Страница 41 из 210
Не надо забывать, что А.Д. Протопопов действительно считался либералом (его брат был известный писатель-народник) и организовал в то время большую «прогрессивную», то есть левого направления газету «Русская Воля» при ближайшем участии А.В. Амфитеатрова, первоклассного радикального публициста, прославившегося своим памфлетом «Господа Обломовы», направленным лично против Императора Николая II. Что же удивительного, если Государь, лично нерасположенный к Протопопову и не разделявший о нем общего мнения, согласился на назначение его министром внутренних дел, именно предполагая, что он делает шаг для сближения с Государственной Думой? И вот, до сих пор распространяется анекдот, что Протопопова «назначил» Распутин. Можно подумать, что Распутин выбрал его в Государственную Думу, в Думе выбрал его товарищем председателя и председателем прогрессивного блока и поставил его во главе русской парламентской депутации, отправленной в Западную Европу, ибо иначе Протопопову нельзя бы было попасть в министры внутренних дел. На такие посты при русских царях с улицы никого не назначали ни под какими «безответственными влияниями».
Конечно, Протопопов, очень ловкий человек и обладавший редким искусством приобретать у всех к себе личное расположение, сумел понравиться и Императору Николаю, и Государыне Александре Феодоровне, и даже «старцу Григорию», пользовавшемуся известным влиянием на Государыню. Но министром он оказался плохим, как и почти все наши «общественные деятели», приглашавшиеся на высшие административные посты при императорах и занявшие их после революции. К тому же начали обнаруживаться следствия его странной болезни, прогрессивного паралича мозга.
Наконец, Государственная Дума, а за нею и громадное большинство русского общества и печати (в том числе и созданная самим Протопоповым газета) сразу обрушились на Протопопова за то, что он «осмелился» войти один в Совет Министров, без общего «думского кабинета», и Государь, желавший этим назначением сделать удовольствие народному представительству[128], навлек на себя, наоборот, общие нарекания, несомненно способствовавшие поддержанию в стране революционных настроений. С Протопоповым надо было расстаться и вопрос этот был уже решен. Министром внутренних дел предполагалось назначить одного из популярных генералов (Государь лишь колебался в выборе). Но грянула революция, и Протопопов, конечно, оказался далеко не на высоте в деле поддержания порядка при начавшемся восстании. Назначение оказалось до известной степени роковым, но вина ли была в этом Государя? Не было ли большей вины со стороны тех, которые в эпоху грозной Мировой войны вместо помощи Государю только критиковали его и «бросали палки под колеса» государственной машины?
Вообще Государя упрекали, что он не умеет подбирать себе сотрудников, слишком в этом выборе руководится посторонними влияниями, «играет в министерскую чехарду» (крылатое слово В.М. Пуришкевича). Доля истины здесь, конечно, есть, но ошибки при назначениях и «посторонние» влияния неизбежны при всяком режиме и при всяких государях. Состав русского правительства вовсе не был плохим при Николае II, и в общем выдающихся сотрудников он находить умел. Русское правительство при нем было не хуже, чем при его предшественниках, и часто лучше, чем в западноевропейских государствах с их парламентаризмом или без парламентаризма. Такие министры иностранных дел, как кн. А.Б. Лобанов-Ростовский, А.П. Извольский, С.Д. Сазонов и Н.Н. Покровский, встречаются не каждый день, им завидовали и в Англии, и во Франции, и в Германии. Их политика была удачной, иногда даже блестящей. Превосходными министрами финансов были С.Ю. Витте и В.Н. Коковцев. Они также были очень известны в Западной Европе и весьма популярны. Русские финансы они вели прямо блестяще, создали идеальную финансовую систему в России, подняли на громадную высоту русский государственный кредит. Это факт бесспорный. Хорошим министром оказался П.Л. Барк, назначенный накануне Мировой войны. В области внутренней политики очень выдавались И.Л. Горемыкин (блестящий знаток и деятель в сфере крестьянского вопроса), П.Н. Дурново (покончивший так удачно с революционным движением 1905–1906 годов), наконец, П.А. Столыпин. Необходимо еще отметить А.С. Ермолова, А.В. Кривошеина, А.Н. Наумова, А.А. Риттиха, министров земледелия, превосходных знатоков земельного вопроса, выдающихся деятелей в сфере землеустройства и земледелия. Нельзя не вспомнить К.П. Победоносцева и И.Г. Щегловитова, о деятельности которых левые круги не могут говорить до сих пор без зубовного скрежета, но которые отличались исключительными дарованиями, государственным умом и редким образованием. Самая ненависть к ним показывает, насколько велики их заслуги по борьбе с надвигавшейся коммунистической революцией, приведшей Россию к гибели.
Невозможно перечислить всех выдающихся лиц, занимавших высшие административные посты при Императоре Николае II, но было бы несправедливым не вспомнить еще о деятелях, приведших в порядок нашу рельсовую сеть, о деятелях на почве народного просвещения. Такими именами, как кн. Хилков, Шауфус, С.В. Рухлов, Э.Б. Войновский-Кригер (министры путей сообщения), проф. Боголепов, Зенгер, Шварц, гр. П.Н. Игнатьев (министры народного просвещения), могла бы гордиться любая страна. Но русские привыкли хвалить все чужое, свое же только хулить.
Очень часто ставилось в упрек Императору Николаю II, что он в своих назначениях, особенно во время войны (в эпоху «министерской чехарды»), руководствовался советами Императрицы Александры Феодоровны, находившейся под влиянием «старца Григория». Анекдот этот распространен и до сих пор. При издании переписки Государя с Государыней редактор даже отмечает в некоторых местах совпадение в назначениях с рекомендациями Государыней в ее письмах. Здесь некоторое искажение истины, всего чаще не вся истина. Прежде всего чрезвычайно преувеличено влияние Распутина. Сама легенда о Распутине раздута до нелепых размеров явно с целью дискредитировать покойного Государя. Теперь, когда опубликовано столько данных о Распутине и настало уже время для объективной оценки ныне уже столь далеких событий, необходима большая осторожность в суждениях о них и большее беспристрастие.
Распутин пользовался большим влиянием в тех сферах, где вращался, еще до знакомства с ним Государя. Он вовсе не был ни в каком периоде своей жизни ни вором, ни конокрадом, ни даже «распутником», как повторяет о нем легенда. Был он из зажиточной, даже богатой сибирской семьи, так что не для чего было ему воровать вообще, а тем более лошадей, за что наше крестьянство так жестоко расправляется с ворами. Фамилия Распутин вовсе не означает прозвище «распутник», — это последнее слово книжное, а не народное. «Распута» значит человек, умеющий распутать всякое дело, прозвище скорей почетное, каковым и пользовался отец или дед Григория Распутина. Григорий был женат, имел детей, был хорошим семьянином. Не был и сектантом, тем более «хлыстом», как пустил легенду о нем в свое время известный публицист, очень талантливый и честный, И.А. Гофштетер. Не мог быть он сектантом уже потому, что был человеком неграмотным, очень поздно научившимся с трудом читать и писать, плохо знающим Священное Писание. Русские же сектанты — все начетчики[129]. Он был просто «богоискателем», странником по наклонности, любившим посещать святые места; между прочим, был он и в Иерусалиме, у Гроба Господня. Это опять-таки не признак сектантства. Григория очень любили такие высокой репутации деятели Православия, как епископ Гермоген Саратовский и епископ Феофан, ректор Петербургской Духовной Академии, духовник Царской семьи[130]. Они же и ввели Григория в круг высшего петербургского общества, в те сферы, которые интересовались и увлекались религиозными вопросами. Довольно сказать, что еще до Государя Григорий был «своим человеком» и очень почитался в таких безусловно безукоризненных семьях, как семьи Великих князей Николая и Петра Николаевичей.
128
Об этом свидетельствует английский посол Бьюкенен на основании личной беседы с Государем. — Авт.
129
Начетчик — книжный человек, богослов, знаток религиозной литературы. В старообрядчестве — знаток старопечатной (дониконовской) богословской литературы. В христианстве — мирянин, допущенный к чтению религиозных текстов в церкви или на дому у верующих.
130
Впоследствии они изменили мнение о Распутине и стали его непримиримыми противниками.