Страница 5 из 17
«уезжал»
«там не было сети»
«почему ты молчишь?»
Разве существует сейчас место на Земле, где нет Сети? Но я молчу не оттого, что не знаю, как ответить… А потому, что мне хочется спросить тебя обо всем сразу… но я никогда так не делаю… может быть, просто не умею?
«тебе со мной неинтересно?»
«нет»
Такой ответ вдруг перестает меня устраивать, ведь ты можешь истолковать его, как заблагорассудится, поэтому я быстро спрашиваю:
«что ты любишь в жизни больше всего?»
Я понимаю, что это банальность, но, по-видимому, это как-то цепляет тебя, потому что ты довольно долго думаешь, а потом выдаешь огромный список… Я читаю, и меня распирает всю, наполняет каким-то веселящим газом, и я становлюсь как воздушный шар, которому пора в небо. Воздушный шар, наполненный теплом… какой-нибудь исполинский медведь-панда или корзина цветов – я просто ощущаю себя громадой, рвущейся с поводка. Я видела такие шары как-то по телику. Там были даже шары в виде автомобилей или огромных банок колы… но я уж точно не банка с колой – какая пошлость! – нет, я все-таки панда… Наверное, потому что я всегда такая – черно-белая: незагорелая кожа, черные очки на бледном, совсем без косметики лице, а когда я снимаю очки, под ними такие же зеркально-черные глаза… и темные волосы… и черный свитер… Я перестаю таращиться на себя в ночное окно, и мой взгляд упирается в середину списка: «…читать книги…» Странно: кто в наше время любит читать книги, кроме меня и?..
«какие книги?» – нетерпеливо справляюсь я.
«любимые. я их перечитываю по многу раз»
Ну, это правильное решение. Я сама перечитываю свои любимые, старые бумажные книжки постоянно… жаль, что таскать их с собой с места на место так тяжело… когда появятся лишние пенензы, я куплю читалку… это так приятно – носить в рюкзаке всю районную библиотеку… весь мудрый мир, надежно упакованный в системе один-ноль, как доходчиво объяснил мне когда-то знакомый программист.
«а сегодня что читал?»
«Маркеса. “Сто лет одиночества”»
Этого не может быть!.. Я скашиваю глаза на старенького темно-синего Маркеса, книгу, которая принадлежала еще родителям, прежде чем стала моей. Я тоже сегодня ее читала… я всегда хватаюсь за нее, как за спасательный круг, когда мне плохо… или слишком хорошо. Поэтому я знаю ее почти наизусть.
«а что ты делал там, где нет сети?»
«бабушку друга хоронил. это далеко, и надо было помочь»
Так… все понятно… напрасно я задала этот вопрос. Мне немного стыдно… и что говорят в таких случаях?
«мне очень жаль (((((и твоего друга, и его бабушку»
«знаешь, хоть и не родной человек, но…((((тоже очень жаль((((»
Я тут же вспоминаю о собственной бабуленции, которая уже наверняка дома чего-нибудь сварганила для меня – не носки, так свитер. Она иногда вяжет свитера… только это долгий процесс. И свитер получается такой теплый и толстый, словно выкроен из одеяла. Бабка ужасно гордится получившимся результатом, хотя свитер весит как средневековая кольчуга и рукава у него плохо гнутся. Она так радуется, когда я примеряю эту жуткую штуковину, и язык не поворачивается сказать, что его нельзя будет надеть ни под одну куртку. У меня имеется уже два таких артефакта – в них можно спать прямо на снегу даже на Северном полюсе. Я держу их в шкафу, на радость моли, но никогда не надеваю – некуда, да и незачем… Общага наша хоть и не старая, как та, в которой я жила прежде и где были огромные чугунные батареи, на которых можно было сушить разом пятьдесят пар труселей, но тоже вполне теплая. По крайней мере мы с Танькой не зябнем – зимой даже форточку открываем иногда. В институте тоже никогда не бывает холодно – или это я сама не склонна мерзнуть? Я на минуту задумываюсь над особенностями собственного организма, когда меня настигает вопрос:
«ты учишься?»
В данный момент я явно бездельничаю. Курсовуху с горем пополам я из себя выдавила и даже получила зачет – наверное, исключительно благодаря прошлым заслугам… а может, препод меня пожалел. Сюжет был так себе, вымученный, диалоги никакущие, но развязка… да, развязка мне определенно удалась! Я удовлетворенно хмыкаю – и мою голову иногда посещают счастливые мысли. Так что, пожалуй, свой зачет, а с ним вместе и стипендию, я заслужила. Экзаменов я не боюсь… Теперь я уже ничего не боюсь! Я снова улыбаюсь… я свечусь, как лампочка, как рождественская свеча и огонь святого Эльма разом, все время, пока стучу по клаве и отвечаю на твои вопросы… и задаю свои… такие же немудрящие, но очень важные… потому что тоже хочу знать о тебе ВСЕ.
Линия 3
В ковчег не допускают одиночек, И мы с тобою в гости к десяти Приходим с тортиком. Нас некому спасти.
– Ради бога, Зоя, ты же взрослая девочка… сама должна понимать! Кто сейчас регистрируется на всех этих сайтах знакомств?
Разумеется, я взрослая девочка – мне уже сороковник, как и моей закадычной подруге Юльке, с которой мы еще в школе сидели за одной партой – а теперь гребем в одной лодке под названием Одиночество. Этот утлый челн настолько переполнен такими же дурами, как мы с Юлькой, что вот-вот пойдет ко дну. Однако он покамест держится… и его даже иногда прибивает к берегу – впрочем, не всегда гостеприимному. А что бы вы хотели в таком возрасте? И с таким образованием? Наверное, мы слишком умные… или многого хотим от этой жизни, где на сайтах знакомств сплошь и рядом под личинами холостых, жаждущих обрести свою вторую половину как бы мужчин и даже местами как бы симпатичных зарегистрированы различного рода опилки общества. Самый распространенный из этого разношерстного сброда тип – жаждущие немудрящих половых приключений от давным-давно опостылевшей половины. Эти, незамысловатые, как пластиковые тапки, хотя бы не слишком шифруются и на вопрос «Состоите в браке?» отвечают честно: «Пока да» или «Кому это мешает?» С такими проще. С ними можно прошвырнуться на чью-нибудь заброшенную дачку или сходить потусоваться в не слишком людное и дорогое, но приятное место. И они закажут по мороженому и по сто коньячку и не станут трахать твой килограмм серого вещества, надежно скрытый под тщательно прокрашенными перед свиданием волосами, уже увядающей кожей лица с расширенными порами и ранними морщинками, также скрупулезно заштукатуренными и запудренными, – а ограничатся вполне традиционным сексом. Впрочем, этим лысеющим альфа-самцам с шестимесячными пивными животиками и избытком тестостерона, который просто распирает штаны, не до твоих волос, глаз, ресниц, свежевыщипанных бровей и гладко выбритых ног. И тем более не до твоего расширенного высшим образованием интеллекта. Они сразу же начинают лапать тебя, еще там, в кафе. Их привлекает только одно… то, что давно не прельщает в собственной жене, которую все они без исключений высокопарно именуют «супругой».
Впрочем, и ты сама перестаешь быть интересной и загадочной после двух-трех свиданий: редко кого из них хватает на длительную связь – скажем, на год. У меня был один такой… и я даже надеялась, что он уйдет от своей похожей на плотно набитый опилками мешок, к которому приставлены рояльные ножки, супружницы ко мне: ухоженной, с немного заплывшей, но пока существующей талией. Однако он меня, что называется, поматросил и бросил… наверное, потому, что я все-таки неисправимая романтическая дура, ждущая от жизни неизвестно чего. Вот Юлька намного практичнее… хотя и с ней время от времени происходит то же. Однако она, в отличие от меня, похоже, не питает никаких иллюзий относительно того, что называется «личная жизнь». Да и есть ли она, эта самая личная жизнь, после сорока или это лишь досужие выдумки писак в бабских журналах?
– …сама знаешь, там только одни сексуально озабоченные придурки со словесным недержанием – они же импотенты, извращенцы, маньяки, уроды, не умеющие даже дезодорантом пользоваться, и ни одного порядочного человека! – бурно заканчивает свой эмоциональный спич подруга. – Да и откуда они там возьмутся, нормальные?! – спрашивает она несколько громче, чем приличествует в общественном месте, и на нас начинают коситься от соседних столиков.