Страница 21 из 34
Тем и кончилась беседа губернатора с будущим главой ВЧК»[270].
Тем не менее, несмотря на неудачно сложившийся разговор, Клингенберг вскоре дал разрешение на выезд Дзержинского к месту ссылки за счет собственных средств. Через день на пришедшем пароходе ссыльный Дзержинский отбыл в назначенный ему Нолинск. Деньги и одежду ему одолжил земляк, инженер-поляк Завиша, который работал при строительстве местной железной дороги[271]. Железнодорожный инженер, представитель польского дворянства,[272] одолжил для Дзержинского у своего знакомого 20 рублей и передал также ему одежду. Впоследствии 60 рублей ему вернули родственники Дзержинского[273]. Впрочем, одежда была, как говорится, с чужого плеча. При сходе на пристани в Нолинске Дзержинский был одет в темный, сильно поношенный костюм, рубашку с мягким отложным воротником, бархатный шнурок был повязан вместо галстука.
Прибыв в Нолинск, Феликс Дзержинский поселился у местных жителей. «Я нанял себе комнатку, столуюсь у одного ссыльного, но думаю от этого отказаться, ибо нужно ежедневно ходить к нему, а осенью здесь такая грязь, что, выражаясь гиперболически, можно утонуть», – писал Дзержинский сестре[274]. Впрочем, длительного проживания у одних хозяев у него не получалось. Этому мешало пристальное внимание к его особе со стороны полицейских властей, под надзором которых он находился. Особо отличался исправник Золотухин. «Грубые вторжения в комнату в любое время, подслушивание, принуждение хозяев квартиры вести наблюдение за ссыльным и его посетителями делали жизнь молодого революционера невыносимой. Он вынужден был часто менять квартиры»[275]. «В связи с постоянной переменой квартир не пиши мне по домашнему адресу, а прямо (на почту) в Нолинск», – просил Феликс свою сестру Альдону в одном из писем[276]. Позднее, уже на более длительный срок, Дзержинский поселился вместе с народником Александром Ивановичем Якшиным, высланным из Белозерска Новгородской губернии. Последний прибыл в Нолинск в октябре 1898 г.
Нолинск, расположенный в 137 км к югу от Вятки, в этот период был отдаленным провинциальным городком, с населением в пять тысяч человек, даже с учетом ссыльных. В конце XIX века в городе работали женская гимназия, духовное училище, городское трехклассное училище, земская библиотека и больница, аптека, банк, ремесленная школа. Библиотека была огромным благом для ссыльных и пользовалась заслуженной популярностью с их стороны. Она имела достаточно хороший набор книг и журналов, что объяснялось необычностью их формирования. В 1865 г. местные купцы поддержали инициативу учителей, предложивших построить городскую библиотеку. На заседании городской управы они приняли решение: для покупки книг в фонд библиотеки каждый купец должен жертвовать 5 % от своих выигрышей в карточных играх. Таким образом, уже через два месяца была собрана солидная сумма – 460 рублей. Хорошее финансирование определило и уровень библиотечных фондов, активность читателей. Стал ее посетителем и Феликс Дзержинский.
Книги находились и у ссыльнопоселенцев, которых было достаточно в городе. В первую очередь необходимо отметить библиотеку прибывшего в ссылку еще раньше Дзержинского Сергея Александровича Порецкого, проживавшего вместе с Евгенией Александровной Караваевой[277] и ее шестью малолетними детьми[278]. Вскоре, в ноябре 1898 г., в Нолинск будет сослана и родная сестра Караваевой – социал-демократка Екатерина Александровна Дьяконова[279]. Дом С. А. Порецкого стал по средам своеобразным местом сбора всех нолинских ссыльных.
В городе также действовало несколько заводов, в т. ч. кожевенные, салотопильные, пряничные и 5 водочных. Однако реально устроиться на работу можно было только на крупнейшую фабрику Нолинска – Табачно-махорочную фабрику торгового дома «Яков Евсеевич Небогатиков и сыновья». Торговый дом был основан достаточно недавно, но бурно развивался благодаря своему главе. Яков Евсеевич Небогатиков пришел в Нолинск и первоначально занялся сбором тряпья у населения, и вскоре разбогател. Согласно семейной легенде, он нашел зашитые в одежде или перине деньги[280].
Вскоре Дзержинский работал на ней набойщиком за 7 руб. в месяц: с 6 утра до 8 вечера. «Я нахожусь теперь в Нолинске, где должен пробыть три года, если меня не возьмут в солдаты и не сошлют служить в Сибирь на китайскую границу, на реку Амур или еще куда-либо. Работу найти здесь почти невозможно, если не считать здешней махорочной фабрики, на которой можно заработать рублей 7 в месяц»[281]. Условия были отвратительные. Если ранее Дзержинского зрение только начинало тревожить, то работа на табачной фабрике резко ухудшила ситуацию. Скоро Дзержинский заболел глазной болезнью, как он считал – трахомой. Однако работу он не бросал, т. к. она давала некоторый приработок и возможность общения и даже агитации среди рабочих.
Продолжал он наведываться и в дом С. А. Порецкого. Сюда приходила и 25-летняя Маргарита Федоровна Николаева[282]. Как и Дьякова и Караваева, она была бестужевкой, участвовавшей в студенческих беспорядках. Первоначальное знакомство с Николаевой произошло у Дзержинского еще раньше, по пути следования в Нолинск[283], теперь же Феликс всерьез увлекается молодой бестужевкой и влюбляется в нее. Роман между ними быстро развивается, несмотря на некоторую разницу в возрасте и особенности ссыльно-поселенческой жизни…
Вместе с тем Дзержинский не отказывается от агитации и пропаганды среди рабочих махорочной фабрики, он пишет письма не только родным, но и пытается передавать письма через третьих лиц друзьям и товарищам в Польшу, а также в Саратов, Вильно и другие города. Так, поздней осенью он организует встречу проходившей через Нолинск партии политических ссыльных с передачей им теплых вещей и продуктов питания[284].
Случился у него и личный конфликт с надзорным над ним полицейским исправником Золотухиным. Возмущенный просмотром своей личной переписки, Дзержинский буквально вышвыривает последнего из комнаты. Физическое насилие над представителем власти, наряду с другими «прегрешениями» Дзержинского, не могло остаться без последствий.
В этот период Дзержинский и Якушин уже находились под пристальным надзором полицейских властей, о чем свидетельствовало письмо вятского губернатора Клингенберга министру внутренних дел Ивану Логгиновичу Горемыкину: «Состоящие под гласным надзором полиции в Вятской губернии белозерский мещанин Александр Иванович Якшин и дворянин Виленской губернии Феликс Эдмундович Дзержинский с пребыванием во вверенной мне губернии своим поведением проявляют крайнюю неблагонадежность в политическом отношении и уже успели приобрести влияние на некоторых лиц, бывших доныне вполне благонадежными. Из разговоров их можно заключить, что они не прекратили сношений с единомышленниками вне Вятской губернии. Сделав распоряжение о переводе Якшина и Дзержинского в отдаленную волость Слободского уезда, имею честь ходатайствовать перед вашим высокопревосходительством о применении к ним ст. 29 «Положения о полицейском надзоре»[285]. Получив одобрение и согласие министра, Клингенберг дал дополнительное секретное предписание почтово-телеграфному начальству, что если «окажется… Дзержинский и Якушин ведут переписку через третьих лиц, прошу немедленно сообщить исправнику, задержав и эту корреспонденцию»[286]. Вскоре губернатор принимает решение об отправке Дзержинского и Якшина в более отдаленные северные территории. Не влияет на это решение даже то обстоятельство, что здоровье Дзержинского к этому времени резко ухудшилось.
270
Гуль Р. Дзержинский. М., 1992. С. 19–20.
271
13 мая 1895 г. Николаем II был подписан план строительства ширококолейного железнодорожного пути от станции «Пермь» Уральской линии до пристани Котлас на Северной Двине. Дорога должна была состоять из двух участков, Пермь – Вятка и Вятка – Котлас: длина дороги 812 верст; стоимость – приблизительно 37 млн руб. Управление строительством дороги находилось в Вятке. Окончание постройки состоялось осенью 1898 года.
272
Завиша – старинный литовско-польский дворянский род. Есть и минские Завиша, что, возможно, объясняет ссуду денег Дзержинскому.
273
Дзержинский Ф. Дневники и письма. М., 1956. С. 89.
274
Дзержинский Ф. Дневники и письма. М., 1956. С. 90.
275
Феликс Эдмундович Дзержинский: Биография /Редкол. А. С. Велидов и др. 3-е изд., доп. М., 1987. С. 31.
276
Феликс Эдмундович Дзержинский: Биография /Редкол. А. С. Велидов и др. 3-е изд., доп. М., 1987. С. 32; Дзержинский Ф. Письма к сестре Альдоне…. С. 44–45.
277
Караваева Евгения Александровна (урожд. Дьяконова), сестра Е. А. Жилиной-Дьяконовой. Учительница, автор популярных книжек. Была знакома с Н. К. Крупской, работавшей с нею и сестрой в вечерне-воскресной школе на ст. Валдайка. Крупская писала о ней: «интересный работник, но исключительно культурница». (См.: Розенталь Е., Советова Е. «Моей милой Катюше…» //Наука и жизнь. 1970. № 2. С. 12–15).
278
Феликс Эдмундович Дзержинский: Биография /Редкол. А. С. Велидов и др. 3-е изд., доп. М., 1987. С. 30.
279
Феликс Эдмундович Дзержинский: Биография /Редкол. А. С. Велидов и др. 3-е изд., доп. М., 1987. С. 30.
280
Я. Е. Небогатиков имел 17 детей от трех браков. Одной из дочек была Анна Яковлевна – мать В. М. Молотова (Скрябина), будущего наркома иностранных дел и главы правительства СССР. Молотов родился в Кукарке (Советске) 25 февраля 1890 г., но родным городом считал Нолинск. В Кукарке, на той же улице, родился и другой руководитель правительства СССР – Рыков. Как вспоминал В. Молотов, оба руководителя жили на одной улице и оба были заиками //Вятский край. 2005. 3 июня.
281
Дзержинский Ф. Дневники и письма. М., 1956. С. 89.
282
Николаевы – дворянский род, происходящий, согласно преданию, от выехавшего из Франции к царю Михаилу Феодоровичу Давида Николь-Деманора, при переходе в православие названного Феодором. Его потомки служили стольниками и стряпчими.
283
Хацкевич А. Ф. Солдат великих боев. Жизнь и деятельность Ф. Э. Дзержинского. 4-е изд., доп. Минск, 1982. С. 39.
284
Хацкевич А. Ф. Солдат великих боев. Жизнь и деятельность Ф. Э. Дзержинского. 4-е изд., доп. Минск, 1982. С. 39.
285
Вятская политическая ссылка. Вятка. 1925. С. 33–34.
286
Вятская политическая ссылка. Вятка. 1925. С. 33–34.