Соучастник

— Сгибнев, мне кажется, вы мне не сказали всей правды.

Колупан долго усаживался, поправляя под собой ящик. Усевшись наконец, покачал головой. Сказал:

— Не стыдно вам, гражданин майор? Посчитаться вздумали? Вы ведь отлично знаете, почему я к Зеленому Стану ходил.— Он улыбнулся.— Мешаю я вам, уважаемый гражданин начальник. Не на ту девушку смотрю,

Только сейчас Косырев понял, что он имеет в виду. Колупан поднял глаза:

— А ведь вы-то удачливей меня оказались, я знаю. Видел, как вы вдвоем на лавочке сидели в тот денек чудесный. Решили меня за то под подозрение взять, так спокойней? Да?

Косырев почувствовал раздражение. Колупан смотрел на него внимательно Вздохнул

— Гражданин начальник. Вы отлично знаете, что никакой связи с Гусем я не поддерживаю. И вообще, стоит ли ломать эту комедию? Зачем? Если бы у меня с ним что-то было, вы бы меня выявили сразу Если бы не на первом шаге, то уж на втором — наверняка И знаете еще что? — Колупан опустил глаза. Вздохнул.— Уезжаю и отсюда. Раньше хоть Наташа тут была, вот и маялся А теперь...— Он нагнулся, поднял камешек и с силой пустил его о реку..

Вернувшись в Охотоморск, Косырев пошел к диспетчерской порта Было уже холодно Сверху сыпал мелкий колючий дождь, дул сильный ветер. Начинался сентябрь, по реке сейчас шла первая шуга. Под слабым светом фонарей было видно, как у водной кромки, около причала, кружится бледное ледяное крошево. Он шел медленно, размышляя о разговоре с Колупаном. В диспетчерской. миновав длинный коридор, открыл дверь в пультовую. Дежурная телефонистка, женщина лет сорока, укутанная теплым платком сидящая у длинного стола за пультом, повернулась. Наверное, разглядев под капюшоном форменную фуражку, спросила с улыбкой.

— Значит, вам водолазы с Колпина звонят все время? —

Протянула бумажку.— Вот телефонограмма. Юра Пудышев просил передать

Косырев вгляделся — на бланке было торопливо написано:

«РОВД Косыреву В. А. На дне правой протоки у Колпина острова найден прибор. После предварительного осмотра предполагаем что это самодельная микрорация. Пудышев».

Вечером, придя домой, он решил позвонить Улановым. Снял трубку, набрал номер. В трубке долго щелкало и хрипело. Лишь на четвертой попытке ему повезло; ответил мужской голос:

— Уланов слушает.

Честно говоря, Косыреву сейчас меньше всего хотелось беседовать с Николаем.

— Алло, я слушаю! — повторил голос.— Кто это?

— Здравствуйте, Николай Дементьевич. Косырев беспокоит, из милиции.

Ясно, сейчас Уланов вряд ли испытывает при звонке Косырева особую радость. Сам же Косырев вдруг понял, что не знает, как попросить Уланова подозвать к телефону Наташу.

— Слушаю вас, что нужно? — хрипло, без тени дружелюбия поинтересовался Николай.

— Можно попросить Наташу?

Уланов ответил не сразу и, как показалось Косыреву, довольно грубо:

— Зачем вам она?

Хоть вешай трубку. Разговора с Наташей, конечно, уже не получится. По правде говоря, Косыреву сейчас хотелось только одного: просто услышать ее голос.

— Мне нужно с ней поговорить.

— Зачем?

— Просто поговорить.

— Знаете, я вам этого не советую.

Косырев почувствовал злость. Кажется, Уланов переходит все границы. Ему захотелось крикнуть изо всех сил: «Поймите, это не ваше дело! Поймите наконец!» Но он сдержался и сказал как можно спокойней:

— Николай Дементьевич, почему вы не советуете?

Уланов долго молчал.

— Потому что она сейчас не в состоянии с вами говорить. Хорошо, я ее позову. Наташа...

Косырев услышал какие-то звуки, шорох, потом плач. Да, он ясно слышал: кто-то плакал, и понял, что плачет Наташа,

— Наташа? Наташа, это вы? Что с вами?

— Н-н-ничего...

Она как будто выдавила это слово.

— Наташа! Что там у вас?

— П-простите, Валерий Андреевич... Варяг умер. Извините... Я не могу говорить...

Почти сразу же раздались гудки. Он положил трубку. Конечно, можно было предположить, что она очень любила собаку. Так говорят только о человеке: «умер», про собаку обычно говорят: «сдохла», «околела». Варяг умер. Он вспомнил слова Наташи: собака была приучена не есть ничего чужого. А ведь в самом деле этого пса, хорошего сторожевого пса, могли отравить. Значит, он кому-то мешал...

Утром, сидя у себя в кабинете, Косырев долго рассматривал лежащую перед ним на столе добычу водолазов. Микрорация уже побывала у Ведерникова — и сейчас попала к нему. К прибору было приложено подробное заключение радиотехнической экспертизы, проведенной специалистами узла связи РОВД:

«Данный прибор представляет собой самодельную микрорацию. В монтаже микрорации использованы микрокомпрессоры и интегральные микросхемы промышленного производства, имеющиеся в продаже и входящие в запасной комплект бортовых радиостанций. Указанный прибор был собран специалистом, знакомым со спецсхемами, с использованием осциллографа и генератора частот...»

Теперь, с обнаружением рации, выйти на след соучастника Гусева будет намного проще. Ясно, почему как в первый, так и во второй раз Гусев, уже подходя к причалу Улановых, вдруг неожиданно поворачивал. Тот, кто держал с ним связь, своевременно сообщал ему об опасности. Кто же это мог быть?.. Косырев вспомнил разговор с Даевым. Даев служил в войсках связи... Может быть, соучастник Гусева — Даев?

Косырев чувствовал, что у него есть нечто, есть какое-то «вот-вот». Но для того, чтобы поймать это «вот-вот», он должен на что-то решиться. На что? Он взял рацию, заключение — и двинулся к кабинету начальника РОВД.

Как ему показалось, Шуршин глянул на него искоса, почти не повернувшись.

— Разрешите? — спросил Косырев.

— Садитесь, Валерий Андреевич.— Подождав, пока он сядет, Шуршин взял микрорацию, повертел в руках. Просмотрел заключение экспертизы, поднял глаза: — Где это нашли?

— В протоке, у Колпине острова. Думаю, эту вещь выбросил в воду Гусев... Имея в руках такое вещественное доказательства, можно будет уже гораздо увереннее вести поиски.— Косырев выдержал паузу.— Я пришел к вам вот зачем, Алексей Васильевич. Хочу попросить вас поговорить в райисполкоме. Пусть там придумают какую-то причину и вызовут сегодня в Охотоморск Улановых, как брата, так и сестру. Для начала хотя бы на неделю. Сделать это нужно не затягивая.

— Улановых?—переспросил Шуршин.

— Да, именно Улановых, Алексей Васильевич. Причем вызов Улановых не должен казаться фиктивным, и уж, во всяком случае, о том, что он фиктивный, в райисполкоме должен знать минимум людей. Потом — сегодня мне нужен вертолет, чтобы вечером он добросил меня до верховьев Усть-Ини, откуда сплавляют плоты. Я хочу добраться к ночи до Зеленого Стана так, чтобы никто об этом не знал. Естественно, я буду постоянно поддерживать с Охотоморском связь и в одиночку ничего серьезного предпринимать не буду.

— Я только вас прошу — никакого риска. В случае малейшей опасности вызывайте подмогу...— Шуршин как-то неожиданно замолчал. Затем снял телефонную трубку, положил ее на стол,

Косырев понял, что подполковник взволнован.

— Ну, что же, Валерий Андреевич, желаю удачи...

Дома Косырев тщательно отобрал все, что, как он считал, могло бы ему теперь пригодиться. Отобранные вещи он сложил на диване в большой комнате. Перед ним лежали: пистолет, две запасные обоймы, стандартная милицейская рация, фляга со спиртом, фонарь, два свитера, термос, кружка, спиртовка. Он еще раз проверил каждую вещь, прикидывая: можно ли будет без чего-то обойтись? Подумал — и отложил в сторону одну обойму. Еще подумал и убрал термос, заменив его флягой, в которую налил слабым чай. Добавил нож, несколько плиток шоколада, банку сгущенного молока. Положил рядом две пачки сухарей, пачку чая, банку растворимого кофе. Кажется, все. Убедившись, что среди разложенных на диване вещей сейчас нет ничего лишнего, достал водонепроницаемый мешок и аккуратно сложил все отобранное туда. Вытащил из-под дивана солидный, купленный еще в Москве оранжевый кожаный чемодан с ремнями. Положил в него мешок, закрыл крышку, чуть прихватил ремнями. Прикинул чемодан на вес: все в порядке.