Веточка

— Слушаю…

Она выдохнула, чувствуя, как дрожит сердце от страха:

— Гонза, извини меня. Я раскаиваюсь в своих словах…

Услышала резкий вздох, похожий на всхлип. Несколько секунд длилось молчание, а затем он быстро заговорил:

— Лена, я сам виноват! Привык действовать по шаблону, а ты в этот шаблон не влезла. Я так рад, что ты позвонила.

— Когда ты успел мне номер сунуть?

— Когда ты пиналась. У меня все ноги в синяках. Не извиняйся, я наверное, действительно заслужил. Мне так мама сказала…

Она возмутилась:

— Ты рассказал?!?

— А как же! Ты мне понравилась. Я с мамой многим делюсь… — Ленка смутилась и не знала, что сказать. Услышала в телефоне усмешку: — Ладно, до встречи. Я чувствую, что ты моим напором смущена, а я привык напрямик идти. Спокойной ночи.

Она удивилась:

— Ты откуда знаешь, что я спать собралась?

В трубке раздался смех:

— Все просто. В этот день ты столько пережила, что наверняка еле ноги тащишь. Спокойной ночи, маленькая моя…

Он отключил трубку раньше, чем она успела хоть что–то сказать. Последние два слова заставили Федотову покраснеть, а ее сердце забиться быстрее. Ленка унесла трубку в коридор и снова скрылась в комнате. Улыбка не сходила с ее лица. Читать не стала. Вместо этого свернулась калачиком на постели и долго лежала без сна, вспоминая все то, что произошло за день. Пыталась представить Гонзу без маски и не могла. Видела только серо–зеленые насмешливые глаза. С этим воспоминанием заснула.

Рабочий день в редакции начался как и обычно, суматохой. Это был новый день, а значит подготовка к следующему выпуску газеты. Ленка подготовила второй репортаж о солнечногорской деревне, подобрала фотографии и отнесла редактору. Тот с большой благосклонностью отнесся к ее работе, тут же приказав нести его верстальщикам:

— Потом иди на обед. После загляни ко мне. Есть кое–что интересное. Не хочу я больше эту тему Забродыгину отдавать. Ненадежный больно, а ты справишься! Не пойму, но с каждым разом репортажи Севки все хуже и хуже. Повтора много. То ли зазнался, то ли исписался. Дело кстати, доблестной милиции касается. Ладно, беги к верстальщикам. Потом поговорим…

Писать о милиции ей еще не поручали и Федотова обрадовалась будущей новинке. Она давно мечтала писать на подобные темы, но случай до этого не представлялся и вот Ленка дождалась своего часа. Ни слова не проронила в комнате о том, что ей предстоит, хотя от радости хотела кричать. Отдала материал верстальщикам и вышла на улицу. Оставалось перейти через дорогу и спокойно пообедать в кафе. Она весело запрыгала по ступенькам вниз, размахивая руками и уже видя через стекло и полупрозрачную гардину, что народу внутри мало. Волосы при каждом прыжке взмывали вверх золотой волной.

Со скамеечки слева у входа поднялся высокий плечистый парень в голубой рубашке и светлых джинсах. Шагнул к ней. Коротко остриженные пепельные волосы чуть вились и шапкой нависали надо лбом. Темные прямые брови уходили к вискам. Красивое лицо улыбалось, отчего на щеках виднелись заметные ямочки. Ленка увидела знакомые серо–зеленые глаза и остановилась. Волосы рассыпались по плечам и, казалось, замерли вместе с ней. Тихо сказала, не веря себе:

— Гонза…

Он улыбнулся еще шире:

— Олег Гущин. «Гонза» — это кличка. Мы все под ними ходим. Привет! Ты обедать?

Она смутилась:

— Привет… Откуда знаешь?

— Выяснил, пока ждал.

— И давно ждешь?

Он посмотрел на серебристые часы на запястье правой руки:

— С одиннадцати десяти. Ты не против посидеть не в этом кафе, а в другом месте?

Она растерялась:

— Я‑то не против, только у меня в запасе всего час, а поблизости есть только столовая. Но там так отвратительно готовят!

— Мы успеем… — Подхватил ее под локоть, подвел к серебристой «Ауди», стоящей у поребрика и открыл дверцу: — Поехали и ничего не бойся!

Ленка заметила удивленные взгляды сослуживцев, направлявшихся к кафе. Подумав, все же села в машину. Когда отъехали, Олег спросил:

— Не разочарована моим видом?

Она покраснела, но не повернулась, ничего не ответив. Парень не стал настаивать. Лишь быстро посмотрел на нее и улыбнулся. Федотова спросила:

— Куда мы едем?

— Сейчас увидишь. Тут рядом, но ты наверняка не бывала. Туда не пропускают просто так, но мы проедем!

Машина свернула в какой–то парк и остановилась у ворот метров через тридцать. Из будки вышел охранник и направился к ним. Олег показал удостоверение. Парень махнул рукой. Видимо в будке был еще кто–то, так как ворота поползли в стороны. Автомобиль промчался по пустынной аллее и остановился на берегу красивейшего пруда под тенистыми липами. Гущин вылез из авто. Наклонился:

— Прибыли, сударыня. Поможешь мне стол накрыть?

Она удивленно смотрела на него и молчала. Вокруг было настолько чисто и тихо, что не верилось в то, что они находятся в Москве. Парень улыбнулся над ее растерянным видом. Открыл багажник. Ленка подошла, ничего не понимая. Он протянул ей покрывало:

— Расстели на траве там, где тебе понравится.

Федотова раскинула покрывало в метре от воды. Совсем рядом в стоячее зеркало смотрелась огромная ива. Ее ветки лежали в воде. Девушка встала, разглядывая местность. Здесь она действительно ни разу не была. Даже не представляла, что поблизости имеется такой оазис тишины. На темной глади пруда покачивались крупные листья кувшинок и лилий. У самого берега торчали стрелки остролиста и рогоза с уже начавшими коричневеть семенами. На другой стороне пруда медленно шли двое мужчин.

За спиной что–то звякнуло. Она обернулась и увидела, что Олег несет большую корзинку. Принялся выкладывать из нее на покрывало многочисленные металлические лоточки с прозрачными крышками. Вынул две тарелки, два высоких стакана, вилки и ножи с салфетками. Быстро раскидал привезенные продукты по тарелкам на глазах изумленной девушки и пригласил:

— Прошу к столу. Не стесняйся.

Она присела на край покрывала, поджав ноги. Робко принялась за еду, каждую секунду чувствуя его взгляд. Старалась глядеть на живописный пруд, а глаза помимо ее воли, искоса следили за парнем. Спросила:

— Ты не сердишься за те слова?

Он улыбнулся:

— Я же сказал, что нет. Ты ешь и перестань стесняться. Когда я в маске был, ты не была такой растерянной. Может мне ее снова надеть?

Ленка рассмеялась и покачала головой:

— Не надо. Мне хотелось снять ее, но подумала, что тебе влетит, если я тебя рассекречу и не стала.

Гущин почему–то помрачнел:

— Выходит ты меня пожалела… Неужели рванула бы к майору, если бы я не заговорил? Ведь это был бы провал для тебя. Наркоторговцы тебя бы наверняка нашли потом и убили.

Она с вызовом спросила, глядя ему в глаза:

— А что, было бы лучше бросить беспомощного человека? Дать ему умереть.

— Но ведь я притворялся…

— Только для меня все всерьез было. Я же не знала про твои глупые проверки. Мне шофер УАЗика сказал…

Он вздохнул и посерьезнел:

— Значит ты знаешь о Ларисе…

— Знаю. Только не знала имени. — Машинально взглянула на его часы, отправив в рот румяный ломтик картошки: — Ой, у меня осталось двадцать минут! Борис Михалыч просил сразу к нему зайти. Он меня убьет!

Олег улыбнулся:

— Не трусь! Быстро доедай все, что у тебя на тарелке осталось, а я начну собирать. Не бойся, успеем! Тут всего пять минут езды.

Федотова торопливо запихивала в рот салат, картошку и курицу. Теперь ей было уже не до глупого стеснения. Она прекрасно знала, что до вечера долго, а раньше что–то перехватить навряд ли удастся. ОМОНовец спокойно собирал посуду в корзинку, изредка с улыбкой поглядывая на нее. Девушка доела остатки и спросила, вскакивая на ноги:

— Кто готовил? Очень вкусно.

— Мама. Я ей сказал, что с тобой на пикник поедем. — Убрал последнюю тарелку и сам свернул покрывало. Протянул стакан с соком: — Запей!

Забрав опустевший стакан, забил в корзинку. Осторожно притянул Ленку к себе. Посмотрел в глаза: