Страница 2 из 32
Список используемых сокращений:
НЖ — «Новый журнал» (Нью-Йорк).
НРС — газета «Новое русское слово» (Нью-Йорк).
Оп. — журнал «Опыты» (Нью-Йорк).
Письма Адамовича — Письма Георгия Адамовича (В.Рудневу, А.Гингера, А. Присмановой, М.Цетлиной, С.Прегель) / Публ. и прим. В.Крейда // Новый журнал. 1994. № 194. С. 257–319.
Письма к Маркову — ivanov georgij / odojevceva irina. Briefe an Vladimir Markov, 1955–1958 / Mit einer Einleitung herausgegeben von Hans Rothe. Koln; Weimar; Wien, 1994.
Письма Терапиано — «…В памяти эта эпоха запечатлелась навсегда»: Письма Ю.К. Терапиано к В.Ф.Маркову (1953–1966) / Публ. О.А.Коростелева и Ж.Шерона // Минувшее: Исторический альманах. Вып.24. СПб., 1998. С. 240–378.
Письма к Чиннову — Из писем Георгия Адамовича Игорю Чиннову / Публ. М.Миллер // НЖ. 1989. КН.175. С. 246–262.
РМ — газета «Русская мысль» (Париж).
CASS — canadian american slavic studies. 2003. Vol.37. № 1–2.
Часто повторяющиеся в письмах адреса Адамовича указываются только при первом их появлении, далее заменяются пометой в угловых скобках <Адрес> или, если непонятно из контекста, названием города: <Манчестер>, <Париж>, <Ницца>.
1
Многоуважаемый Юрий Павлович
Насчет Гронского: лучше всего Вам было бы обратиться к его отцу, который все о нем Вам расскажет и, вероятно, пришлет и портрет его. Адрес: М. Gronsky, 45 rue des Galons, Meudon (S. et O.). France. Зовут его Павел Павлович. Если хотите, можете сослаться на меня. Он чтит память сына и собирается издать его стихи[4].
Близко знала покойного Гронского Марина Цветаева[5]. К сожалению, у меня нет под рукой ее адреса (где-то тоже в Медоне, под Парижем). Я его знал совсем мало — и не могу ничем Вам быть полезным.
Очень рад случаю послать Вам привет. Меня давно интересуют Ваши писания, а то, что Вы написали в последней «Нови», запомнилось особенно[6]. Хорошо было бы, если бы Вы писали (вернее — печатали) побольше. У нас всюду — да и не только у нас — такое очерствение и отупение, что настоящий человеческий голос дорог. Крепко жму Вашу руку.
Георгий Адамович
30 янв<аря> 1935 Nice (France)
6, avenue Gustave Nadaud Cimiez
2
26/VII-<19>52 G.Adamovitch
c/o Mme Lesell 4, avenue Emilia Nice (A.M.) France
Дорогой Юрий Павлович
Спасибо за письмо. Я был вдвойне рад ему, т. к. все собирался Вам писать и почему-то не мог собраться! Чиннов[7] сначала, при встречах, все спрашивал: «Написали Иваску?» — а потом перестал и спрашивать. С письмами у меня всегда беда. Иногда лежит письмо без ответа месяц, лежит год, и отвечать уже поздно!
Благодарю Вас искренне за то, что Вы, по-видимому, не очень на меня обижены. А кроме того — за добрые отзывы в печати, которые мне дороги не по тщеславию (насколько могу судить, у меня его мало), а потому, что исходят они от человека, как Вы. Некоторые Ваши суждения о поэзии меня поражали остротой и глубиной понимания (напр<имер>, несколько строк о Штейгере), и среди ворохов вздора на такие же темы я не мог не ценить внимания, исходящего от Вас[8]. О Вашей антологии и выборе моих стихов[9].
Делайте как знаете и берите что хотите. Отвечаете за выбор Вы, а не я, — значит, я не должен вмешиваться. Одна только просьба, не берите «За все, за все спасибо…»[10]. Эти стихи очень нравились Зин<аиде> Гиппиус, которая даже мне написала о них что-то вроде «старика Державина, сходящего в гроб…»[11]. Но меня они коробят. В них есть что-то, слишком direct[12], не воплотившееся в поэзию и оставшееся голой мыслью или чувством. А есть одно стихотворение, которое я люблю, хотя оно и не заслуживает любви: «Ну вот и кончено…». Но все это — на Ваше усмотрение.
А вот что необходимо отметить: в стихах «Нет, ты не говори…» (очень старые стихи, им лет 30!) есть чудовищная опечатка[13]. В сборнике моем «На Западе» напечатано:
Два «твердил»! Во втором случае надо шептал, а не твердил. Я доверил корректуру своему приятелю М.Л. Кантору, очень опытному человеку, а ошибки оказались повсюду[14].
Не совсем понял Ваших слов <так!> о «забытых поэтах», Я не знаю ведь Вашего списка, не знаю, значит, и того, забыли ли Вы кого-нибудь[15].
Из тех, которые «начали печататься после войны», — Величковский, пожалуй, лучше других. Но еле-еле. У Щербакова бывают строчки, но и только. У Тамары Величковской все гладко, но тоже: и только![16] Я не знаю, каков размер Вашей антологии. По-моему, было бы хорошо все-таки взять этих троих, а не одного только Величковского. Иначе огорчений и обид будет столько, что никакая поэзия не искупит! Да и разницу в достоинствах придется разглядывать в микроскоп.
О Есенине, которого Вы — по Вашим словам — «не принимаете». Я его не принимал очень долго. А потом меня вдруг прельстила его непринужденность, вольный склад его поэзии: этого с такой естественностью не было у нас ни у кого, кроме Пушкина. Есенин в поэзии — «дома», делает что хочет, держится как хочет, без всякой позы. Сравните с Блоком. Конечно, Блок гораздо больше, но рядом с Есениным он почти всегда — литература, в дурном смысле. Есенин действительно прост, а это качество такое редкое, что трудно им не восхититься. Когда-то Бицилли сделал удивительно меткое замечание, не помню где, Пушкин — единственный писатель, который в стихах свободнее, чем в прозе[17]. Очень верно. Вот и Есенин свободен в стихах, а все другие сочиняют и пыжатся. У него, кстати, с Блоком то общее, что лучшие их стихи писаны будто в 5 часов утра, когда светает, а человек, протрезвившийся, видит правду, а не миражи; только Блок не бывает жалок, а Есенин именно жалок, на чем отчасти (и увы!) держится его слава.
Ну, кажется, письмо вышло длинное. Насчет приезда в Америку — я бы приехал охотно, но Кодрянский[18] мне недавно сказал, что если ехать весной, то о визе надо начать хлопотать теперь. А на это у меня нет энергии! Зиму я, вероятно, проведу в Англии, где, наподобие Вас, чему-то стараюсь учить студентов, которые не очень-то учиться склонны (им нужен язык, а не литература, которую им навязывают).
До свидания, кто знает, может быть, все-таки и в Америке. Крепко жму Вашу руку и шлю дружеский привет. Буду очень рад, если переписка наша на этих письмах не оборвется.
Искренно Ваш Георгий Адамович
Я в Ницце до 10-го сентября.
3
26/Х-1952 G. Adamovich с/о Mrs Davies 104, Ladybam Road Manchester 14
Дорогой Юрий Павлович
По-моему, я не ответил Вам еще на Ваше письмо (21 авг<уста>). А может быть, и ответил, не помню… Это вечная у меня история: кто кому не ответил, кто оборвал переписку? Но так как почти всегда бываю виноват я, то, думаю, и в данном случае так. Значит, простите за молчание.
4
Николай Павлович Гронский (1909–1934) — поэт, погибший незадолго до момента написания данного письма в парижском метро. Его отец П.П. Гронский (1883–1937) — известный историк права, сотрудник газеты «Последние новости». Обращение Иваска было вызвано тем, что поэма Гронского «Белладонна» появилась в печати с предисловием Адамовича (Последние новости. 1934. 9 декабря). Посмертная книга Гронского «Стихи и поэмы» вышла в 1936. Его стихи Иваск включил в антологию «На Западе» (о ней см. примеч. 9).
5
М.Цветаева после смерти Гронского написала стихотворный цикл «Надгробие» и две критические статьи, чрезвычайно высоко оценивающие его творчество: «Поэт-альпинист» и «О книге Н.П.Гронского “Стихи и поэмы”» (см.: Цветаева М. Собр. соч.: В 7 т. Т.5. М., 1994. С. 435–462). Состояла с Гронским в переписке (Там же. Т.7. М., 1995. С. 198–233; обратные письма хранятся в РГАЛИ). См. также: Морковин В. «Крылатая и безрукая» (М.Цветаева и Н.Гронский) // Марина Цветаева: Труды 1-го международного симпозиума, Лозанна, 30.VI — 1.VII. 1982. Bern, 1991. С. 221–236; Саакянц А. Оползающая глыба: М.Цветаева и Н.Гронский // Мир России. 1993. № 1. С.160–170. Судьба Гронского стала также одной из важных тем писем Цветаевой к Иваску (Адамович явно не знал, что они еще с 1930 состояли в переписке). См.: Цветаева М. Собр. соч. Т.7; С. 394–419.
6
Имеется в виду ряд публикаций Иваска в: Новь: Сб.7. Таллин, 1934 (4 стихотворения, «Провинциальные записки», рецензии на 10-ю книгу «Чисел» и «Варшаву» Л. Гомолицкого).
7
Игорь Владимирович Чиннов (1909–1996) — поэт, друживший и с Адамовичем, и с Иваском (см., например, рецензии последнего на сборники Чиннова «Монолог» (НЖ. 1951. Кн.25. С.300) и «Метафоры» (Slavic Review. 1969. Vol.28, № 4. Р. 686–687). До 1953 жил в Париже, потом работал в Мюнхене на радиостанции «Освобождение» (см. далее в письмах). Письма Адамовича к Чиннову частично опубликованы (Письма к Чиннову); 12 писем для этой подборки предоставил сам Чиннов, ориентируясь на «широкого читателя»: никак не оговорив своих действий, он изъял из писем большие куски, публикация которых в то время показалась ему нескромной, в ряде случаев обозначил фамилии лишь первыми буквами, некоторые письма составил из понравившихся ему фрагментов писем разных лет. Ниже цитаты из этих писем приводятся по оригиналу (РО ИМЛИ. Ф. И.Чиннов; выписки предоставлены О.А.Коростелевым). Некоторое количество писем Чиннова к Иваску см.: Чиннов И. Собр. соч. Т.2.
8
Вероятно, Адамович имеет в виду статью Иваска «О послевоенной эмигрантской поэзии» (НЖ. 1950. Кн.23. С. 195–214), где тот активно обсуждает и позицию Адамовича в современной литературе, и поэзию А.Штейгера. Однако речь может идти и о сводной рецензии Иваска «Новые сборники стихов» (Там же. 1951. № 25. С. 298–303), где разбиралась книга Штейгера «Дважды два четыре» (с.298–301).
9
Имеется в виду кн.: На Западе: Антология русской зарубежной поэзии / Сост. Ю.П.Иваск. Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1953 (на обложке Иваск представлен как автор книги). Из стихотворений Адамовича туда вошли: «Нет, ты не говори: поэзия — мечта…», «Ну вот и кончено теперь. Конец…», «Один сказал: “Нам этой жизни мало”…», «Там, где-нибудь, когда-нибудь…», «Без отдыха дни и недели…», «По широким мостам… Но ведь мы все равно не успеем…», «Из голубого океана…>}., «Ночь… и к чему говорить о любви…». Отметим, что именно подборка стихов Адамовича была отмечена ценителями поэзии как удачная: «…отбор стихотворений тоже не ровный — у одних выбрано хорошо (м<ожет> б<ыть>, выбирали сами поэты, например, Адамович?), у других же плохо, небрежно, невнимательно» (см.: Письма Терапиано. С.252; письмо от 24 февраля 1954).
10
Имеется в виду стихотворение «За все, за все спасибо. За войну…» (впервые опубл.: Новый корабль. 1928. № 4. С.З; вошло в сборник Адамовича «На Западе» (Париж, 1939) и, вопреки выраженному здесь его мнению, в итоговый сборник стихов «Единство» (Нью-Йорк, 1967)).
11
Перефразировка цитаты из «Евгения Онегина» (гл. 8, И): «Старик Державин нас заметил / И, в гроб сходя, благословил». Гиппиус писала Адамовичу по поводу упомянутого стихотворения в письме от 3 декабря 1928 (Pachmuss Т. Intellect and Ideas in Action: Selected Correspondence of I Zinaida Hippius. Munchen, 1972. P. 384–385) и в рецензии на сборник Адамовича «На Западе» (Последние новости. 1939. 9 марта). См. также комментарий О. А.Коростелева в кн.: Адамович Г. Собр. соч. Т. 1–6. Стихи, проза, переводы. СПб., 1999.С. 481.
12
Прямое (франц.).
13
Стихотворение было написано в 1919. Историю его создания со слов Адамовича описал Иваск (Недавно: Памяти Георгия Викторовича Адамовича// РМ. 1972. 16 марта; ср. также коммент. О А.Коростелева в кн.: Адамович Г. Стихи, проза, переводы. С.490). Опечатка была Иваском исправлена (см. также письмо 4).
14
Михаил Львович Кантор (1884–1970) — поэт, критик, журналист, ближайший друг Адамовича на протяжении многих лет. См. о нем: Как составлялась антология «Якорь» / Публ. и коммент. Г.П.Струве //НЖ. 1972. Кн. 1,07., С. 222–254; К истории русской зарубежной литературы: О парижском журнале «Встречи». С приложением переписки двух редакторов / Предисл. и коммент. Г.П.Струве // Там же. 1973. № 110. С. 217–245; Из переписки З.Н.Гиппиус. с М.Л.Кантором (1927–1936) / Публ. ГЛ.Струве // Там же. № 112. С. 227–239; «…Наша культура, отраженная в капле…»: Письма И.Буйина, Д.Мережковского, З.Гиппиус и Г.Адамовича к редакторам парижского «Звена» (1923–1928) / Публ. О.А.Коростелева// Минувшее: Исторический альманах. Вып.24. СПб., 1998. С. 123–165.
15
Одной из внутренних целей антологии Иваска было представление не только широко известных поэтов русского рассеяния, но и тех, кто обычно не попадал в поле зрения читателей; Это вызвало далеко не однозначную реакцию (см. далее). Потому под «забытыми поэтами» он имел в виду не тех, кого упустил из виду, а ускользавших от внимания критики и читателей.
16
Анатолий Евгеньевич Величковский (1901–1981), Евгений Щербаков и Тамара Антоновна Величковская (1908–1990) — поэты. Стихи Величковских Иваск включил в свою антологию, а сборники А.Величковского «Лицом к лицу» и Т.Величковской «Белый посох» рецензировал (Оп. 1953. № 1. С, 198–199); книгу стихов Щербакова «Свет и камень» очень кратко рецензировал (НЖ. 1951. Кн.27. С.325), однако его стихи в антологию не взял.
17
Вероятно, имеется в виду рецензия П.М. Бицилли на книгу В.В. Виноградова «Язык Пушкина» (Современные записки. 1935. Кн.59. С.478–478), в которой, кстати, сочувственно упоминается Адамович: «Пушкин был глубоко народный поэт по своему исключительному чутью органической связи разнородных по происхождению стихий общего русского языка <…> и мало кто умел с такою свободою, как он, использовать все эти стихии для своего собственного поэтического языка. Но эту свободу он проявлял преимущественно в лирике…» (цит. по.: Бицилли П.М. Избранные труды по филологии. М., 1996. С. 644). Более подробно это наблюдение было развито в большой статье Бицилли «Заметки о некоторых особенностях развития русского литературного языка», опубликованной уже посмертно, после написания этого письма (см.: Там же. С. 285–296, 324–325).
18
Исаак Вениаминович Кодрянский — муж писательницы Н.В. Кодрянской. С 1940 Кодрянские жили в США, однако в послевоенные годы часто бывали во Франции.