Страница 16 из 23
Суть изменений вассалитета-сюзеренитета заключалась в переходе от сеньориальной монархии к сословно-представительской. При этом монарх сконцентрировал в своих руках законодательную, исполнительную и законодательную власть на всей территории страны. Иммунные грамоты постепенно упразднены. Удельные князья и бояре уже не рассматривались как правители своих княжеств или вотчин. Наиболее знатные князья и бояре составили основу законосовещательного органа – Боярской Думы. Оформление Боярской Думы относится к XV в. В нее входило от 17 до 24 наиболее близких к монарху аристократов.
Трансформация монархии проявилась и на дворцово-вотчинной системе, унаследованной от периода раздробленности. Дворцово-вотчинная система состояла из двух частей: управление двором (осуществлял дворский) и управление путями (осуществляли княжеские слуги – путные люди, сокольничьи, стольничьи, конюшенные, и т. д.). Если прежде княжьи слуги выполняли разовые поручения сюзерена, то с XV в. служба государю становится профессией и носит постоянный характер.
С объединением земель в единое государство большую роль приобрели уезды – административно-территориальные единица единого государства. Уездами и входившими в них станами, волостями и станами управляли наместники и волостетели. Они, как правило, происходили из бояр и назначались для управления вверенной территорией на срок от одного до двух лет. За несение государственной службы они получали с местного населения корм. Поэтому система такой службы получила название – кормление. Кормленщики могли содержать свой аппарат слуг. Принципиальным отличием управления уездом кормленщиком от управления феодалом своей вотчиной заключалось в том, что феодал-кормленщик не был частным собственником в кормлении, а находился на службе. Его же вотчиной, входящей в какой-либо уезд мог управлять другой наместник или волостетель.
Крупнейшим феодалом в стране оставалась церковь. В период монголо-татарского ига церковь получила от ордынских ханов значительные льготы. Во главе русской церкви находился митрополит, в крупных городах находились епархии, на севере Руси появилось крупное монастырское землевладение. Очень богатыми были, например, Троице-Сергиев и Кирилло-Белозерский монастыри. Им принадлежали большие села и обширные земли русского севера. Сюда от набегов кочевников уходило русское население, а многие феодалы дарили монастырям свои вотчины, иногда сами становились монахами. Так церковь стала крупным феодалом.
По отношению к князьям церковь выступала как союзник. Так с XIV в. церковь становится на путь борьбы с завоевателями, поддерживает освободительную и объединительную политику московских князей. Поэтому в Московском государстве XV – середины XVI вв. церковь сохранила свои льготы и привилегии и являлась, своего рода государством в государстве. Например, церковь обладала собственными органами управления своих земель, содержала свои дружины, обладала судебными органами и законодательством. Постепенное ограничение церковных привилегий началось только в середине XVI в.
Памятники права русского государства XIV–XV вв.
В годы формирования Русского централизованного государства появился многочисленный актовый материал (в основном, грамоты). На территории Руси действовали также Сокращенная редакция Русской Правды и переводное каноническое законодательство. Единого для всей страны закона еще не было, в различных территориях государства действовали многочисленные акты, изданные как центральной властью, так и оставшиеся от периода раздробленности. Рассмотрим наиболее значимые из актов этого времени.
Двинская судная грамота 1397 г. была написана жителям Двинской земли, признавшими себя в том же году подданными московского князя. Грамота имеет большое значение. Во-первых, она вводит наказание смертную казнь за квалифицированное, в данном случае троекратное, воровство. Во-вторых, она дополняет процессуальные нормы Русской Правды. В-третьих, вводит новые статьи в уголовное законодательство. В-четвертых, Двинская грамота свидетельствует о различии новгородских и московских законов, т. к. своими положениями отменяет ранее действовавшее законодательство Двинской земли. Кроме того, грамота свидетельствует о вытеснении из оборота старой денежной единицы – белки и упоминает новую единицу – рубль.
Источники XV в. свидетельствуют об ограничении не только прав на вотчинную собственность княжат и бояр, но и в отношении их наместнического правления. Юрисдикция великокняжеской власти определяется теперь в одностороннем порядке посредством уставных грамот.
Самой характерной грамотой, важнейшим источником административного права здесь является Белозерская грамота 1488 г. (На Белозерскую грамоту, в частности, ссылается ст. 38 Судебника Ивана III, где говорится, что наместники и волостители должны собирать судебные пошлины согласно грамотам. Многие положения Белозерской грамоты вошли в последующий вскоре Судебник 1497 г.). Грамота устанавливает правила дознания, судопроизводства, размеры судебных пошлин. Важно, что грамота ограничивает размеры корма и период его сбора (дважды в год). В сборе корма участвовали сотники, а не наместники, что ограничивало произвол последних. Положения грамоты конкретизируют судопроизводство. Со стороны общины в суде должны были присутствовать сотники и выборные «добрые люди», а судья был обязан с ними совещаться. В случае злоупотребления судьи, наместника или волостителя местные жители имели право жаловаться на решение суда, а наместник или волоститель не имели права откладывать дело на неопределенное время с целью уклониться от ответственности за свои административные решения. Белозерская грамота утверждает княжеское право суда над местной администрацией в случае нарушения ею положений законодательства.
В XV в. проходило формирование дворянства. В основном, дворяне известны под названием «слуги под дворским» и «дети боярские». Служилые люди, в случае оставления службы князю, однозначно теряли земельные пожалования (поместья). В этом – принципиальное отличие вассалитета дворян по отношению к князю. Впервые это положение прозвучало в завещании Ивана Калиты, а затем повторялось в источниках XV–XVI вв.
Крупным феодалом в Северо-Восточной Руси являлась церковь. Монастырское землевладение на Северо-Востоке росло, в основном, за счет пожалований в виде завещаний, а экономическое могущество – в связи с церковным иммунитетом, характерным для этого и предыдущих периодов феодализма. Акты монастырского землевладения за счет уставов и пожалований являются важнейшими источниками права, многие положения которых вошли, в последующем в государственное законодательство.
Интересным источником права является Уставная грамота князя Михаила Андреевича (примерно 1450 г.). Михаил Андреевич был последним удельным Белозерским князем. (После смерти князя его владения в 1486 г. перешли к Ивану III, давшему Белозерскую уставную грамоту в 1488 г.). Грамота Белозерского князя говорит о структуре власти княжества (наместник, бояре, дети боярские, околичники, посельские) и о крестьянах княжества (серебряники, половники и т. д.). Важным в источнике является упоминание о «Юрьевских крестьянах» – заключивших с феодалом ряду (договор) о работе в вотчине с Юрьева дня (26 ноября) по Юрьев день, т. е. весь сельскохозяйственный сезон. Князь подтверждает право Кирилова монастыря не отпускать («отказывать») таких крестьян до выплаты ими долга («отказа»). Нарушителям положений грамоты определена мера наказания – казнь (здесь имеется в виду «торговая казнь», то есть телесное наказание).
Жалованная Грамота Александра Ивановича, Нижегородского князя, является завещанием, данным им Благовещенскому монастырю в 1418 г. Вместе с земельным пожалованием грамота передает монастырю ряд административных функций сбора дани (мыт – торговая пошлина, тамга – сбор за продажу скота, побережное – за пользование причалами, костки – проезжая подать, осмничее – торговая пошлина). Грамота косвенно подтверждает, что у монастыря был свой административный аппарат, так как становщик (смотритель «яма» – почтовой станции) и езовик (княжеский рыболов) выводились и не исполняли свои обязанности на передаваемой Благовещенскому монастырю территории.