Закат

Вокруг него образовалось почтительное кольцо. Подошел сторож света, склонил на миг голову. Крепко взяв Заката за руку, воздел ее вверх на фоне полыхающего чучела.

— Вот наш светоч! И да начнется светлый праздник!

Ладонь отпустили, Закат отступил спиной вперед в толпу, но затеряться в ней уже не смог. Вокруг смеялись, зазвучала быстрая музыка, его ухватили за руки, увлекли в танец.

Он даже при желании не смог бы привлечь больше внимания, чем уже привлек.

Закат мельком оглянулся на рыцарей, увидел настороженные взгляды, прикрыл глаза, понимая — его не забудут. Оставалось только надеяться, что до конца праздника никто не попытается допросить подозрительного «светоча», а после его уже не будет в городе.

Оставалось изображать обычного путника, пришедшего на праздник. Ему повезло стать центром гуляния и он должен был этому радоваться.

Танцы оказались не сложней деревенских, только очень мешала корзинка, и без того чуть не сломанная толпой на площади. Люди растянулись по улицам, музыканты становились осями хороводов, музыка смешивалась, перекликалась, дополняла друг друга. Светоча хотели видеть в каждом кругу, и Закату это было на руку, хотя к тому времени, когда он сумел добраться до входа в переулок, где они с Пеплом должны были встретиться, от плясок кружилась голова.

Пепла на месте не оказалось. Закат остался в кругу, повторяя нужные движения, напряженно решая — если не придет, что делать?

Дальше по улице послышался звон металла, чей-то крик. Музыкант сбился, танец распался. Закат, поддерживая роль светоча, наоборот, шагнул на звук. Кто-то за спиной ахнул восхищенно, кто-то подался следом: мол, если светоч — Герой, то должны быть и рыцари. Однако приближающийся звук битвы быстро охладил их пыл. Люди отступили назад, ближе к площади, Закат, оглянувшись, нырнул в переулок.

Сверху тихо свистнули. Пепел сидел на крыше, куда немного раньше отправил мальчишку-вора. Однако когда Закат попытался забраться по лестнице, кинул ему на макушку огрызок яблока. Вскочил, отбежал дальше по крыше, ткнул пальцем — иди сюда.

Закат последовал совету. Он пробирался переулками и щелями, сверху свешивался Пепел, ведя. Из-за угла выскочила Искра, налетела на Заката. Улыбнувшись, пошла рядом. Он спросил, бросив взгляд на ее растрепанную одежду:

— Ты от них отбилась?

— А зачем?

Она тихо, гортанно засмеялась, одергивая смятые юбки. Размазанная помада превращала рот в некрасивое пятно, Искра стерла краску тыльной стороной ладони. Шальные глаза блестели в темноте, она вдруг дернула Заката за прядь волос, заставив наклониться к себе. Быстро поцеловала в щеку возле самых губ.

— Я тебе не приличная девушка, — играя, провела пальцем по подбородку, очертила контур лица, — мне нравится даже такая компания. И твоя бы понравилась.

Он отстранился, покачал головой, не замедляя шаг. Не то чтобы он не любил таких девушек. Просто его тело за века, прошедшие со смерти королевы, будто забыло, что принадлежит мужчине. Даже еще не старому: он ведь возрождался всегда в одной поре — уже не юношей, но далеко не стариком, даже за самую долгую жизнь между смертями не обзаведясь седыми волосами.

Наверное, он мог бы составить Искре компанию. Но ему это не требовалось, а раз так, и раз он не испытывал к ней никаких чувств — зачем?

Тскаш ждал их на вершине стены, как договаривались. Едва не пинками спихнул вниз сестру вместе с корзиной:

— Улитки заморенные, стража уже сменяется!

Внизу на лестнице замерцал факел, кто-то беспокойно окликнул товарища, все еще валяющегося без чувств у ног бродяги. Пепел шипяще выругался, зажег факел — Закат не уловил, когда он успел высечь огонь. Невнятно отозвался, понизив голос.

Тскаш уже соскользнул вниз, Закат поспешил за ним. Пепел наверху чего-то ждал. Закат успел добрался до земли, когда ему на голову свалился Пепел, смеясь. Дернул как-то хитро веревку, так что она, развязавшись, соскользнула к нему в руки. Побежал следом за остальными к каравану, задыхаясь от смеха.

Принц встретил их перед первыми повозками, и только там Пепел наконец отдышался, объяснил:

— Да нет, ничего. Просто эти стражники теперь так мило в обнимку лежат!

Зашелся снова в хохоте, упираясь ладонями в колени. Принц только головой покачал. Повернулся к Закату, благодарно поклонился.

— Спасибо. Ты очень помог.

Тот только плечами пожал.

— От похвалы доброе дело умаляется.

Принц улыбнулся, кивнул. Жестом позвал к костру, где Искра уже потрошила корзину покупок.

Самой по себе этой еды хватило бы каравану ненадолго — но если прибавить добытое охотой, вырытое из-под земли и сорванное с веток — получалось не так уж мало.

***

Хотя вылазка прошла успешно, он так и не смог уснуть. Как и многие — слышно было, как мальчик наверху повозки все мучает свирель, заставляя дерево плакать почти человеческим голосом, как перешептывается Рада с девочками, как смеется Искра, как ее обнимает брат, единственный, кто может обнимать ее просто так. Пепел бездумно обтачивал веточку, стряхивая стружки в огонь. Принц дремал, привалившись к колесу повозки, чутко приоткрывая глаза на любой шум. Никто не выставлял караулы, но все равно казалось, что Закат оказался в военном лагере, а не на мирной стоянке бродяг. Когда горы на востоке засияли поднимающимся за ними солнцем, он встал почти с облегчением. Многие уже собирали вещи, затаптывали костер. Они хотели сняться побыстрей, но все равно не успели.

Свистнул Дрозд, соскользнул по тканевому боку. Принц вышел из-за повозок, остановился, недовольно сложив руки на груди и глядя в сторону города. Пепел дернул Заката за руку, не позволяя подойти ближе.

— Не мозоль глаза, — толкнул к повозке. — Светоч, мать твою…

Закат послушался, залез под полог, выглянул в щель.

По склону поднимался десяток стражников во главе с тремя рыцарями и сторожем света.

— Светлого вам дня, люди, — поздоровался на местный манер Принц. Закат не видел его лица, но спорить мог — юный вождь дружелюбно улыбается. — Что привело вас к нам?

— Правосудие, — невнятно выдохнул запыхавшийся от крутого подъема сторож. Выпрямился, провозгласил, как на площади: — Мы ищем справедливости! Вы народ тени, вы нарушаете наши законы!

— Мы — народ дорог, а не тени, — мягко поправил Принц. — Как мы могли нарушить ваши законы, сторож, если мы даже не входили в город?

— Но вы вошли! — Закат невольно сполз ниже, прикидывая — могли ли его опознать? Да, чужак, но бродяга?.. — Вот этот добрый человек свидетельствует, что вы пробрались к нему и обнесли его лавку!

Из-за спин стражников выглянул сухой мужчина, испуганно оглянулся. Вякнул, как придушенный зверек:

— Я требую компенсации!

Умолк, беспокойно потирая руки. Пепел дернул уголком рта — понятно же, даже спрашивать не надо. Надеялся нажиться на проходящих мимо бродягах. Трус.

Однако это еще нужно было доказать.

— Какая лавка вам принадлежит? — резко спросил Принц. Сторож заслонил свидетеля собой.

— Не тебе здесь задавать вопросы, бродяга! Как наместник света в Солнцеграде и окрестных землях, я требую, чтобы твои люди построились в ряд, и этот несчастный опознает своих обидчиков.

— При всем уважении… — голос Принца остался мягким — как мягка может быть ткань ножен. — Нет. Этот человек опишет приметы воров. И то, что они украли. Только после этого я подпущу вас к повозкам.

Мошенник, похоже, уже рад был бы сбежать, но ему не дали. Стража вытолкнула его вперед, кто-то хмыкнул — им не важно было, кто прав, все одно потеха.

— Ну… Э… Темно было! Я точно не разобрал…

— Тогда почему вы обвиняете моих людей, а не ищете воров в городе?

— На стене было обнаружено два оглушенных стражника, — веско ответил сторож. Принц пожал плечами:

— Кто-то мог выбираться из города, а не наоборот.

— Или и то, и другое! Хватит, мальчишка, ты все равно не сможешь остановить правосудие!

— Вы так думаете?

Сторож отшатнулся от холодно-заинтересованного тона, резко подобрались стражники. Закат догадывался — сейчас из-за каждой повозки выступают люди. Еще не обнажая оружие, но давая возможность оценить — нас больше.