Страница 90 из 110
— Мой король! — Джаред спешил по пятам.
Неудивительно, несущественно.
— Не пускайте его! — скомандовал Джаред волкам подле штандарта.
Мидир увидел, как на лежащего ши в знакомых сапогах, набрасывают флаг. Не для тепла — скрывая избитое лицо и мертвое тело.
Король рванулся вперед, сшибая едва успевших оглянуться воинов, приземлился на колени, поспешно стянул ткань с лица лежащего.
Солнце скрылось, но Мидиру все видно было и в сумерках.
Брат.
Кожа отливала холодноватой синевой, кровавая струйка засыхала возле уголка рта, черные вихры на виске слиплись от крови, грудь в разбитой кольчуге… Не было ни следа тонкой нити, связывающей тело с душой.
Дотронуться страшно. Но хуже сделать уже невозможно.
Мидир, успокоив себя таким странным образом, подхватил Мэллина на руки. Небо потемнело, земля ощутимо дрогнула, ветер со свистом задул со всех сторон. Стоявшие вокруг волки со стоном упали, рухнули механесы: король потянул силу откуда мог, вплетая тот задел времени, что остался у него от клепсидры, вкладывая смертельную мощь мира теней… И, пока поднимался с колен, едва не ломая ноги, сдвигая мир назад во времени, туда, где в теле брата еще пылала его душа, наложил две картины — далекого сна и реальности этого дня.
Зажмурился от косых лучей солнца, вновь появившегося на горизонте, не давая ужасу случившегося поколебать создаваемое им настоящее.
Солнце вновь пропало, брат слабо пошевелился, и Мидир, боясь поверить, приоткрыл глаза.
Мэллин прошептал:
— Чело… вечка?
— Жива, — ответил Мидир, поднял голову и встретился с удивленным взглядом светло-серых глаз Джареда.
— Клянусь, мой король, он был мертв совсем, я не чуял даже тень души! Я бы не рискнул, мой король, поверьте!
— Я верю тебе. Но этот безрогий олень даже умереть общим порядком не может.
Мидир бы нес брата до замка, но день получился изрядно насыщенным даже по меркам волчьих королей. Отдавать Мэллина волкам, соорудившим носилки, не хватало духу. Покорился Мидир лишь просьбе Джареда «не гневить судьбу» и передал брата ему. Шатаясь, направился к замку, без давешнего ужаса оглядывая поле боя, вполуха слушая советника о том, что двигались они с Мэллином двумя фронтам и что сегодня во многих местах ши лицом к лицу сражались с галатами. О потерях с обеих сторон, о странных всплесках волшебства, о еще более странном отсутствии Эохайда, о геройстве Мэллина — неоправданном, по мнению Джареда, о том, что на брата насели именно маги, приняв его за волчьего короля… И что именно объявившийся Эохайд дал команду отхода.
Все это было теперь неважно. Даже не хотелось подгонять галатов, чтобы убирались быстрее. Сегодня два дорогих для Мидира ши были отвоеваны у смерти. Вернее, ши и земная женщина… Как лихо он причислил Этайн к своему роду! Но ведь нашлась именно в мире теней, куда нет доступа смертным, где он никогда не видел души матери.
Джаред бормотал уже нечто интересное:
— …видели? Определенно скакнуло внутри замка. Но у нас нет иных беременных, а на ши это не распространяется, — пожал плечами, как будто сомневаясь. Видимо, припомнил, что полукровка. Мидир похлопал юного и мнительного на свой лад советника по плечу. Джаред договорил бодрее. — Вот Этайн и осознала…
— Что? — они миновали ров, и спину вновь прошило молнией боли.
— Время пролетело в Нижнем, — племянник говорил осторожно, как если бы ступал по тонкому льду. — Месяцев шесть-семь, может быть, больше.
— Откуда могла прилететь стрела?
— Ниоткуда, — племянник умудрился пожать на ходу плечами, не побеспокоив Мэллина. — Нет ничего за стенами замка, что могло так лихо направить ее прямо вам в грудь.
— А вышло, что в грудь Этайн, — сквозь зубы выдавил Мидир.
— Если целили в ваше сердце, то попали весьма точно, — смотрел Джаред с тревогой, и все же неуместный каламбур раздражал. — Простите, мой король. Я мог бы понять откуда, не сожги вы стрелу! Если только…
— Если только кто-то не пометил меня? Причем так хитро, что я этого не понял. Теперь нужно…
Сил и так едва хватало, а если специально прервать приток магии в тело и избавиться от скопившегося запаса, жить станет очень неприятно и трудно.
— Нет, мой король, — понял его Джаред. — Нет смысла проводить полную магическую чистку. След исчез, растаял. Я не стал… — вздохнул, привлекая внимание, — мой король, я побоялся трогать вас, чтобы определить, кто оставил метку, но отсутствие следа определил точно. Ничто не выдержит такого сильного погружения в мир теней. Вы словно умерли и родились заново.
Мидир усмехнулся на сравнение, подходящее просто прекрасно. И он был бы не против, если бы вслед за ним процедуру своеобразного перерождения не пришлось проходить еще двоим членам его семьи.
Черный замок медленно приближался, распахнутые ворота манили ощущением домашнего уюта, у Мидира возникло ощущение, будто замок на самом деле ждет их. Возможно, даже волнуется. Следовало порасспросить придворного хранителя магии на досуге, насколько бы сам Хранитель неприятным ни выглядел.
Попав в стены замка, брат заворочался и словно запылал ощутимым желтым огнем.
— У него жар, но это нормально, мой король, — Джаред тоже ощущал, а может, видел слабый ореол. — Наша королева…
Мидир выдохнул с облегчением: в стенах замка их поджидали обыкновенные заботы.
— Я к ней.
И как Мидир ни старался, в голос прорвалась усталость пополам с нежностью. Джаред вежливо сделал вид, будто не заметил.
— Какой необычный бред… — приоткрыл один глаз Мэллин и попытался ухмыльнуться. — Меня несет ледяной советник с горячим сердцем и теплыми руками. Можно даже потрогать голову, но я уверен, она у него холодная…
— Вы и впрямь бредите, мой принц, — ничуть не смутившись, ответствовал Джаред. — Пожалуйста, посчитайте, что я вам снюсь.
— Брежу-грежу-мечтаю! — брат ворчал почти неразборчиво, но тонкий слух позволял разбирать слова на расстоянии до пяти шагов. — Не думал, что ты моя мечта, Джаред. Нет, ты прекрасен, я всегда любил грызть сосульки, но если сосулька горячая внутри, это уже не сосулька, как бы ты этого ни скрывал, племянник моего брата…
— Мой принц, я в восторге от ваших поэтических сравнений, — обычным деловым тоном произнес Джаред. — И от образности. А особенно, от вашей живости, — повернул голову к уходившему Мидиру: — Мой король, если вы не хотите до смерти напугать нашу королеву, ополоснитесь.
Мидир, коснувшись лица — в пепле, крови и грязи — заторопился к башне, а Мэллин прерывающимся голосом продолжал донимать терпеливого советника, развернувшегося в другую сторону.
Вода для умывания показалась неприятной и даже колкой. Волчий король встряхнул ладони, чтобы с них разлетелись капли — обычные, круглые и прозрачные. Никаких режущих неблагих граней или мозаики ломких отражений, которым неоткуда было им взяться. По здравом размышлении Мидир решил, что это одно из последствий прогулки в мир теней. Значит, никакого риска для его королевы.
Брести по замку было приятно. Головы волков успокоительно ворчали, стража радовала бдительностью, замок переливался магией, а жена манила родным перламутровым светом.
Она, завидев его, привстала с ложа, заулыбалась. Затем стеснительно поправила платье: верхнее, бархатное, с серебряным шитьем, накинутое на серое блио. Более мягкое, чем раньше, более свободное, не скрывающее округлости живота. Видно, кто-то заботливый переодел ее и успокоил.
— Ты вырвал меня из чудесной страны, мое сердце, — обыкновенный вроде бы голос звучал музыкой для сердца. — Там было так тепло…
Смысл слов дошел до Мидира не сразу. Он еле смог выдавить улыбку, отбросив от себя воспоминания о мире теней.
— Это обманка. На самом деле там холод и кромешный мрак.
— Мне можно к тебе? — выпростала она ножку.
На ступне туфельки не было, за что Лианну Мидир мысленно поблагодарил. Этайн не стала бы бегать босой, и это оказался самый мягкий способ удержать королеву от неуместных порывов.