Страница 60 из 73
— Встать, суд идёт!
Кажется, время остановилось, вновь набирая свой бег, когда судья раскрыла папку, зачитывая свой вердикт.
Ромыч не нервничал так никогда в жизни. Даже когда долбанная налоговая нагрянула по извечному народному принципу вдруг откуда ни возьмись, байкер не испытывал особых нервных потрясений. А сейчас вот не мог усидеть на месте, вновь исследуя уже знакомый, до последней трещины в плитке, пол. Хотелось…
Всякого. Морду набить Цепешу, например. Или ворваться в зал, забрать Варьку, прихватить мелкую и рвануть куда-нибудь за границу. Тем более, что в обход всем законам, здравому смыслу и собственной совести, которая легко пошла на сделку, сегодня утром он поднял на ноги всех знакомых, в срочном порядке оформив загранпаспорт на всех. И плевать, что Варька не оценит такой поступок, плевать, что если узнают как так вышло, самому Кощею влетит не по-детски.
Для него в этот момент было важнее обеспечить хоть какой-то шанс на побег вместе со своими девчонками, а на законность сего мероприятия было начхать с самой высокой колокольни. А ещё отчаянно хотелось курить, но уходить на улицу Ромыч просто и банально побаивался. Мало ли, что может случиться? В том, что Ярмолин сможет защитить Варьку он, конечно, не сомневался, но бережённого, как говориться, бог бережёт.
Тем более, когда имеешь дело с такой мразью. Кощей был финансистом по образованию, байкером по натуре и довольно спокойным человеком по жизни. Вот только встретившись с бывшим муженьком собственной девушки, как-то всерьёз задумался о том, что за родную и так любимую Эльзой сто пятую статью не настолько большая санкция. И совсем уж смехотворная, когда у тебя на неё столько на самом-то деле весомых причин!
Звук открывающихся дверей вывел байкера из задумчивости. Встрепенувшись, Костин уже собирался поинтересоваться, что произошло, когда на него налетела счастливо смеющаяся Варвара. Она вцепилась в него, повиснув на шее, и прижималась лицом к плечу, повторяя раз за разом:
— Получилось, получилось, получилось! Ром, мы выиграли! И даже если он подаст апелляцию… У него нет шансов… У нас получилось!
— Я рад, — крепко прижимая к себе девушку, Ромыч улыбнулся, вдыхая полюбившийся запах цитрусового шампуня, смешавшегося с лёгким флёром духов.
Горьковатый, чем-то похожий на аромат так не перевариваемого им грейпфрута, с яркими вкраплениями солнца и ласкового, весеннего тепла. Родной и любимый. Без которого Кощей уже как-то не представлял себе жизнь. Ну как не представлял…
Фантазией его природа всё-таки не обделила. Вот только без Варьки и маленького шила в одном месте, по имени Манюня всё будет совсем не так, не с теми и не то.
— Я же говорила, Владислав что-то задумал, — тихо шепнула ему на ухо Варя, поворачиваясь в сторону пылающего гневом бывшего муженька. Тот явно пытался высказать невозмутимому Алёхину-старшему свои претензии.
Бессмысленное занятие, если честно. Ромыч это по собственному опыту знал, не раз и не два попытавшись надавить на Цепеша и встретив такую же лёгкую улыбку, полную превосходства. Тогда она жутко бесила. Сейчас, он, кажется, начинал догадываться, что неспроста Владислав не отказался от этого дела. И далеко не просто так он посылал всех вежливым, но очень уж далёким пешим эротическим туром, при попытке что-то ему доказать или объяснить.
Но извиняться Кощей всё равно не собирался. То, что граф Дракула помог им, вовсе не отменяет того факта, что он козёл и сволочь.
— Мог бы и раньше сказать, — недовольно пробормотал Костин, тем не менее нехотя кивнув в знак благодарности старшему брату собственного товарища и начальника. Владислав в ответ только хмыкнул, вполуха слушая прочувствованную, полную матерных оборотов речь собственного бывшего теперь уже клиента.
— Не мог бы, — покачала головой Варя, искренне улыбнувшись Алёхину и пробормотав одними губами «Спасибо». На это Цепеш улыбнулся теплее и искреннее, прикрыв глаза на мгновение, давая понять, что услышал и понял то, что хотела сказать ему девушка. — Иначе всё выглядело бы совсем не так и Андрей догадался бы раньше. А сейчас… А сейчас он не сможет ничего доказать. К тому же, может быть он и самодур, эгоист и человек с очень взрывным темпераментом… Но далеко не идиот.
— Он хуже, — буркнул байкер, притягивая девушку обратно в свои объятия. И на чистых инстинктах задвинул её за спину, когда её бывший муженёк, так ничего и не добившись от собственного адвоката, рванул в их сторону, явно намереваясь сорваться на Варваре.
— Ты… Ты! Сучка! Ты подкупила его, да? Чем заплатила-то? Собственным телом или пришлось на деньжата раскошелиться, что бы повёлся, а?! А то лицом-то ты не шибко вышла, не дотягиваешь до его стандартов! Или ты сдвумя сразу, а?! Тварь! Да я…
Договорить мужчина не успел. Кощей, молча выслушавший начало тирады, так же молча, просто и без лишних слов, двинул дебоширу в челюсть. Силу не сдерживал и даже не счёл нужным пытаться рассчитать траекторию удара. Просто врезал, от души и со всей накопившейся ненавистью, отчего бедного Андрюшеньку просто и незатейливо снесло к стене, нехило так приложив затылком.
Варька тихо охнула сзади, но остановить его не пыталась. И Ромыч искренне был благодарен ей за это. Он подошёл к мужчине и, присев на корточки, деловито поддёрнул рукава куртки до локтя, ласково улыбнувшись в ответ на шепелявый поток нецензурной брани, вперемешку с угрозами:
— Я бы на твоём месте помалкивал в тряпочку и не отсвечивал. У тебя как минимум трещина в кости, как максимум незамысловатый и основательный перелом челюсти, если не заткнёшься. А если ты попробуешь ещё хотя бы на метр приблизиться к Варьке с мелкой…
— Да пошёл ты! — снова начал возбухать бывший, явно намереваясь съездить байкеру по роже.
Но Ромыч перехватил руку, занесённую для удара, и незамысловато повернул чужое запястье до характерного хруста. После чего отбросил повисшую конечность в сторону, усмехнувшись:
— Моё дело предупредить. Твоё, определиться, что напишет патологоанатом в причине смерти. И знаешь… Учитывая, что есть у нас один очень интересный патологоанатом… Моя фамилия в причине твоего внезапного окочуривания даже не прозвучит. Так что сиди и помалкивай. За то, что ты делал, млять, с тобой жаждут пообщаться несколько моих товарищей. А они будут далеко не так терпеливы и аккуратны, при нанесении тебе увечий. Ясно?
— Ты…
— Я ясно выражаюсь? — деловито осведомился Костин, обхватив шею мужчины и сжимая так, что даже идиот начинал понимать: одно неосторожное движение и всё, перелом подъязычной кости или ещё что-нибудь не менее интересное с не менее летальным исходом.
И нет, Ромыч не был садистом или извергом, нет. Он просто защищал свою женщину и своего ребёнка. И чхать хотел байкер на то, что Манюня по документам не имеет к нему никакого отношении. Она — дочь Вари, а значит его. А что сама Варвара думала по данному поводу, байкер старался не представлять.
— Да, — наконец, выдохнул сквозь зубы Андрей и Рома убрал руку, брезгливо вытерев её об брюки мужчины. После чего поднялся, отступая на шаг назад и заключая Варьку в объятия.
Сам же пострадавший за правое дело по стеночке аккуратно и медленно, баюкая пострадавшую руку, встал на ноги. И, сделав пару нетвёрдых шагов в сторону с интересом наблюдавшего за происходящем Цепеша, громко заявил:
— Я хочу подать на него в суд! Вы всё видели! И вы мне должны, раз проиграли процесс! Я заплатил вам немалые бабки!
— Кхм… — тихо усмехнувшись, Владислав поправил галстук и, стряхнув с плеча несуществующую пылинку, невозмутимо заявил. — Для начала, к вашему сведению, я больше специализируюсь по уголовным преступлениям и преступлениям в экономической сфере деятельности, чем по бракоразводным процессам со всеми вытекающими из него исками. Ну а, во вторых… — тут Алёхин-старший окинул мужчину насмешливо-безразличным взглядом и с притворным сожалением протянул. — Я дважды одного клиента не защищаю, мне моя совесть не позволяет дважды грабить одного и того же человека. Так что… Ничем не могу помочь. Коллега, мои поздравления, — кивнув головой хмыкающему Лектору, блондин неторопливо удалился в сторону выхода, пропуская мимо ушей и угрозы, и возмущения, и ругань.