Страница 15 из 25
— Это такая шутка, приятель? — Даляр положил руку на рукоятку кинжала. Артур впервые обратил внимание на холодное оружие своего визави. И кинжал, и внушительный ятаган за спиной Даляра были настоящими произведениями искусства. Затейливая резьба покрывала сталь, на гарде переливались грозди драгоценных камней. — Ты хочешь сказать, что дважды выигрывал маму? Или в вашем городе избыток родящих женщин?
— Это не шутка! — заторопился Артур. — Я всё объясню. Просто до того, как я уснул, мы жили вдвоем с моей девушкой…
Вечернюю тишину прорезал далекий рев. Людовик встрепенулся и не дал Артуру закончить фразу. В который раз бородатый весельчак разрядил обстановку.
— Даля, надо спешить! Приятель помог нам, а остальное подождет!
— Ты прав! — Даляр оставался мрачен, но руку с оружия убрал. — Уходим! — Он повернулся и первым направился к пандусу.
Коваль мысленно перекрестился. Чтобы остаться в живых, ему придется теперь взвешивать каждую фразу! А еще предстояло выяснить, какой же идет на самом деле год?
Вместо стеклянных дверей все входы и выходы из метро ощетинились грубой каменной кладкой. Только в одном из проемов вместо камня блестел металл. Даляр первым зашел в узкую нишу, приподнялся на цыпочки, и в руке у него оказался старинный эбонитовый телефон с ручкой и переговорным рожком. Таким аппаратом пользовался еще Ленин в фильме про революцию. Даляр осторожно размотал провод, сделал несколько вращательных движений. Артур глядел, затаив дыхание. Человечество откатилось назад как минимум на сотню лет! Только сейчас он всерьез поверил в происходящее. Из трубки аппарата раздался треск, затем мужской голос отчетливо произнес: «Горьковская».
— Три человека на «Адмиралтейскую», — словно речь шла о вызове такси, отозвался Даляр. — Мы из Эрмитажа.
— Пароль? — скучно спросил голос.
— Минога.
Даляр передал трубку Людовику, скинул рюкзак и на ходу вытаскивая кинжал, ринулся вниз по ступенькам. Артур напрягся, хватаясь за пистолет, но ничего опасного не предвиделось. Один из тех псов, которых поразил Людовик из арбалета, каким-то чудом выжил и медленно отползал в кусты. Даляр нагнулся и легким движением перерезал собаке горло. Затем не поленился проверить остальных. Коваль снова ощутил тошноту.
— Так обязательно поступать? — тихо спросил он у Людовика, ожидающего у трубки.
— Раненый буль не умирает! — просто ответил бородач, и тут трубка разразилась длинной тирадой. — Хорошо! — ответил кому-то Людовик и вернул телефон в железный ящичек, крепившийся на косяке. — Ждать минут двадцать. Слышишь, Даля?
Налетевший порыв ветра принес запах большой воды. Артур вдруг заметил, что жутко натер ноги в резиновых сапогах. Он ощупал себя и убедился, что пакет с журналом не потерян, а только соскользнул на спину. Людовик присел, вытянул забинтованную ногу и принялся чистить арбалет. Даляр хмуро пыхтел папироской, быстро скользя глазами по окрестностям. Живых собак не было видно, на каркас лежащего автобуса с громким хлопаньем крыльев приземлились два баклана. Где-то вдали раздавалось заунывное мяуканье, но низкий рык больше не повторялся. Артуру показалось, что в густеющей синеве над кронами деревьев кружатся несколько хищных птиц.
— Скажите, — осмелился он, — эта надпись, она давно там висит?
— Какая надпись? — не понял Даляр.
— Вон там, возле мечети. Насчет захоронения.
В который раз он вызвал своим поведением замешательство.
— Ты владеешь письмом? — почти с уважением осведомился Людовик. — Тогда прочти нам.
— Там написано… — Артур откашлялся. Наорался он за последний час, а связки всё никак не окрепнут. — Там написано: «Зона строгой изоляции. Захоронение номер шесть. Въезд по пропускам!»
— Это было всегда! — непонятно отозвался Даляр, катая в зубах вонючую папиросу.
— Отчего умерли эти люди? — решился Артур.
— С какого острова ты приплыл, приятель? — Даляр выплюнул окурок, подхватил с гранитных ступеней вещмешок. За нержавеющей дверью метро кто-то гремел засовами. — Только не говори, что научился читать в лесу!
— Но я и правда не знаю! — взмолился Артур. — Мой папа об этом не рассказывал! — на ходу сочинил он.
Дверь с противным скрежетом поползла вбок. Изнутри ударил поток настоящего электрического света. И в этом волшебном сиянии, словно ангел, преграждающий смертным доступ в рай, стоял огромный мужик с пулеметом Дегтярева наизготовку. Людовик, придерживая кровоточащий локоть, уколол ухо Коваля усами:
— Все люди передохли от болезни СПИД, дружище! И если на твоем острове не знают, что это такое, да еще и раздают девок, клянусь мамой Рубенс, я хоть завтра отправлюсь туда!