Страница 2 из 4
Вот уже несколько лет он мечтал судиться с одним музеем, так как был уверен, что многие драгоценности, выставляемые там, принадлежали его фамильному роду. Он был уверен в своем родственном статусе одной европейской дворянской семье, и хотел просить с них наследство или содержание… Он пытался достучаться до своих предполагаемых родственников, но он не понимал их языка, да и им не нужен был предполагаемый бедный родственник, говорящий на непонятном языке…
Он наивно верил, что кто-нибудь его признает и не знал, в какие двери стучаться…К адвокатам ли, говорящим на непонятном языке, к предполагаемым ли незнакомым родственникам. Поиск аргументов и доказательств, которые ничего не меняют, долги, потраченное здоровье – казалось, он проходил все 7 кругов ада.
Как беспомощная птица, кружа в воздухе, мечась из стороны в сторону, он отчаянно пытался где-нибудь приземлиться, не зная, где его место на Земле…
…Мечта всей его жизни сбылась. Как настоящий дворянин, он жил при дворе, а точнее при дворце. Он мог сидеть на скамейке возле величественного дворца, а вечерами он заваливался прямо на скамейку парка или скверика и засыпал сном праведника, положив под голову рюкзак со скудными пожитками и укрывшись накидкой или одеялом. Он смотрел на дворец издалека и мечтал…
…Зимы в том регионе были тёплыми, и он уже забыл, как выглядел снег. Когда же ночью было холодно, он согревался дешёвым ромом. Но больше всего его грела надежда, теплившаяся в его сердце.
… Днём он подрабатывал разноской газет или игрой на рояле в ресторане, а ночью спал на скамейке возле дворца. Сладости в обмен на музыку были его основным рационом. Возможно, марципановые тортики были единственными сладостями в его несладкой жизни…
Однажды, когда он как обычно сидел на скамейке, неожиданно позвонила его жена на его маленький дешёвенький телефон:
– Ты где шляешься? Вместо приветствия она набросилась на него.
– Меня нет в городе – промямлил он в ответ.
– Срочно домой. Тебя ждут на заводе!
Он промолчал… и бросил трубку…
…Вскоре наступила зима и неожиданно пришли морозы. Он впервые за несколько лет увидел снег, очень много снега. Мороз пробирал до ниточки, и, казалось, уже никаким ромом невозможно было спастись…
…Та зима была невероятно холодной…
Официантка
Лида спокойно проживала в своем тихом неприметном маленьком провинциальном городке. Отец бросил их семью, когда она еще была маленькой, и поэтому Лиде с ранних лет пришлось становиться самостоятельной, работать и заботиться о себе самой.
В этой бесконечной рутине учеба-работа-дом-дача времени на обустройство личной жизни у Лиды совершенно не было. Мужчины то ли были слишком ленивыми, чтобы знакомиться с Лидой, то ли не осмеливались подходить к блондинке, то ли по статусу бедная девушка не подходила… И так год за годом, и Лиде уже исполнилось 24 года и по меркам провинциального города, ей нужно было срочно запрыгивать в последний вагон и рожать для себя, так как женские часики неумолимо тикали. Но принцев для осуществления этой миссии, почему-то, на горизонте совсем не примечалось: все приличные мужчины были уже женаты и разобраны щенками. И только однажды, когда Лида, запыхавшаяся на работе, возвращалась домой, наглый кавказец подкатил к ней на своем коне, точнее автомобиле.
– Эй, красавица, давай я покатаю тебя на своей ласточке, – предложил он, приоткрыв окно машины.
На безрыбье Лида согласилась и сходить в ресторан, и покататься на ласточке…
…А после уже другая птица, аист, принес ей дочку через 9 месяцев…
Кавказец испарился так же внезапно, как и появился, так и не женившись на ней, и оставил ее одну с дочкой…
Когда девочка подросла, она посмотрела в зеркало и спросила маму:
– Мама, ты блондинка, а я нет. Я кавказка? Как кавказская овчарка?
– Нет, милая. Ты такая как все, – успокаивала ее Лида.
…Прошли годы. Лида работала, воспитывала дочь и очень уставала. В 32 года она была абсолютным неликвидом в своем городе. Бабушки у подъезда, лузгая семечки, любили пообсуждать ее: женщина с прицепом, да еще и кавказским, мать-одиночка, нагулявшая ребенка, залежалый товар, перезревший персик и другие приятности так и сыпались в ее сторону каждый раз, когда она проходила мимо них. Как даме за 30, даме бальзаковского возраста, ей уже хотелось надевать простыню и медленно ползти в сторону кладбища.
…Однажды в их город в командировку заехал иностранец. Блондин. Увидев Лиду, он влюбился с первого взгляда и вскоре позвал ее замуж.
– Я не слишком старая для свадьбы? – спрашивала она своего кавалера.
– 32 года? Старая? Ты с ума сошла! Наоборот, слишком молодая, – сообщил он ей.
Он был единственным мужчиной, позвавшим ее замуж, и он растопил ее сердце. Лида согласилась.
Как же Лида была удивлена тем, что на Западе жизнь после 30 только начинается, и многие даже до 35–40 не женятся и не выходят замуж. И красавица-блондинка уехала на Запад. Вместе с дочкой…
…После переезда, активная Лида стала искать работу, но так как не знала местный язык хорошо, она нашла только позицию официантки в одном русском колоритном ресторане.
В первый рабочий день она надела кокошник и традиционный сарафан и стала работать. Кормить иностранцев заграничными диковинками: пельменями, борщом, квасом, чаем из самовара, орешками со сгущенкой, медовиком. Ее характерный акцент только привлекал посетителей.
Часто иностранцы, трапезничая в русском ресторане и не зная, как едят русские блюда, ели с ножом и вилкой не только пельмени, но и орешки со сгущенкой.
Одна элегантная старушка, в твидовом пиджаке и жемчужном ожерелье, как истинная леди, натыкая орешек со сгущенкой на вилку, позвала Лиду:
– Девушка, принесите еще чаю, – вольготно сказала она, крутя в руке вилку с орешком со сгущенкой.
– Хорошо, – с трудом сдерживая смех сказала Лида.
Хоть и бабушка выпила 5 стаканов чая, чаевых она оставила ровно 19 центов…
За соседним столиком в это время элегантные джентльмены в деловых костюмах деликатно ели пельмени ножом и вилкой, а на десерт заказывали блинчики с икрой, которые тоже осторожно разделывали ножом и вилкой. Даже медовик нанизывали на вилочку и затем по кусочку отправляли в рот.
Но некоторые посетители давали щедрые чаевые красивой блондинке, особенно, когда она красила губы яркой красной помадой.
Однажды, то ли из-за вкусного борща, то ли из-за красной помады, богатые адвокаты оставили ей очень приличные чаевые.
– Вот. Возьмите весь кошелек, – сказали они, протянув Лиде блестящий кожаный кошелек.
– Как? Весь кошелек? Ну что вы, – засмущалась Лида.
– Вы так прекрасны. Вы заслуживаете этого.
– Спасибо, – сказала Лида и приняла подарок.
Лида взяла кошелек и обнаружила там приличную сумму, которую уже хотела спрятатъ в лифчик, как и другие чаевые. Благодаря припрятанным чаевым ее размер груди к концу дня магически увеличивался без всяких операций.
Между тем веселье за столом адвокатов продолжалось.
– На здоровье, – произнес один из них тост.
– Встретимся под столом! – поддержал его другой.
– Девушка, принесите нам еще грузинского вина.
Грузинского вина больше не было, им стало в тот день молдавское, но посетителям, по всей вероятности, уже было все равно.
А после их друг вернулся из туалета.
– Нужно оставить чаевые, – сказал он.
– Ты уже оставил чаевые. И заплатил за всех, – рассмеялись его друзья.
И тут Лида поняла, что его коллеги-адвокаты разыграли его, и отдали ей весь кошелек. Она вернула ему кошелек, а он за честность оставил очень щедрые чаевые.
…А однажды Лида подносила горячий борщ к столу. Вдруг один из посетителей обернулся и глубоко посмотрев в Лидины глаза, безумно красивым баритонным голосом произнес фразу: