Страница 3 из 4
– Мне бы еще пельменей, девушка.
Роскошный смокинг, небесно-голубые глаза и голливудская белоснежная улыбка – у Лиды от вида такой красоты закружилась голова и подкосились ноги…
И борщ неожиданно оказался на его брюках…
– Простите, я все уберу – сказала Лида, покрываясь багровым румянцем от стыда и смущения, и начала судорожно вытирать полотенцем борщ на столе.
– Оставьте, девушка, ничего страшного.
Ее коллеги-официантки во всю уже смеялись на кухне.
– Лида, нужно держать себя в руках. Не надейся. Он голубой. Не видишь что-ли, он с мужем пришел…
Лида выглянула в окно и увидела, как его партнер любовно оттирал боргц с его брюк.
– Я, вообще-то, тоже замужем.
– Что он попросил? Пельменей? Голубцов им надо! Ее коллеги продолжали подтрунивать.
А затем, поев борща и пельменей и оставив щедрые чаевые, голубки сели в свой кабриолет и уехали…
…Так Лида работала в русском ресторане, а потом параллельно училась в университете.
А вскоре Лида забеременела. И родила блондинку-дочку от своего мужа. А затем она выучилась в университете, перекрасилась в брюнетку и стала менеджером.
Программист
Осуществилась давняя мечта программиста – переезд. Но кроме как перемены места жительства ничего не изменилось: все те же пельмени, та же работа, и те же скучные вечера.
В его жизни было много женщин: мама, бабушка, кошка и Клава, т. е клавиатура, которую он ласково называл женским именем.
Однажды его мама сообщила:
– Сын, я тут почитала, что программист – профессия будущего. Я все порешала – будешь программистом.
– Хорошо, мама, – подчинился послушный сын.
– Заботливая мама перевезла на Запад, отправила его учиться на программиста.
Скромный воспитанный мальчик до 30 лет жил с кошкой и Клавой. Холостяцкая жизнь была скучной: днем – учеба, а по вечерам – ужин, игры на компьютере и объятия кошки. Ни один день не проходил без строчки кодов, глаза краснели от работы, и иногда он засыпал среди компов. День за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем, год за годом…
Так он и проживал в скромной съемной неряшливой квартирке, катаясь на работу на неряшливом метро, а местные девушки не были заинтересованы в иностранце-ботанике в неряшливой не глаженной клетчатой рубашке, потрепанных джинсах и говорящем с жутким акцентом. В глубине души он мечтал о такой доминантной женщине, как его мама.
В один прекрасный морозный день он решил посетить один уличный фестиваль. Музыканты пели на иностранном языке и фестиваль был немного скучноват. Он скромно стоял в уголке и задумчиво слушал музыку. И вдруг как гром среди ясного неба он услышал:
– Бл***, горячо.
И как-то потеплело от этого залихватского, но вдруг приятного «бл***»… Всегда казалось, что это такое неуважительное обращение. Но в этот морозный день это родное слово согрело его душу лучше всех обогревателей.
Он повернулся и увидел девушку в пальто и с клетчатым шарфом. Почти таким же, как и его клетчатая рубашка.
– Простите, Вы говорите на русском, – вежливо сказал он.
– Да, а что, не слышно, – бойко ответила она.
Он был сражен наповал. Это была любовь с первого взгляда. Перед ним стояла бойкая доминантная альфа-самка, о которой он всю жизнь мечтал.
– Разрешите пригласить Вас на чай, – он почему-то впервые в жизни преодолел скромность.
– Хорошо.
И так слово за слово они разговорились. Девушка покорила скромного программиста.
Однажды он пригласил ее к себе домой. Чтобы показать «берлогу одинокого программера». Она долго думала – чего с собой принести. Остановилась на сардельках. Какой мужчина не любит мясо, подумала она. Ее бабушка всегда говорила, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Поэтому мясо, то есть сардельки, оказались ее секретным оружием.
Поднялась на второй этаж, и нажала кнопку звонка. Он открыл дверь и сказал:
– Проходи, пожалуйста, и будь любезна – надень тапочки, – рассеяно сказал он, разглядывая сардельки в её руке.
– Может тебе еще и пол помыть? – спросила она с максимальной долей сарказма.
Глаза у него радостно загорелись:
– Вообще-то, я давно уже жду, кто мне пол помоет.
– Слушай, а чего мы в дверях стоим, – засуетился вдруг он. – Прошу в мою скромную обитель. Только предупреждаю, у меня не до конца прибрано.
Она гордо отодвинула его рукой в сторону и вошла в квартиру.
Это называется – не прибрано? Картина напоминала взрыв динамитной шашки в цистерне с макаронами. Давно она такого не видела. Нет, конечно она догадывалась, что программисты живут в некотором беспорядке, но повсюду разбросанные железяки, груда грязной посуды – это было уже слишком.
– Слышь, – говорила она, – а ты вообще здесь когда-нибудь убираешься?
– Конечно, – обиделся он. – Я к твоему приходу полдня драил. Даже монитор колой протер. Ты бы видела, что здесь с утра творилось.
– Понятно, – только и сказала она.
– Ладно, – говорил он. – Прошу к столу. Я на ужин уже макароны отварил. С кетчупом, между прочим. И кола со вчерашнего дня в холодильнике прохлаждается. Веришь ли, всю ночь терпел, но так ее и не открыл.
– Молодец, – презрительно сказала она и отправилась на кухню.
Там ее ждал очередной сюрприз. На кухонном столе вольготно разлеглась груда всяких электронных железок. Даже стакан некуда поставить.
– Ну и куда садиться? – спросила она.
– Ты чего, – пугается он. – Это же дроны. Я тут их собираю. Мне это все девать некуда. Целый день подбирал комплектующие из груды барахла, которое в ящике валяется. Еле подобрал.
– А где ты ужинать предлагаешь? На полу? – возмутилась она.
– Ну да. Это ведь так романтично.
– М-да, – возмутилась она. – Приглашаешь девушку на ужин, а у тебя даже сесть негде. Ну, ничего! Я сейчас сама здесь порядок наведу, – и решительно начинала сгребать компьютерные железки в здоровенный пакет, который нашла под столом.
– Поосторожнее, – взмолился парень.
Ей это очень даже понравилось, что она могла взять инициативу в свои руки.
Освободила стол, отварила сардельки. Он поставил на стол остывшие слипшиеся макароны.
– Давай бокалы, – скомандовала она.
Он с готовностью кинулся к мойке и принес два граненых стакана.
– То, что надо, – утвердила она.
– Ладно, за что пить будем? – спросила она.
– За знакомство – торжественно сказал он.
Они сидели и кушали холодные макароны с сардельками и кетчупом.
– Слышь, – сказала она, – а что если у тебя тут порядок какой-нибудь навести? Удобнее же будет.
– Мне и так удобно, – подозрительно посмотрел он.
– А у тебя все по полу разбросано, – спорила она. – Неужели так удобнее?
– Конечно удобнее. Все же на виду.
– А ходить как?
– Осторожно, – злился он. – Я тут каждый день хожу, и все в порядке.
Но в глубине души он все же мечтал о той девушке, которая каждый день будет наводить порядок.
– И рубашку клетчатую погладить, – продолжила она.
Он так долго ее ждал.
Всю жизнь.
Они прошли в комнату, осторожно обходя железки, валяющиеся на полу. На столе у него стоял монитор, клавиатура, коробка от пиццы и граненный стакан. А на стене был прибит флаг Советского Союза.
Он тем временем вставил CD-диск в какую-то коробку, лежащую на столе, и действительно заиграла музыка.
– Может быть мы на диван присядем?
– Легко, – ответил он.
Она села на диван, и тут же прозвучал ее дикий вопль. Потому что села она на очередную компьютерную железку, которая очень больно впилась ей в то самое место.
– О! – обрадовался он. – Деталь от дрона. Я ее уже три дня ищу.
– Очень рада, – саркастично сказала она, – что помогла тебе отыскать этот ценный предмет. Может быть еще что-нибудь найти? Ты не стесняйся…