Закат

Море держало, волны мягко покачивали расслабленно лежащее на них тело.

Он вспомнил — он уже лежал так однажды. Первая его не злая радость. Последняя на много лет.

Ветер треплет волосы, дракон взмывает над грядой и у юноши на его спине на миг перехватывает дыхание. До края мира тянется водная гладь, в которой тонет солнце, расцвечивая море алым, золотым, фиолетовым — ярче, чем все, что он когда-либо видел. Дракон парит над водой, все дальше от берега, и мальчишка на его спине выпутывается из сложных креплений седла, встает во весь рост, балансируя руками. Из груди рвется клич — победный, счастливый. Дракон хмыкает, пуская клубы дыма из ноздрей, аккуратно заворачивает к берегу, стараясь не уронить своего господина. Но мальчишка сам колотит его пятками, требуя:

— Давай ниже!

Спрыгивает со спины в море, поднимая фонтан брызг. Плавает, ныряет, горстями доставая со дна блестящие камушки, тут же позволяя им вновь утонуть. Черный костюм промок и будет весь в разводах соли, но мальчишке плевать.

Потом он вспомнит, что он — Темный властелин. Поднимется на спину дракона, осмотрит, как собирался, земли, еще не ведающие, что принадлежат ему. Вернется. Заставит слуг очистить одежду.

Но сейчас он просто мальчишка, который впервые увидел море. Дурачится, брызгая водой в морду обеспокоенного дракона. Качается на волнах…

Волна накрыла с головой, Закат зажмурился, потер щиплющие глаза. Рядом вынырнул Дрозд, извинился. Закат улыбнулся ему — ничего страшного, все равно окоченел, давно пора вылезать. Поплыл обратно к костру, где собралось большинство бродяг.

На берегу Принц разливал по кружкам травяной настой. Вручил одну такую Закату, лязгающему зубами от пронизывающего ветра.

— Выпей, пока горячее, тогда ни одна болезнь не прилипнет.

— Плясать надо! И согреемся, и хвори не догонят! — Искра подала пример, закружилась вокруг костра. Некоторые демонстративно откинулись на спины, Тскаш еще и ноги положил на борт повозки. Закат его понимал — самому хотелось лежать, не шевелясь. Но Искра плясала так, что не присоединиться было невозможно. Достала бубен Рада, звякнула вделанными в борт железными пластинками, отбила ритм по краю. Искра мазнула пальцами по плечу, Закат встал, покачнулся, но хлопнул в ладоши, влился в танец.

Последний вечер же. Когда еще плясать, если не сейчас.

К ним присоединялись остальные, кружились в хороводах. Запыхавшись, расползались по повозкам. Искра будто не знала усталости, хотя Рада уже и бубен отложила, махнув на плясунов рукой — сами разберутся мол, а ей спать пора.

Они свалились одновременно, когда уже ноги не держали. Искра приподнялась на локтях, улыбнулась хитро. Змеиным движением скользнула к нему, нависла, капая водой с растрепанных волос. Потянулась поцеловать.

Закат отвернулся, подставив щеку. Поцеловал ее сам, так же, дружески.

Она улыбнулась, не обидевшись, провела рукой по его щеке, пачкая песком.

— Не хочешь? Даже сейчас?

— Даже сейчас, — кивнул он. — Мир и без того прекрасен.

Она скатилась с него, откинулась на спину рядом.

— Смотри, звездопад!

Закат прищурился, кивнул. Красиво. Искра перевернулась, уложив голову ему на плечо. Тут же засопела, заснув — или притворившись, чтобы не отстранился. Он улыбнулся: когда заснет по-настоящему, сама отодвинется, неудобно же.

Звезды падали, будто капли дождя, часто-часто, скрывая знакомые созвездия.

Он закрыл глаза.

***

Наутро его попытались задарить подарками, но Закат отказался от всего. Попросил присмотреть за Дьяволом, совсем обжившимся в караване. Объяснил:

— Я вряд ли выйду из Цитадели.

Его не останавливали, видя, что бесполезно. Поцеловала в обе щеки Рада, напомнила — если выживешь, найти способ сказать об этом. Покачала головой, утирая блестящие глаза.

— Дурак ты, мальчишка. Хороший такой, но совсем глупый.

Пожал руку Принц, попрощался Пепел. Закат сказал наконец:

— Я рад, что у тебя все хорошо сложилось.

— Я для этого стал другим, — впервые серьезно ответил тот, обнял, на миг дав почувствовать слишком горячую для человека кожу. — Может, и у тебя получится. Но это уже не моя история и не моя забота.

Закат склонил голову. Ему хотелось бы сказать многое, извиниться — я зря не слушал тебя, мудрый дракон. Но Пламя, ставший Пеплом раньше, чем человеком, давно не нуждался в благодарности бывшего Темного властелина. Вместе с именем сменив характер, научившись жить легко, справляясь с ношей своей памяти, старый дракон был куда сильней нынешнего Заката.

Он поднялся на мощеную белым камнем дорогу, помахал рукой вслед каравану, двинувшемуся дальше вдоль берега. Повернулся к виднеющимся вдали шпилям светлой столицы и Цитадели.

Нужно было идти.

========== Глава 12 ==========

Светокамень был красив. Даже в предместях дороги мостили белым камнем, ни за одним плетнем не было грязи, вся скотина на лугах светлых мастей, без единого пятнышка, словно на картинке. Небольшие дома, прячущиеся в глубине дворов, блестели свежей краской.

— Простите, светлые господа, я стар, одному справляться с хозяйством тяжело…

Дребежащий старческий голос резанул ухо. За забором трясся старик, которому пара рыцарей указывала на полускрытый за плетущимся виноградом домик. Белая краска на нем давно облупилась и сыпалась на землю хлопьями, открывая потемневшее от старости дерево.

— Закон един для всех! Если ты не можешь соблюдать его — уходи и освободи дом для более достойных жильцов.

Закат шагнул было к забору… Замер.

Цитадель. Ро.

Он должен был пройти через столицу, не останавливаясь.

На него покосились, рыцарь, не занятый разговором, положил руку на оголовье меча. Вскинул бровь, взглядом спрашивая, чего забыл прохожий посреди дороги. Закат мотнул головой, пошел дальше, стиснув зубы. Но спустя несколько домов не удержался, оглянулся снова.

Старик за забором отсчитывал монеты, по одной перекладывая их в требовательно протянутую ладонь. Второй рыцарь все так же настороженно смотрел вслед Закату.

«Вира», вспомнил он. Еще Щука говорил, что светлые за все назначают виру. Отвернулся, сжимая кулаки.

Лучше бы помогли старику, а не забирали деньги, наверняка хранимые на черный день!

И никто из соседей не вступился. Отворачивались, прятали глаза, притворяясь слепыми и глухими.

Как и он сам.

Закат поднял взгляд на кованые ворота, светлую каменную стену. Над ней виднелся старый дворцовый холм, белые шпили. Если он сейчас вмешается, попытается защитить старика, дойдет ли потом до Цитадели? Или его убьют как смутьяна, не узнав и не поверив, что безоружный путник — бывший Темный властелин, а потом казнят и Ро?

Он не мог рисковать. Не ее жизнью.

Сзади хлопнула калитка, слышно было как переговариваясь удаляются рыцари. Вздохнул старик. Снова скрипнули несмазанные петли, кто-то юный спросил:

— Дед, у тебя краска есть? Я подмажу, только у нас кончилось все.

— Откуда, Заречка? А теперь и купить не на что. Ну да ничего, как-нибудь…

Закат вздохнул — найти краску он не мог точно. Хорошо, что хотя бы после ухода рыцарей кто-то решился пойти помогать старику.

На въезде не было очереди, проход закрывали скрещенные копья. Стражники в белых доспехах внимательно осмотрели остановившегося перед ними чужака. Старший спросил скучающе:

— Почему не в белом?

— Я издалека, — коротко отозвался Закат.

— А нам-то что, — хмыкнул стражник. — Покупай у кого-нибудь на фермах одежду или плати.

— У меня нет денег. Но мне нужно в Цитадель.

На него посмотрели недоверчиво, стражник поджал губы, наткнувшись на твердый взгляд. Переглянулся с напарником. На пробу повторил:

— В темном не пускаем.

— Мне нужно в Цитадель.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга в упор. Закат сморгнул, первым отводя глаза, изгоняя поднимающуюся алую пелену. Расслабил плечи, напряженные в подспудном ожидании боя. Он ведь даже не на это препятствие злился, а все еще на тех двоих, так же стребовавших плату с незнакомого старика. И тельзя было драться. Закат был здесь один и не мог ни перебраться через стену, ни пробиться сквозь город силой. Нужно было договариваться.