Страница 4 из 4
- Да смейся же наконец!
Растаяла последняя фигурка. Исчез веселый рассказчик. Турбомобиль тоненько выл и по-прежнему тихо двигался вперед. Позади осталась вся полоса. Из "Большой борозды" клубились синеватые испарения. Риль сидел, плотно сжав губы. "Риль!!!" Этот крик не нарушил тишины в кабине турбомобиля. Но в мозгу Ладникова все кричало. Программа не сработала для Риля! Ты что-то не понял, Риль?.. Ладников вспомнил слова журналиста, сказанные в дороге, уже на отрезке "красных столбов": "Настоящий юморист так бы не написал..."
- Что с тобой, Виктор? - спросил Ладников вслух.
- А ты говорил, Ладников, что он мрачный человек, - Риль, сидевший все так же прямо, кивнул на Гургена. - Вот видишь, кавказцы - люди с юмором. Риль слабо, через силу улыбнулся. Прикрыл глаза ладонью и, обратившись к Мосенину, сказал: - А вы, я уже забыл вашу фамилию, вы... жалкая капризная баба... - Ладонь Риля упала на колени. - А я... а я... погодите, дайте вспомнить, что я...
С ним творилось непонятное. Сначала он как будто размяк, ослаб. Словно его клонило ко сну после долгого вынужденного бодрствования. Потом вдруг глаза Риля округлились. Он схватил Ладникова за руку и громко закричал:
- Куда ты едешь? Стой! Стой же! Ты сейчас раздавишь их! Стой, негодяй! Не надо!! - он перевел дух, когда растерявшийся водитель выключил двигатель. Фу-у... Ты ведь Ладников? Так? Этих я не знаю... Подождите меня здесь...
Риль резко распахнул дверцу. Ладников и Гурген выскочили за ним. Кавказец схватил Риля за плечо.
- Я сказал подождать! - Риль оттолкнул его и сделал несколько шагов назад, к опасной полосе. Потом повернулся. Резко, чуть согнувшись, пошел к каньону.
- Не ходите за мной, слышите? Вы ничего здесь не поймете! - Риль сказал это через плечо. Он шел, сунув руки в карманы, не оглядываясь, деловитой походкой занятого человека. Вдруг он остановился, огляделся по сторонам. Он был уже далеко за чертой около Знака.
- Ладников! - Риль улыбался безмятежно и счастливо. - Ладников! Их так здесь много... У них синие глаза, Ладников! Это же чудо! Они так удивительно похожи... - Риль провел рукой в воздухе, будто ощупывая какой-то невидимый предмет. Потом его рука поднялась выше головы и остановилась. Он не мог дотянуться выше. - Я остаюсь с ними, Ладников! - голос прозвучал неестественно громко, словно усиленный гигантскими динамиками.
Риль метнулся к пропасти. Ладников и Гурген долго всматривались в разрывы синей пелены. Из каньона слышались гулкие звуки от падающих камней.
- Почему он не смеялся? - первым нарушил молчание Гурген.
- Не знаю, - ответил Ладников. Ему не хотелось говорить,
- Ведь было смешно?
- Да, было.
Мосенин стоял у турбика и цепко держался за дверцу.
- Надо уезжать, надо немедленно уезжать, - выпалил он, - тут опасно оставаться. Все равно ему уже ничем не поможешь.
Ладников молча стоял. Гурген внимательно посмотрел ему в глаза.
- Что же все-таки это? - спросил он.
- Не знаю. Но произошло так, как описывал Петер Ольвер. Единственный случайно уцелевший из свайщиков. Не читали его?
- Нет.
- Он написал подробнейший отчет. Подробный, но до сих пор непонятный,
- Почему непонятный?
- Там много моментов, которые пока необъяснимы. Похоже, что эти люди попадали в какой-то неведомый прекрасный мир. Вы помните его слова: "Я остаюсь с ними..."
- В другой мир? Бросаясь в каньон?
- Для нас с вами каньон. Пропасть. И дна не видно. А что, если это - миг контакта? К сожалению, только миг... Многие думают, что это галлюцинации. Какие? Отчего? Неизвестно... Изысканий здесь не было. Да и как их будешь вести, черт возьми! Ведь защита одна - смех.
- Зачем же вы, Ладников, выпустили его из кабины? Вы ведь знали, чем это грозит.
- Ничто бы не помогло, - тихо сказал Ладников. - Половина свайщиков не вылезла из вездехода, но в живых остался только Петер Ольвер. Его охватил тогда нервный смех. Остальных так и похоронили в вездеходе...
- Вы не говорили об Ольвере, - вмешался Мосенин, - почему? Ведь если бы мы знали раньше...
- Идите вы с вашими вопросами... Вас могло уже не быть с нами.
- Меня?
- Да, Риль помог вам вовремя. Это ему пришло в голову сказать, что я всех разыгрываю... Я вам скажу вот что, Мосенин. Никто в Атлантисе ничего не узнает. Но вам лучше возвратиться па Землю. Вы можете жить на Эвересте, в Гоби, в Марианской впадине, где угодно, но не здесь. Здесь опасности непонятные. И не всегда видимые... О Законе Чужого Неба я вам соврал. Его давно отменили. Каюсь...
- Когда я провел в ледяной трещине... Погодите, выслушайте меня, заговорил Мосенин, удерживая Ладникова.
- В другой раз. Нам действительно надо ехать... Впереди еще будет чему удивиться. Вот только Риль...
Ладников вытащил валик отработанной программы. Он был уже упакован в черный матовый футляр. На белой этикетке было написано мелкими буквами: "Этот рассказ написан около десяти лет назад и отмечен первой премией на конкурсе студенческого юмора. Пассажиры, направляющиеся в Атлантис, могут быть благодарны его автору - Виктору Рилю".
Ладников сдавил футляр до хруста и выпустил его из ладони...