Страница 167 из 172
— Вы… э-э… хотите сказать, что он мог бы каким-то образом поставить под угрозу нынешнее идеальное состояние? — спросила секретарь.
— Ну, этому мальчику пока еще. только двенадцать лет. И ведь среди нас живет также и много мужчин, и все они хорошие граждане, спокойные, уравновешенные. Но любому из них уже не меньше ста лет. Что же касается нашего опыта общения с мужчинами, не достигшими зрелости, то он совсем невелик. Поэтому… осторожность прежде всего. Не исключено, что внезапным появлением мальчика мы обязаны Врагам. Насколько мне известно, за последние пятьдесят лет не родилось вообще ни одного мальчика, и ни одного жизнеспособного — за последние сто лет. Положение с девочками много лучше.
"Значит, она об этом знает", — подумала миссис Полли. Миссис Хип была секретарем по организационным вопросам все более активизирующегося Всемирного Объединения Добровольцев и влиятельным членом Комиссии по продолжению рода человеческого. Говорили, что раз в неделю она обязательно посещает строго засекреченные лаборатории в пустынях Тибета, работающие над проблемой продолжения рода, а в остальное время, не жалея сил, призывает человечество делать все, чтобы продолжить свой род.
Ходили слухи, что у женщин старше 150 лет начинается психическая деградация: появляются подозрительность, Недоброжелательность, болезненные фантазии, упрямство и общее ослабление умственных способностей. Разговоры такого рода считались изменническими, старицы утверждали, что источник их — где-то скрывающиеся от правосудия мужчины-бунтовщики, так называемые Враги. Тех, кто распространял слухи, допрашивали сами старицы, и не было никого, кто, пройдя через эти допросы, не потерял бы рассудок. Поэтому и секретарь агентства новостей не показывала миссис Хип, что сомневается, и молча, с почтительным, видом ее слушала.
Другой лифт, с прозрачными стенками, доставил их в огромный зал собраний, имевший форму амфитеатра. На возвышении посреди зала уже сидели члены Всемирного Совета Стариц: мадам Дюба, представительница континентальной Европы, фру Атоменьелм, представительница Скандинавии, товарищ Мышкина, представительница древнего Советского Союза, представительница Азии миссис Махал, представительница Африки миссис Куду и другие. Лица у всех у них были гладкие, хорошо ухоженные; только по рукам, худым и бледным, было видно, что обладательницы их принадлежат к элите мира, старицам.
Возвышение окружали представители средств информации со своей внушительных размеров аппаратурой. В телевизионных объективах отражались сосредоточенные лица операторов, почти исключительно женщин; немногочисленные мужчины, тоже преклонных лет, старались не бросаться в глаза, держались в стороне. Присутствующие переговаривались только шепотом.
Посередине возвышения было еще одно, небольшое, и на нем сейчас появился исследуемый объект. Секретаря агентства новостей охватило волнение: да, именно такими были в старинных фильмах мальчики, жившие до двухтысячного года. Худой темноволосый озорник, загорелый, с гордой осанкой и, похоже, рассерженный. Старицы следили за каждым его движением.
— А он красивый, — вполголоса сказала мадам Дюба.
Миссис Хип, прикрыв рукой рот, зевнула.
— Почему до сих пор не направили его мать на психиатрическую экспертизу? — возмущенно сказала миссис Куду. — Ведь она, подумать только, двенадцать лет скрывала, что у нее мальчик!
— Вина отца в этом случае тоже несомненна, — заметила миссис Хип. — Они жили в брачном союзе, как люди жили в древние времена. Мужчина прямо говорит, что бежал в леса Заира от "власти женщин" и прятал там сына "из жалости к нему".
— Это не имеет сейчас значения, — с некоторым раздражением сказала фру Атоменьелм. — Оставим это, проверим лучше, способен ли мальчик продолжать род.
— В таком возрасте? — негромко усомнилась миссис Махал.
— А что здесь особенного? — ответила ей фру Атоменьелм. — У нас в Швеции, например, в двадцатом веке это происходило постоянно. Хотелось бы узнать, не может ли Комиссия по продолжению рода использовать мальчика в масштабах всего мира.
— Вот так, прямо сейчас и начать? — иронически спросила миссис Хип. — А с результатами первых наблюдений вы знакомились? Из них явствует, что мальчик этот агрессивное, дерзкое, опасное существо. Только после тщательной проверки нам удастся принять обоснованное решение.
— А может быть, чтобы мальчиков и вправду изготовляли Враги? — спросила представительница Южной Америки, миссис Инка.
— Может! — почти выкрикнула миссис Хип. Наступило молчание. Мальчик почесался о барьер на возвышении, где стоял.
— Насколько я понимаю, — заговорила товарищ Мышкина, — эта так называемая "семья" (отец, мать, этот мальчик и три дочери) жила в отдалении от других людей, в самых первобытных условиях. Можно ли представить себе, чтобы Враги так действовали?
Миссис Хип подумала, что товарищ Мышкина обладает некоторыми опасными качествами, по преимуществу свойственными мужчинам. Однако ответить ей она все равно не сочла нужным.
— Ближе к делу, — сказала миссис Инка. — Давайте поговорим с ним, сестры-старицы. Спросите, уважает ли он Женщину.
Мирового языка мальчик не знал, но для миссис Хип оказалось возможным объясняться с ним на языке седой старины, английском. Передатчик трехмерного телевидения перенес изображение миссис Хип к мальчику, и изображение это, обнажив зубы в ослепительной улыбке. Спросило:
— Ну, малыш, скажи, ты уважаешь Женщину?
— Э-э… что? — спросил мальчик.
— Уважаешь ты свою мать?
— Что?
— Любишь ты свою мать?
— Нет! — раздраженно ответил мальчик. Изображение заколыхалось и придвинулось к мальчику почти вплотную; мальчик задрожал, но, показывая, что не боится, плюнул в изображение старицы. Послышались выражающие ужас восклицания женщин, однако престарелые мужчины тихонько захихикали себе в бороды.
Миссис Хип осталась невозмутимой.
— Не плюйся, мальчик, — продолжала она. Ответь мне, ты уважаешь Седину?
— Кого? — спросил мальчик.
— Возраст ты уважаешь? — рассерженно выкрикнула миссис Инка.
— Нет!
— Только невоспитанные дети отвечают односложно, когда кним обращаются женщины, — спокойно сказала, окидывая взглядом зал, миссис Хип.
Мальчик стоял в углу огороженного барьером места. Сейчас он переводил взгляд с одной стариць;
на другую и тяжело дышал.
— А ну-ка покажи нам, как красиво ты умеешь кланяться председательнице Всемирного Совета Стариц, — вкрадчиво попросила со своего места поодаль мадам Дюба, ласково глядя на мальчика. Ну, поклонись же, — тихо сказала она.
Мальчик повернул голову и уставился на мадам. Он переступал с ноги на ногу, будто готовился кого-то лягнуть.
— Видите? — прошептала фру Атоменьелм. — Он агрессивен. Но, с другой стороны… если подумать о продолжении рода…
— Проект продолжения рода номер сто четырнадцать уже готов! — радостно заверещала миссис Инка. Можете мне поверить, для его реализации не понадобятся антисанитарные приемы прошлого. А люди, которым предстоит рождаться отныне, будут абсолютно свободны от каких бы то ни было дефектов. Они будут мягкие, спокойные, красивые, умные, совершенные во всем!..
Движением руки миссис Хип Остановила ее. Хотя миссис Инка тоже, как и она, была членом Комиссии по продолжению рода, миссис Инка так мало в Комиссии значила, что не должна была бы выступать с публичными заявлениями.
— Что же тогда с ним делать? — с досадой спросила фру Атоменьелм. — Лично я никакого другого применения мужчинам не знаю.
И престарелые мужчины съежились под ее недобрым взглядом.
— На нем можно ставить научные опыты, — заметила товарищ Мышкина.
Она протянула руку в сторону мальчика, щелкнула пальцами и сказала:
— Хоп!
Мальчик на это никак не реагировал.
Большинством голосов Совет Стариц решил, что наблюдение над мальчиком будет продолжено. Миссис Хип при голосовании воздержалась.
Старицы спешили покинуть зал.