Страница 8 из 12
И при этом стоматологи реально и за свои деньги учатся много. За свои деньги – никому ничего не остаёшься должен и пользуешься тем материалом или продуктом, который тебе реально больше всего понравился. При этом, как говорила нам главный врач крупной сети московских клиник: «Наши доктора в большинстве случаев ещё готовы хоть как-то в руки вкладываться. А голову развивать не хотят!» Она имела в виду то, что доктора-стоматологи изучают новые мануальные навыки, «в руки вкладываются», учатся работать. А «в голову вкладываться» не хотят – имеется в виду, что надо не только руками хорошо уметь работать, но и уметь это продать. Иначе никому не понадобятся эти твои мануальные навыки, если не продашь. А руководство сетует по этому поводу, так как продажами услуг приходится заниматься им самим: приводить много первичных пациентов, раздувать и без того не скромные рекламные маркетинговые бюджеты коммерческой клиники.
«То, чего я больше всего боялся делать, приносило мне больше всего денег». Д.Рокфеллер
Глава 7
Станьте «эксклюзивом»!
Если хочешь быть крутым врачом, то надо хотя бы что-то одно, но делать лучше всех. Хотя бы одно, но лучше всех.
Делайте хоть что-то немного лучше, чем другие врачи.
Да, к примеру, вы врач-эндокринолог, но все знают вас как супер эксперта по диабетической стопе. Да, вы эксперт по диабетической стопе, но знаете и другую эндокринологию хорошо, и разбираетесь с заболеваниями сердца, и ультразвуковую допплерографию сосудов нижних конечностей сами можете сделать… и т. д. И на работу обычно вам будет легче устроиться, когда есть 2–3 сертификата по разным смежным специальностям. И воспринимают вас как доктора, на которого можно положиться.
Герой нашего очередного интервью – главный специалист одного из округов Москвы. Он говорит, что если ты специалист по МРТ, например, то ты востребован, потому что на него надо долго и серьёзно учиться. Главное будь ты только хорошим редким специалистом – и ты всеми будешь востребован. А если ты эндокринолог или просто терапевт широкого профиля, то ты никому не нужен…
Другой наш коллега говорил, что ему реально приятно, когда в коридоре есть очередь, причём, из людей, которые знают ему цену. Ведь очередь может быть именно к вам, как специалисту, а может быть просто люди пришли провериться на редкий в ваших краях аппарат МРТ.
Очередной знакомый ЛОР-врач делал в амбулаторных условиях трепанобиопсию лобных пазух при риносинуситах. Происходило это в амбулаторных условиях в 90-е годы. Причём инструментарий ему сделали знакомые на авиационном заводе. И никто из врачей в этом городе больше ничего подобного не делал. А в городе были и медицинский ВУЗ, и ЛОР-кафедра.
Но весь город считал, что лучший спец – именно наш доктор. «Да, – говорили пациенты, – нам её при гайморитах делать не надо (трепанобиопсию лобной пазухи), но этот доктор делает в поликлинике то, что не могут сделать в стационаре».
И вирусный маркетинг (“сарафанное радио”) работал на доктора, его репутация у пациентов была чрезвычайно высокая.
Игорь Вагин вспоминает новый проект из психиатрической практики, в котором он принимал участие в качестве врача-психиатра конца 80-х годов прошлого века, когда врачи-психиатры впервые в медицинской практике начали лечить острые психотические состояния на дому, что вообще-то по инструкциям категорически запрещалось. Да, это было довольно сложно, но возможно. Для этого надо было соблюдать ряд условий:
● За психическим больным должен был быть постоянный надзор – в этом помогали родственники.
● Приходилось приезжать к пациенту ежедневно, а порой и два раза в день. Надо было постоянно поддерживать связь по телефону (в то время мобильной связи не было).
● Естественно, больные строго отбирались врачами для подобного лечения. Были показания и были противопоказания. Например, если пациент демонстрировал суицидальные наклонности или агрессивное поведение, то такого больного отправляли на стационарное лечение. Для этого Игорь Вагин разработал с коллегами специальные анкеты тесты оценки риска общественно опасных действий и риска совершения суицидов.
Владея навыками оказания психофармакологической помощи острым больным на дому, Игорь Вагин с коллегами зарабатывали неплохие деньги, так как в ряде случаев состоятельные родственники хотели, чтобы пациента наблюдали и лечили на дому, и не отправляли в психиатрическую больницу.
Если вы молодой доктор, который ещё и в условиях стационара-то в себе не уверен… даже когда заведующий рядом, а ваши руки трясутся при пункции гайморовой пазухи – это нормально. Не успеете оглянуться, несколько месяцев практики – и это пройдёт. Даже проявится гиперкомпенсация, вы станете самоуверенны. Если уже «прошло», то будьте аккуратнее и не берите на себя лишнего. Да, брать надо больше других, но и не зарываться.
Естественно вышеуказанные врачи и ЛОР, и психиатры – были докторами с серьёзным практическим опытом.
Наш хороший знакомый, врач-психиатр, который специализировался только на эпилепсии у детей, был по сути современным доктором-брэндом. Эпилепсия – тяжёлое хроническое заболевание, сложно лечится, ответственность большая… А наш доктор после работы в профильном стационаре – “набил руку”, и коллеги отправляли подобных пациентов к нему. И у него со временем появилась репутация врача, который берётся за те случаи, за которые не берутся другие.
Другой приятель, институтский однокашник Игоря Вагина, хирург-проктолог рассказал нам поучительную историю. Его бабушка была профессор-фтизиатр. Имя её гремело по всей огромной тогда стране, так как в то время она лучше других справлялась со сложными случаями туберкулёза. И внук однажды спросил у неё, что нужно для того, чтобы стать суперпрофессиональным врачом. И она ответила, что надо не бояться браться за лечение самых тяжёлых и запущенных случаев сложных заболеваний, в том числе и за те, от которых отказались другие врачи. Наш знакомый усвоил этот урок, что и помогло ему стать одним из лучших специалистов в России в области проктологии. Чего и вам, коллеги, желаем. Но такие сложные случаи, такой «набор опыта» годится, когда вы работаете преимущественно в государственном секторе.
Кстати, врачебная практика в государственном секторе здравоохранения – это важное преимущество. Пациент «вроде как» денег не платит. Поэтому ожидания пациента меньше, чем в коммерческой клинике. У официально платных пациентов ожидания выше и оправдать их сложнее.
А тут вы, в госсекторе, и опыт бесценный приобретаете, и спрос с вас относительно невелик, и поток пациентов (клиентов) государство вам обеспечит такое – хоть отбавляй. А когда вы добьетесь лояльности пациента, вас начнут приглашать на осмотр больных на дому уже не бесплатно, поскольку в нерабочее время…
Но вернёмся к узкой специализации. Приобретая опыт лечения сложных случаев в коммерческой клинике, можно оказаться в сложной ситуации бесконечных судебных тяжб. Вам светит не вылезать из судов и работать только на адвокатов. Поэтому опыт работы в государственной клинике – это важная составляющая будущего успеха частно-практикующего врача. И узкого специалиста.
И как тут не вспомнить книгу ведущего американского маркетолога Джека Траута под названием “Позиционируйся или умри”. Сейчас расшифруем подробнее, чтоб не становиться похожими на ту мудрую сову, которая в анекдоте советовала зайцам стать ёжиками. Переходим от стратегии к тактике.
В чём можно быть лучше других врачей?