Страница 10 из 13
По тёплому времени года почти все защитники монастыря спали на улице. В кельях прохладнее, зимой и летом почти всегда одна температура из-за толстых каменных стен. Александр уже засыпал, как кто-то тронул его за руку. Вскинулся он, открыл глаза – ключарь рядом, палец к губам прижал.
– Тс! Идём со мной.
Ключарь завёл его в жилое здание, где монашеские кельи были, зажёг свечу.
– Ты, я смотрю, человек надёжный и боец опытный. Чувствую я, монастырь продержится день-два, не больше. Стены хоть и надёжные, однако защитников мало.
– Ты к чему клонишь, Варфоломей?
– Покажу сейчас. Ты путь запоминай.
Хм, загадками говорит ключарь. Зрительная память у Саши хорошая. Поворот влево, прямо по коридору, потом вправо и по ступенькам крутым в подвал. Серьёзная дубовая дверь, здоровенный навесной замок.
– Подсвети! – Ключарь протянул Александру свечу.
Ключарь снял с пояса связку ключей, нашёл нужный.
– Вот этот, ты приглядывайся.
– Зачем мне?
– Позже поймёшь, сейчас запоминай.
Ключарь отпер замок, открыл дверь. Дохнуло тёплым, затхлым воздухом. Ключарь вошёл первым, за ним Саша. В подвале тоже коридоры, запертые двери, за которыми кладовки. Ключарь – как заведующий хозяйством в монастыре. Варфоломей дошёл до торцевой стены, тупик.
– Кирпич видишь? Вроде выступает из кладки слегка. Дави!
Александр надавил, что-то щёлкнуло, часть стены отворилась, образовав проём. Сразу потянуло сквозняком, пламя свечи заколебалось.
– Тайный ход? – догадался Александр.
– Угадал. На берег Клязьмы выходит, в овраг. Но о том никому. До сего времени о ходе знали двое – настоятель и я, теперь ещё ты.
– Ты мне для чего ход показал?
– Думаешь, для того чтобы сбежать в последний момент? Нет, важнее дело есть. Я приготовлю мешок, в нём главная ценность – Владимирская икона Божией Матери. Кресты золотые, чаши серебряные – всё тлен, восстановимо. Коли нас перебьют всех басурмане, уходи сюда и икону прихвати. Осторожно уйди, спрячь в надёжном месте. Рано или поздно, мыслю к зиме, уйдут татары, чернецы появятся. Вот им и отдашь. Что без образов монастырь или храм? Просто дом, каменный или деревянный, не суть главное.
– Подожди. Ты что, на себя не надеешься?
– Эка хватил! Ты моложе, круткий, видел я тебя в схватке. А у меня лета долгие за спиной. У тебя больше шансов выжить. Не о себе хлопочу, об иконе. Не должен образ сей в руки басурман попасть.
– Уяснил, исполню в точности, если сам жив останусь.
– Постарайся. И язык не распускай, тайну великую тебе доверил.
– Ответь на один вопрос. Почему я? В монастыре молодые монахи есть, послушники.
– Э, сам понимать должен! Чернец – он божий человек, к миру плохо приспособлен. А ты удачлив, это важно. Вон лечец наш, Серафим. Когда тебя осмотрел зимой, сказал – не должен ты был выжить, а ты вот он, передо мной стоишь. Стало быть – высшие силы к тебе благоволят.
Александр о такой стороне и подумать не мог. А Варфоломей запомнил и учёл. Вышли из подвала, ключарь двери запер.
– Ключ сейчас не дам, мне самому он нужен, кое-что в подвал спрятать. Заберёшь у меня, коли убьют.
– Да не хорони себя раньше времени! – возмутился Саша.
– Видение мне было, не переживу завтрашнего приступа.
Вот ведь странные люди, верят в видения, сон это просто! Однако всё сбылось, как предсказал ключарь, уже следующим днём.
Татары пошли на приступ. Забрасывали кошки на стены, а кроме того, принесли длинные лестницы. Монастырь штурмовали со всех четырёх стен. Нескольких человек Александр сразил из арбалета, но в запасе было всего десяток болтов. Потом взялся за саблю. Бой отчаянный кипел, беспощадный, уже на самих заборолах. На месте убитого татарина возникал другой. Но ряды защитников таяли, татары стали с заборола спускаться уже во внутренний двор, стали связывать девушек. Им не повезло во второй раз попасть в плен. Александр осознал – это конец, монастырь будет захвачен с минуты на минуту, бьются только с десяток защитников. Поискал глазами Варфоломея. Видение ключаря оказалось пророческим, Саша увидел его лежащим недвижно с окровавленной головой. Спрыгнув с заборола для экономии времени, побежал к ключарю, сорвал с пояса связку ключей и к жилому корпусу. И едва не получил удар копьём в живот, рожон слегка оцарапал кольчугу, но кольца не прорвал. Глядь – а это Фотий.
– Бросай копьё, бежим!
– Я буду обороняться, в кельях старцы!
Объяснять ему было некогда. А убьют его татары быстро. Александр схватил его за запястье, жёстко, без варианта вырваться. Потащил за собой. Копьё мешало, цеплялось.
– Брось его!
Загремело железо. Стоп, без свечи или факела нельзя, набьёт в подвале шишек, заблудится, а дело не сделает.
– Фотий, где свечи?
А в закрытую Фотием на засов дверь уже стучат татары – ногами, кулаками, оружием. Фотий нырнул в боковую дверь, вышел с двумя свечами, одну успел зажечь от лампадки. Александр двигался вперёд. Поворот, коридор, спуск в подвал. Свет скудный, колеблющийся. Запертая дверь.
– Держи свечу ближе! – скомандовал Саша.
Из связки ключей выбрал нужный, отпер замок.
Фотий возмутился.
– Это хозяйство ключаря, без него входить не можно!
– Молчи за ради Бога, потом объясню! – взмолился Саша. – Ключарь убит, я сам видел его мёртвым, но он кое-что завещал мне сделать.
Вошли в подвал. Саша запер за собой железный засов. Татары, когда ворвутся в жилой корпус, в первую очередь по кельям кинутся – грабить. В подвал побегут в последнюю очередь, если вообще до него очередь дойдёт. Саша быстрым шагом прошёл до торцевой, глухой на вид стены, нажал кирпич, щёлкнуло. Фотий, увидев открывшуюся дверь, онемел от изумления. За дверью, прислонённый к стене, стоял холщовый мешок.
– Бери его, неси осторожно, я первый пойду.
Фотий взял мешок, ощупал.
– Да здесь никак икона!
– Угадал. Мне завещал её сохранить Варфоломей, вечная ему память!
– Так бы сразу и сказал. Я уж подумал – не за монастырскими ли ценностями ты полез?
– Как ты мог подумать? Я похож на грабителя?
Александр поднял свечку. Должен быть какой-то механизм, закрывающий тайный ход. Увидел на стене рычаг, нажал. Рычаг подпружинен, пришлось применить силу. Дверь закрылась со щелчком. Но ни скрипа, ни заеданий. Видимо, ключарь смазывал механизм, следил за сохранностью хода. Все старые постройки имели такие ходы на случай внезапного нападения для спасения владельцев и домочадцев. Были такие в имениях бояр, в крепостях, даже царских покоях. Другое дело, что не все обитатели могли ими воспользоваться, пример – император Павел при покушении в Михайловском замке Санкт-Петербурга, где был убит. Во многих дворцах ходы устраивались внутри толстых стен, имели оконца в разные комнаты, подслушивать и подсматривать. По таким ходам можно было обойти все этажи или спуститься в подвал, откуда выйти через длинный ход к пристани, где ждала лодка, как в Гатчине. Обитатели дворцов и имений никогда не были в уверенности, что не совершится покушение, и всё равно были убиты тем или иным способом. Если нельзя зарезать, можно отравить, подкупив повара. Традиция использовать яды появилась в Римской империи, потом её позаимствовали в Венеции и Византии. Не отставали монголы в Золотой Орде. Так, Александр Невский был отравлен медленнодействующим ядом в Орде и умер на обратном пути на Русь.
Продвигались по ходу медленно, Александр опасался ловушек, а ещё обрушений. Всё же конница татарская прошла, большая масса могла продавить землю. Лёгкий сквозняк был, указывающий на выход к поверхности. Что неприятно было – пыль, паутина, а ещё летучие мыши, висевшие вниз головой на стенах и потолке. При приближении они противно пищали, шевелили перепончатыми крыльями, скалили пасть с острыми зубами. Фотий крестился.
– Господи помилуй! В преддверие ада попал! Вампиры, как есть кровососы! Всё за грехи наши!
Сколько метров шли, непонятно – сто, триста? Как угадать, когда никаких ориентиров нет? За ходом следили, держали в порядке. Кое-где старая деревянная крепь была заменена. Впереди забрезжил свет. Фотий обрадовался.