Надежда Даггера (ЛП)

Он просматривал сведения о каждой планете. На первых двух велись крупные горнодобывающие работы. Он сразу же отмел их. В этом районе велась добыча полезных ископаемых, а значит, эти планеты, скорее всего, населены рабами и осужденными. Третья — маленькая луна, покрытая водой, — хоть и была пригодна для жизни, но её атмосфера — один сплошной грозовой фронт с образованием сильных ураганов, которые разорвали бы Лексамус IV на части. Оставался единственный вариант — четвертая планета. Самая маленькая, испещренная горами, покрытая густой зеленой растительностью. И родной мир гартианов.

— Компьютер, проложить курс на планету Гартиан, — приказал Даггер.

— Подтверждаю, — ответил компьютер. — Курс проложен.

— Состояние системы, — спросил он хриплым голосом.

— Щиты на семьдесят два процента, двигатель работает в автономном режиме, система вооружения на двадцать четыре процента, целостность корпуса сто процентов, система жизнеобеспечения, медицинская системы работают на сто процентов, — ответил компьютер.

— Наблюдай за любыми кораблями, следующими нашим курсом, — приказал Даггер, отстегивая ремни безопасности, которые автоматически расширились и обернулись вокруг его груди после первого же выстрела противника по Лексамусу IV. — Максимальный диапазон.

— Подтверждаю, — ответил компьютер.

Даггер устало развернул кресло пилота и встал. Проведя рукой по коротким белым волосам, он постарался не обращать внимание на собственное истощение. Ему нужно было убедиться, что Джордан по-прежнему стабильна, и настроить хирургическую камеру. У него не было на это времени раньше, и он хотел бы сделать это сейчас. Чем дольше он ждет, тем меньше у Джордан шансов выжить. И только стазис-камера поддерживала её жизнь так долго.

Мысль о том, что Джордан уже, возможно, потеряна для него навсегда, гнала его по узкому коридору. Всего у Лексамуса IV оказалось три уровня. Верхний, где располагались мостик и система вооружения. Второй, на котором находились медицинский отсек, жилая и обеденная зоны. И третий уровень — машинное отделение и грузовой отсек.

Тот, кто владел кораблем до Ариндосса, установил суперсовременную компьютерную систему, так чтобы управлять судном мог один человек. Даггер вошел в лифт и приказал доставить его на второй уровень. Прибыв на место, быстро выскочил из лифта, не дожидаясь, когда двери откроются полностью.

Даггер побежал по коридору и завернул в открытые двери медицинского отсека. Сразу же прошелся взглядом по показаниям и вздохнул с облегчением, увидев, что всё в порядке.

Медленно двинулся к камере стазиса. Его взгляд смягчился, когда он снова взглянул в лицо Джордан. А заметив брызги крови на её щеке, угрожающе помрачнел. При виде синяков на её шее в нем всколыхнулась тихая, сжигающая всё на своем пути ярость. Яркие отпечатки пальцев четко виднелись на бледной коже.

Даггер старался вспомнить, не он ли причинил ей эту боль. Часть его в ужасе отталкивала саму мысль о том, что он мог навредить ей и не помнить этого. Он скользнул взглядом по её запястьям. Рукава плаща прикрывали её стройную фигурку. Они слегка задрались, и Даггер поморщился, увидев синяки вокруг её хрупких запястий.

С сожалением, он вспомнил, как схватил её, когда она вошла в его камеру. Его внутренности скрутило в узел, стоило ему осознать, что едва не убил её тогда. От этой мысли он склонился над камерой стазиса, глубоко дыша, стараясь восстановить контроль над собственными эмоциями, что почти его душили. Отстранившись, он нажал на панели управления несколько кнопок, запуская процесс выведения Джордан из стазиса.

Нужно будет действовать очень быстро. Развернувшись, Даггер вытащил хирургическую камеру из специального углубления в стене. За несколько минут подготовил её к работе. Обернулся, когда камера стазиса подала сигнал, что Джордан можно безопасно из неё извлечь. Даггер пристально смотрел на монитор, когда раздался сигнал тревоги.

— Не надо, — хрипло приказал он, увидев снижение жизненных показателей. — Не смей умирать у меня на руках, Джордан Сэмпсон. Я... просто не смей.

Даггер осторожно поднял её на руки и развернулся к узкому медицинскому столу. Уложив её, потянулся за острыми ножницами на специальном лотке. Быстро срезал с неё плащ, рубашку и брюки. Приподняв рукой её бедро, осторожно стянул сапоги.

Даггер не мог оторвать взгляда от раны на её правом боку. Кожа по краям потемнела и вздулась. Засохшая кровь смешалась со свежей там, где он убрал приставшую к коже рубашку.

— Пожалуйста, — прошептал он, коснувшись её щеки дрожащими пальцами, нажимая другой рукой на панель управления камерой и закрывая прозрачную крышку. Он не отстранялся до тех пор, пока у него не осталось выбора. — Живи... ради меня.

Он наблюдал, как огни сканера скользили по ней. Когда автоматизированный механизм поднялся вверх, Даггер на мгновение прикрыл глаза. Две механические руки с инжекторами отделились от аппарата и прижались с обеих сторон к её травмированной шее. Камера полностью накрыла тело Джордан, восстанавливающий луч остановился над раной на её боку. Даггер вслепую нащупал стул, прислоненный к стене, и опустился на него. Медленно сморгнув, пытаясь унять жжение в глазах, воин пристально всматривался в монитор, на котором отражались жизненно важные показатели Джордан. Воспоминания унесли его к тому времени, когда они встретились впервые.

* * * * *

Земля. Два с половиной года назад.

Даггер осторожно поднял на руки истощенное дрожащее тело маленькой человеческой женщины.

— Тебя зовут Джордан? — спросил он охрипшим голосом, вспомнив её имя.

Даггер никогда не забудет её прекрасные глаза, когда она повернулась и впервые на него посмотрела. Они наполнились слезами от боли, хотя он был очень нежным. Её тело оказалось горячим, несмотря на холодный воздух. Даггер прижал её как можно ближе к себе, стараясь не причинить ещё большей боли.

— Зачем ты это делаешь? — спросила она.

— Я отвечу, если ты назовешь свое имя, — ответил он поддразнивающим тоном, когда она надулась, упрямо выпятив нижнюю губку, хотя и дрожала всем телом. — Пожалуйста, — добавил он через несколько минут молчания, вспомнив о земных традициях.

Расслабившись, она повернулась к нему лицом, уткнувшись холодным носом в грудь, так что он заволновался, как бы она не задохнулась. А через минуту услышал её приглушенный ответ. А когда не сразу ответил, Джордан повернула голову, посмотрев на него спокойным, дерзким взглядом.

— Я сказала Джордан Сэмпсон, — пробормотала она. — Меня зовут Джордан Сэмпсон.

Даггер весело усмехнулся. И это странно, поскольку улыбался он не так уж часто. Вспышка неповиновения в её глазах и соблазнительная пухлая нижняя губка бросали ему вызов, что он находил крайне... очаровательным.

— Меня зовут Даггер, — ответил он.

— Даггер? — спросила она, потираясь щекой о его грудь и вздыхая. — От тебя так веет теплом. Я не могу вспомнить, когда мне было последний раз так тепло... или так безопасно.

Даггер с трудом заставил себя не сжимать её слишком сильно, когда услышал её тихое, еле слышное признание. Странное, незнакомое чувство снова охватило его тело. Грудь стеснило, словно кто-то сжал его сердце.

— Я обещаю согревать тебя всегда, — охрипшим голосом ответил он.

Через мгновение он осознал, что за слова сорвались с его уст. Когда это он, черт возьми, говорил кому-то такие нежности... никогда! Покачав головой, он, нахмурившись взглянул на Сэйбера, который смотрел на него со странным выражением на лице, а затем крякнул, когда женщина, которую он держал, снова пнула его в голень.

— Ты, прекрати немедленно! — огрызнулся Сэйбер. — Мы пытаемся помочь вам.

— Хорошо, но держи свои грязные лапы при себе и не прикасайся ко мне! — прошипела девушка, сверкая взглядом.

— Мне нужно просто связать тебя и вытащить отсюда твою задницу, — прорычал Сэйбер тихо и угрожающе. От подобного тона любой бы дважды подумал, прежде чем злить его, но не эта яростно взиравшая на него крошечная светловолосая женщина.