смеху-то будет!».

Вард даже сам удивился, какой успех вызвала неказистая переделка старого анекдота. Грай от хохота вовсе повалился лицом на стол, другие, если и не смеялись в голос, не сдержали улыбок. Только на лице сидящей напротив Варда альвийки отражалось удивление вместо веселья.

– Ну, братец, ты даёшь, – отсмеявшись, выдавил Грай. – А вы говорили, у северян с чувством юмора плохо.

– А вы, миледи Киара, не находите мой рассказ смешным? – обратился Вард к альвийке.