Путь к себе

— Так, получается, что если я вернусь к учителю, у меня не будет выбора вообще? — для меня эта информация была просто шокирующей.

— У тебя уже его нет, — спокойно сказала Тарша, поворачиваясь ко мне. — Пойми, если ты сорвёшься, что непременно случиться когда-нибудь, тебя просто убьют. А Литсери позаботиться, чтобы это случилось как можно раньше. Конечно, если ты попадёшь к Эверио, ещё есть вероятность, что Тамир тебя вытащит из переделки. Но если тебя обнаружат другие — увы, жизнь твоя будет кончена сразу.

Я слушала Таршу и отказывалась верить собственным ушам. Получается, что за меня уже всё решили? Но это не справедливо! Я не хочу так!

— А я могу отказаться от этой энергии, от этого пресловутого дара? — ощущение собственной беспомощности дико злило.

— Энергия, это часть тебя, — спокойно продолжила девушка, набирая что-то в поисковике. — Избавиться от неё, это всё равно, что отрезать голову. Можно конечно, поставить блок, такой как стоял у тебя до встречи с Тамиром…

— Я согласна, — воскликнула, перебивая Таршу.

— Подожди, тут не всё так просто. Этот блок сможет сдерживать энергию в рамках, но последствия будут ужасными. Сначала ты просто сойдёшь с ума, а потом эта замкнутая энергия сожжёт тебя изнутри.

— Но ведь до встречи с Тамиром всё было нормально? — возразила я.

— Да? А скажи мне, разве ты не чувствовала пустоту, разве тебя не преследовали беспричинные смены настроения. Ничем не обоснованная грусть, беспочвенные приступы панического страха? Ведь было же, я знаю… Поверь, ни к чему хорошему это не приведёт.

— Откуда ты знаешь? — возразила я. — Почему так в этом уверена?

— Да потому что сама просила Тамира поставить блок и отпустить меня на все четыре стороны! — Тарша смотрела на меня как на идиотку. — После того как Лит окончательно ушёл, оставаться в Доме Солнца оказалось выше моих сил, а обучение не было закончено. Уехать просто так я не могла. Тогда, после очередного скандала, Тамир и предложил поставить блок, — она обречённо вздохнула. — Меня хватило всего на два года… И то, если бы его вовремя не сняли, я бы сейчас с тобой не разговаривала.

— Но ведь я жила так двадцать два года! — голос сорвался на крик.

— После того, как один раз дашь волю энергии, один раз используешь её, она больше не сможет находиться взаперти. А у тебя ещё и предрасположенность к огненной стихии есть, да она просто сожжёт тебя меньше чем за год.

Я помолчала, обдумывая слова Тарши.

— Значит, выбора нет? — проговорила, бесцветным голосом.

— Нет, — ответила она. — И я бы рекомендовала уехать как можно быстрее. Чтобы у тебя ещё осталось место и люди, к которым бы ты могла приезжать. Думаю, если затянешь с отъездом, Лит тебя подгонит. А о его методах ты знаешь не понаслышке.

— Но я не могу уехать сейчас! — я была в растерянности. — Что скажу родителям? Как объясню им своё отсутствие в течение такого долгого срока?

— Скажи им, что едешь учиться, к примеру, в Лондон. Скажи, что ты прошла по тестам и получила стипендию на бесплатное обучение. Учиться ты там будешь…. на врача кардиолога. Так что отмазка на ближайшие десять лет у тебя есть. А дальше будет видно.

— Это ты, конечно, оригинально придумала. Но во всех этих университетах есть каникулы. А я ведь не смогу появляться дома.

— Почему нет? — удивилась Тарша. — Будешь кататься домой на недельку, скажем, раз в три месяца. Думаю, Тамир будет только «за».

— Это было бы замечательно, — ответила я. Слова Тарши меня успокоили. Теперь жизнь уже не казалась такой несправедливой. — Лит дал мне месяц… Думаю, за это время я успею всё уладить.

— Вот и замечательно, — ответила девушка, вставая и направляясь к двери. — Мы будем тебя ждать.

— Тарша, — остановила я её у самой двери. — Могу я задать тебе один личный вопрос?

Она посмотрела на меня с подозрением.

— Ну, давай…

— Ты ещё любишь Литсери?

— Да, — её голос звучал спокойно и уверено.

— Даже, несмотря на всё то, что он сделал? — я была искренне шокирована её ответом.

— Это чувство слишком сильно, чтобы его могли убить обстоятельства. Тиа, Лит часть меня, и я буду любить его всегда, несмотря ни на что, — она опустила глаза. — Это тяжело… И я уже почти утратила надежду на счастье.

— Значит, если бы он вернулся, ты бы приняла его?

— Да… — проговорила Тарша, опуская ручку двери, — но он не вернётся, как бы сильно сам того ни хотел. Гордость не позволит.

Она ушла, а я ещё долго сидела на полу, обдумывая всё, что она мне сказала. Но как бы ни старалась, никак не могла заставить себя смириться с такой неприятной действительностью. Хотя, чтобы это сделать у меня оставался ещё месяц… Только боюсь для меня этого времени всё равно будет слишком мало.

Теперь дни полетели быстрее. Я вернулась на работу, где за время моего отсутствия ровным счётом ничего не изменилось, и продолжила выполнять свои обязанности за зарплату, как и делала раньше. Ник всеми силами старался избегать встреч со мной, так что с той памятной новогодней ночи мы так ни разу и не увиделись. Отношения с подругами тоже порядком натянулись. И причиной тому снова стал Лит.

Если Алька относилась ко всей этой ситуации довольно ровно, то Нина восприняла её в штыки. Она упорно считала, что я совершенно необоснованно злюсь на Литсери. Он настолько ей понравился, что все мои рассказы и доводы, говорящие, что он не такой, каким хочет ей казаться, она предпочитала пропускать мимо ушей. Она, почему-то вбила себе в голову, что я говорю всё это исключительно из ревности. И не верила ни одному моему слову. А этот негодяй, мало того, что звонил ей почти каждый день, так ещё и обещал непременно приехать в самое ближайшее время. В итоге моё общение с подругами постепенно стало сходить на «нет». Мы встречались всё реже, почти не созванивались… Вот так по вине Лита пусть пока и не порвалась, но сильно натянулась ещё одна ниточка, связывающая меня с частью моей жизни.

С началом февраля обстановка стала ещё хуже. Алине, которая с детства увлекалась историей и археологией, и искренне ненавидела свою работу бухгалтера, предложили присоединиться к экспедиции и поучаствовать в раскопках, которые велись где-то в районе южного Урала. На что она согласилась с превеликой радостью и укатила туда на следующий же день. Настя же почти всё время была в соседнем городе, где располагался её институт. Приезжать домой у неё получалось не чаще одного раза в несколько недель. Но она исправно звонила каждый день и узнавала, о том, как я. А жизнь тем временем превратилась в сплошную рутину, состоящую из работы и компьютера.

Я осталась одна…

И вот, одним прекрасным вечером, где-то в середине февраля, на телефон пришло сообщение: «Жду в том же кафе в восемь. Лит». Когда я это прочитала, меня буквально передёрнуло от накатившей злости. Пришлось быстро брать себя в руки, и к назначенному времени я уже была спокойна, как удав из известного старого мультика. Мне хотелось о многом поговорить с Литсери, а эмоции в этом деле могли сильно помешать.

Когда я вошла в кафе, он уже сидел за тем же столиком, что и в новогоднюю ночь.

— Привет, — спокойно поздоровалась, присаживаясь напротив. Затем заказала кофе и пару пирожных и только потом посмотрела на Лита. Его выражение лица показалось мне до боли смешным — он был шокирован… — Что ты на меня так смотришь?

— Не могу понять, где крики, обвинения, слёзы? — проговорил он с улыбкой. — Я ожидал, что ты первым делом расцарапаешь мне лицо, а только потом поздороваешься. Признаюсь, ты меня удивила.

— А разве есть смысл во всём этом? — удивлённо спросила я. — Ты хотел поговорить со мной, и мне тоже есть, что тебе сказать. Так что, начинай.

— Ладно, — он больше не скрывал своего удивления. — Итак, две недели назад ты должна была уехать, но ты здесь. Я не понимаю, это гордость или глупость?

— Скорее гордость, — ответила, медленно размешивая сахар в чашке кофе и задумчиво разглядывая спирали из пены на его поверхности. — Просто… очень неприятно позволять кому-то решать как я должна жить. Думаю, ты в состоянии понять это.