Страница 86 из 110
Раз, другой, третий.
Так продолжалось очень-очень долго. Мидир злился, Мэллин обижался и пропадал. И каждое свое появление превращал в уйму проблем, которых у короля Нижнего мира и так было по маковку Черных гор.
========== Глава 31.2. Мир теней ==========
— Мой король, простите, что нарушаю ваш покой, столь редкий в эти дни, — донесся до задремавшего под утро Мидира мыслеслов Джареда.
— Не томи, советник.
— Мы думали, верхние не сунутся долго… Ошибались.
— Им мало? После всего — им мало?! — не удержался Мидир.
— Движение. Нехорошее движение отовсюду. Пока невидимое, но ощутимое.
— Откуда они взяли силы?.. Джаред, ты на башне?
— Да. И то, что я вижу, мне вовсе не нравится.
— Я поднимаюсь.
Мидир озлился до такой степени, что всерьез обдумывал открыть воронку на широком поле подле Черного замка. Опасаясь волновать встрепенувшуюся Этайн, вновь погрузил ее в сон: хватит до конца дня. Накинул на себя одежду и заторопился на смотровую башню.
Но не успел шагнуть на крутые ступени винтовой лестницы, как Черный замок вздрогнул: волна прошлась по гладким антрацитовым стенам. Попадали с ног механесы и стража, зазвенели выбитые стекла, негодующе заклекотали птицы света, отчаянно взвыли каменные волки. Холодок прошелся по спине Мидира: клепсидра сходила с ума, ускоряя время. Капли падали, отсчитывая не секунды — дни и месяцы…
Он, торопливо сдернув перчатки, прижался к камню виском и ладонями, успокаивая взволнованное сердце своего мира.
Клепсидра поддалась не сразу. Понемногу удары капель выровнялись, и Мидир, оторвавшись от стены, опять полетел наверх…
— Мидир! — взволновался брат. — Что с замком?
— Уже ничего. Мэллин, Джаред. Что у нас?
— Мой король, — повел рукой Джаред, и Мидир, сжав плечо младшего, оглядел голубевший горизонт, над которым клубилась пыль. — Пока они очень далеко. Странно то, что нет штандарта Эохайда.
— Мэллин, ходячие дыры?
— После самоуничтожения они не появятся тысячу лет! — уверенные слова с опорой на знание. Мидир лишний раз убедился, кто воевал с тойнорами в его отсутствие.
— Джаред, магия?
— Ни виверн, ни троллей, ни осадных машин, — ледяное крошево, заискрившееся в воздухе, выдавало: Джаред то и дело ощупывал поле заново. — Только механесы. Но много, очень много. Я не понимаю, как они успели их создать. Не знаю, откуда они взяли столько сил!
— Мы можем их встретить и дать отпор! — загорелись глаза у Мэллина.
— Не самая лучшая идея, — очень удачно вклинился Джаред. — Мой король, пусть лезут на стены. Вы знаете, сколько гибнет нападающих.
— Пусть лезут, — прищурился Мидир. — Держите механесов наготове. Джаред, мне нужна будет твоя сила. Мэллин… — помедлил Мидир, заметив погасший взгляд брата. — И твоя.
Тот вскинул голову в неверии.
— Мой король, мы в вашем распоряжении, — бросив взгляд на Мэллина, ответил за двоих бесстрастный племянник. — Воины уже подняты по тревоге. На всякий случай я распорядился разогреть котлы со смолой.
— Надеюсь, это не пригодится, — зло улыбнулся Мидир.
Теперь механесов удалось рассмотреть и волчьими глазами. Штандарта Эохайда все еще не было видно, хотя флагов хватало.
— «За королеву», «За короля», — прочитал Мэллин. — Наши кричат то же. Только короли разные, а королева одна. Забавно…
— Время забав прошло, — холодно перебил Джаред. — Я так понимаю, мой король что-то задумал. Что нам делать?
— Ничего. Просто стойте рядом.
Напитавшись магии от испуга клепсидры, Мидир черпнул мощи от Джареда и Мэллина и вложил в один удар всю силу и злость. Зазвенело в ушах, в висках застучало от боли, стон вновь прошел по замку. Брат упал на колено, обхватив голову, Джаред зашипел сквозь зубы, хватаясь за камни зубца.
Темная волна прокатилась по наступающим.
Время сдвинулось назад лишь на мгновение, но связь земных магов с механическими воинами прервалась. Магические нити хлестнули галатов подобно концам натянутого до предела и лопнувшего каната…
Время вернулось, навалилось тяжестью дважды прожитых мгновений.
Сначала донесся грохот упавших механесов, затем стало очень и очень тихо. Следовало бы закрепить успех, чтобы галаты хотя бы сутки не поднимались, но…
— Мое сердце! — раздается звонкий от радости и беспокойства голос.
— Этайн! — оборачивается Мидир к подошедшей. — Уходи немедленно! Как тебя пропустили?!
Мгновенно прощупывает лестницу. Он ударил слишком сильно, стража обездвижена, как и галаты на поле. А вот Этайн прошла сквозь магию как сквозь воду.
— На башне безопасно, — шепчет она.
На башне и впрямь безопасно, это последняя, девятая линия обороны, однако Этайн хочется увести. Увести немедленно! А подобным предчувствиям Мидир привык доверять беспрекословно.
— Я должна, я обязана тебе сказать!.. — хризолитовые глаза переливаются новыми, синеватыми оттенками. Жена замолкает на миг, прижимая к груди руки. — Я знаю, ши должны, обязаны сказать об этом сразу, как узнают!
Сколько раз он сам собирался сказать ей об этом, столько же раз находил убедительные причины смолчать.
— Я беременна!.. Мое сердце, скажи слово, и я уйду. — Этайн делает шаг вперед и становится прямо напротив Мидира в ожидании ответа.
— Я очень счастлив, моя любовь, — Мидир подхватывает её локотки ладонями, оглаживает плечи, поднимаясь к шее.
Сила кипит, и мысли Этайн видятся облаком. Нетерпение. Тревога. Страх за него. Радость. Волнение: «А вдруг мы все умрем, а он так и не узнает»…
Волчий король улыбается, забывая обо всем. Отстраняется на миг от битвы.
Вот только битва от Мидира не отстраняется, приникает с особой страстью, словно отвергнутая ревнивая женщина.
— А теперь уходи, — поспешно прощается Мидир с любимой.
Но что-то толкает Этайн вперед, и она порывисто обнимает Мидира с отчаянным криком:
— Нет!
— Что нет? Почему нет?
Понимание приходит не сразу — когда Этайн распахивает глаза, а окровавленный наконечник уродливым железом выскакивает из ее груди.
Шальная стрела прилетела, пробив защитный купол, неуязвимый для любой магии.
— Человечка! — с мольбой в голосе зовет Мэллин.
Брат рядом, но звук доносится из невероятного далека, из того счастливого мира, который вот-вот исчезнет навсегда.
Этайн, подхваченная под спину, слабеет с каждой секундой. И все равно продолжает смотреть. Сознание схватывает несущественные мелочи, впечатывая в память: как глаза Этайн становятся совсем прозрачными и безмерно удивленными, как белеет кожа, как никнет голова.
— Прос… ти… — склоняясь, шепчет Этайн камням пола, и Мидир видит: оперенное древко торчит из ее спины… Густая темная кровь пачкает золотисто-рыжие волосы, ползет по серебристому блио, растекается полукругом на камнях башни. Вместе с ней вытекает жизнь Этайн.
В глазах чернеет. Нет времени даже на вой. Он сворачивается в груди, сжимая обезумевшее сердце.
Рядом шум — Джаред и Мэллин — счет идет на мгновения, лихо отнятые им у человеческих магов, но Мидир видит только жену. Жужжат злыми осами слова Эохайда: «Друиды сказали: ты убьешь ее!»
Как бы не так!
Мидир, задыхаясь от муки, вкладывает всего себя, пробуждая мощь древнего бога. Мир со скрежетом ломается и складывается заново. Есть! Древко истлевает дымом, острие рвется в ладонь. Мидир сжимает его, в пыль изводя металл. Рана затягивается на глазах, но…
— Она не дышит, мой король, — шепчет советник.
— Сердце не бьется, — всхлипывает Мэллин, держа руку Этайн, размазывая по лицу ее кровь и свои слезы. — Ну почему, Мидир? Почему?!
— Стрела — на отнятие жизни, а Этайн всего лишь человек. Мне жаль, но ее уже не вернуть.
Правда… Правда. Прав-да! Словно капли клепсидры, что отсчитывают жизнь без Этайн.
Джаред всегда говорит правду.
А Мидир часто отвечает ему «нет».
— Джаред, — сквозь зубы выплевывает Мидир. — По-мо-ги. Мне. Умереть.