Страница 12 из 17
– Это потому, что ты не смотришь по сторонам и не думаешь головой, а зациклился на своих кошельке и желудке.
Ну прям-таки зациклился. Я, может, тоже за высокие идеи, и все такое, ага. Когда есть что в тот самый желудок закинуть. Правда, представление о «высоких идеях» у нас, боюсь, не совпадает от слова совсем.
– …больше всего несправедливости, там и больше всего людей, готовых с ней сражаться. А где на Севере больше несправедливости, чем здесь?
О как. Уела, ничего не скажешь.
– Да черт его знает. Я, кроме как тут и в Порто-Франко, нигде на Севере и не бывал. Но, судя по рассказам, в том же Латинском Союзе народ живет куда как беднее, чем здесь, разве нет?
Помнится, она рассказывала, что у латиносов бывала.
Ичасо нерешительно пожевала губу. Как-то непривычно применять к ней слово «нерешительно», хе-хе.
– Да, но… там меньше именно несправедливости. Она же не от абсолютных показателей зависит, а от сравнительных. Здесь все построено вокруг денег и власти, это прямо напоказ выставляется, этим гордятся. В Латинском Союзе живут намного беднее, да, но там правительство думает о народе, о бедных, о тех, кто не может сам о себе позаботиться.
Ага. Правительство думает о народе, поэтому народ живет куда беднее, чем другой народ, который думает о себе сам. Классика.
– …в курсе, что в Нью-Рино нет ни пенсий, ни пособий, ни бесплатной медицины – ничего такого? Если у тебя нет денег и ты заболел – можешь сдохнуть на обочине, властям наплевать.
– А я вроде как видел благотворительную клинику какую-то – она же бесплатная, наверное?
Фурия революции пренебрежительно отмахнулась:
– Это кто-то по своей инициативе организовал. Те, кто награбил миллионы, бросают жалкие подачки, чтобы успокоить свою «совесть». В любом случае погоды они не делают.
«Награбил», видите ли. Награбил – идите в суд. Или сами его организуйте, если сможете. Опять же – всегда можно уехать, если что-то не нравится. Вот только по какой-то странной причине никто из «несправедливого» Нью-Рино в «справедливый» Латинский Союз не рвется. Наоборот, Баррьо-Бронсе растет, как на дрожжах, скоро Чайнатаун обгонит, как мне говорили. Да и миграционный баланс между Фримонтом и Социалистической Республикой Новороссия совсем не в пользу последней, хе-хе.
Немного задумавшись и подобрав слова, рассказываю анекдот о внучке декабристов в 1917 году. Ну, знаете, заканчивается на: «…хотят, чтоб не было богатых. Странно, а дедушка хотел, чтоб не было бедных». Увы, впечатления анекдот не произвел: Ичасо лишь хмыкнула и вновь уставилась на дорогу. Куда это мы едем, кстати? На юго-восток куда-то, полгорода уже проскочили.
Ладно, что толку обсуждать. Никто никого не переубедит, только разругаемся вконец. А я еще не совсем утратил надежду на эротическое продолжение знакомства…
– Слушай, вот ты Латинский Союз хвалишь. Не, я в курсе, что там левые в гражданской войне победили, но мне казалось, они для вас недостаточно левые. «Буржуазные перерожденцы» типа, не?
Что? Да нет, конечно, черт его знает, как там по-испански правильно сказать «буржуазные перерожденцы». Приходится импровизировать: «Se han convertido en la burguesía», и все в таком духе. Еще несколько «подкатов» к Ичасо, и смогу на языке Сервантеса политические диспуты вести. Не то чтоб оно мне было сильно надо, правда.
– Да, они отошли от идеалов революции. Но все-таки они лучше, чем те, кто заправляет здесь.
М-дя… «Отошли от идеалов революции», понимаешь. Вот если политики не касаться – замечательная девушка, веселая и остроумная. Чуть коснись – и куда только все уходит? Китайский болванчик какой-то остается.
– Понятно. Куда едем-то? Почти весь город уже проехали.
Снаружи мелькают живописные улочки зажиточной части Баррьо-Бронсе.
– Почти приехали. Тут отличный мексиканский ресторанчик, мне очень нравится.
– Хм…
– Что такое? Не любишь мексиканскую кухню?
– Мексиканскую кухню я люблю. Не пойму просто, как ты, с такими кулинарными пристрастиями, умудряешься себя в форме держать.
Улыбаясь, пожимает плечами:
– Спорт и секс; как же еще?
– Это ты хорошо придумала, горячо одобряю…
– Ага, горячо одобряет он. Косоглазие не заработай, когда на мою задницу таращишься.
– Ничего страшного. Заработаю – буду в Чайнатауне за своего. А там и аренда дешевле, и от игровых автоматов местных за уши не оттащишь.
Свободная территория Невада и Аризона, Нью-Рино, Фримонт, Аракчеев-стрит
Пена рванулась вверх, к краям медной турки, но я начеку – хватаюсь за деревянную ручку и быстро разливаю кофе по кружкам. Теперь ложку сахара, молоко и немного коньяку…
– Кабальеро решил сварить сеньорите кофе?
Ичасо, одетая в мою футболку, появилась в дверях кухни, заспанно щурясь и с демонстративным интересом втягивая носом воздух.
– Ага. Даже планировал подать его в постель, но сеньорита прибежала на запах. Тебе без молока и три сахара?
– Наблюдательный…
– А то… Ай! Че кусаешься?!
– Чтобы не расслаблялся!
– С тобой расслабишься… всего вон разодрала. – Демонстрирую укусы и царапины, обильно покрывающие… э-э… да всего меня целиком в общем-то.
– Вот и не расслабляйся. И вообще, это я игриво. Кабальеро не знает слова «романтика»?
– Это уже не романтика, а БДСМ какой-то… Ай! Сейчас-то за что? Я же хороший! Кофе сварил!
– Чтоб не ворчал. А, кроме коньяка, у тебя ничего нет?
– Чего сеньорита желает?
– Сеньорита желает каплю виски в кофе…
– Это можно.
– …завтрак…
– Уже в процессе, – киваю в сторону накрытой крышкой сковородки на плите.
– …и бурного утреннего секса вот на этом столе! В любом удобном кабальеро порядке, но чтобы секс был прямо сейчас, а завтрак – потом.
В фоновом режиме проскальзывает мысль, что несчастная кухонная мебель на такое не рассчитана и может не выдержать, но руки уже сами по себе подтягивают девушку поближе, мягко обхватывают ее за плечи, разворачивают и подталкивают к столу…
…
– Ой, а что это?
Ичасо, до сих пор взлохмаченная и раскрасневшаяся после первого пункта программы, отхлебнула еще глоток кофе и с интересом уставилась на тарелку.
– Это… мм…
Блин, как «сырники» на испанском?
– Что за «мм» такой? Получил что хотел, теперь отравить меня хочешь?!
– Ай!!! Да что ж это такое-то?! То кусается, то царапается! И это в ответ на мои любовь, искренность и кофе с виски!
– Ты мне зубы не заговаривай! Чем травить собрался?
– Это блинчики из творога, с медом и изюмом. Ну или со сметаной можно, если хочешь.
Баскская революционерка с явным скепсисом потыкала пальчиком в один из сырников. Что именно она данным органолептическим методом пытается установить? На отравленность так точно не проверишь.
– А нормального завтрака у тебя нет?
Ну вот, начинаются капризы. Э-хе-хех, как там моя Элен в своем Кутаиси… или куда она там уехала? Китами… Кимати, точно! У нее таких взбрыков не было.
– А что для тебя «нормальный завтрак»? И чем этот не нормален? Ты ведь даже не попробовала. Это вкусно!
Ичасо недоверчиво хмыкнула:
– Нормальный завтрак – это тортилья[18], например. Или фруктовый салат и круассаны с джемом. Ладно, попробую твои сырные блинчики.
Это типа одолжение, что ли? Эх, старый добрый рабовладельческий строй, когда же тебя восстановят…
Несмотря на первоначальную настороженность, басконка в темпе умяла три своих сырника и еще успела отобрать один у меня. Что, впрочем, не помешало ей пожелать: «В следующий раз лучше яичницу с беконом сделай, если готовить не умеешь».
– С какого это перепугу я вдруг «не умею готовить»? Вот привяжу тебя ночью к кровати и буду пороть по твоей красивой попе, пока не признаешь, что мои завтраки – самые вкусные на свете! Или сам кусаться начну!
– Тебе кусаться нельзя.
18
Испанская тортилья – омлет на оливковом масле из куриных яиц с картофелем, кукурузой, помидорами, сладким перцем, зеленью, репчатым луком и чесноком.