Страница 9 из 10
По дороге они связались с директором управляющей компании штейновского дома и дали запрос на полный отчет по жильцам дома. Директор обещал выполнить его в кратчайшие сроки. Помимо этого, согласился выслать точный план дома, чтобы оперативникам было удобнее ориентироваться в запутанном строении. Пока Гуров и Крячко добирались до Главка, материалы от директора были доставлены курьером, о чем прямо с порога им доложил дежурный. Полковники расположились в кабинете и приступили к обсуждению. Гурову не нравилась сложившаяся ситуация, о чем он заявил в первую очередь:
– Почему, скажи на милость, на расследование этого дела поставили салагу? Мне это кажется верхом безрассудства. Ведь именно поэтому у журналистов появилась возможность очернять работу правоохранительных органов и навязывать нам свое мнение относительно мотивов преступления. Нет, я немедленно пойду к Орлову и выскажу ему свое мнение. Пусть отменяет приказ расследовать убийство как ритуальное, это же чистой воды ограбление. Шкатулка пропала. В ней могло быть что угодно. Настолько ценное, что убийца вынужден был явиться в дом архитектора. Я уверен, он не просто расправился с ним, он его ограбил. Целью всей этой комедии является именно шкатулка. Не зря Штейн ее так оберегал.
– Мы же еще даже не начали, – попытался утихомирить его Крячко. – Что, если журналисты окажутся правы? Мы будем искать похитителя шкатулки, быть может, даже отыщем и его и шкатулку, а в ней окажутся старые открытки и любовные записки той пассии, что его отвергла. Что тогда ты скажешь Орлову?
– Ты сам-то в это веришь? – нахмурился Лев.
– Я пока не определился, к какому разряду отнести убийство Штейна. И тебе не советую делать поспешные выводы. Надо все как следует обдумать, поковыряться в архиве, проштудировать раскрытые и нераскрытые дела. Кто знает, может, удастся найти подобное нашему? – осторожно проговорил Станислав.
Ответить Гуров не успел, так как в этот момент в кабинет вошел генерал. Он взглянул на недовольное лицо Гурова и усмехнулся:
– Вижу, дело тебе понравилось, Лев Иванович? Ну, выкладывай, что опять не так?
– Да все не так, Петр Николаевич, – заявил Гуров. – Вы читали материалы дела? А знаете, кто был назначен следователем для его расследования? Мальчишка безусый! Отчего, спрашивается, такой странный выбор? У начальника районного отделения полиции временное размягчение мозга?
– Стой, стой, дебошир, чего раскипятился? – замахал руками Орлов. – Да, я читал материалы. Мельком.
– То-то и оно, что мельком. И пацанчик этот, следователь Егоров, осмотр места происшествия провел мельком. Он даже не обнаружил пожарный выход, ведущий прямо из квартиры. Не удосужился пригласить приходящую уборщицу, чтобы определить, все ли вещи убитого на месте. Этим, между прочим, сегодня мы со Стасом занимались. Куда это годится? А утечка в средства массовой информации? Это разве дело? Естественно, при таком подходе, как только журналисты услышали про приклеенный ко лбу лист с каббалистическими знаками, тут же раструбили об этом всему городу. А там ритуальщиной и не пахнет!
– Чем же там пахнет, Лев Иванович? – ухмыляясь, спросил Орлов.
– Ограблением там пахнет, Петр Николаевич. Банальным ограблением.
– Допустим, не таким уж банальным, раз убийца додумался до того, чтобы обставить его, как ритуальное, – возразил генерал. – Полагаю, тебе удалось выяснить, что пропало из квартиры Штейна?
– Удалось. В гостиной, он хранил в эркере медную шкатулку. По словам помощницы по хозяйству, эта шкатулка имела для Штейна особую ценность.
– Дорогая вещица?
– Относительно материальной ценности пока сказать трудно, но эмоциональную ценность она имела несомненно. Штейн даже пыль с нее вытирать уборщице не доверял.
– Что он хранил в шкатулке? – задал новый вопрос Орлов.
– Пока тоже неизвестно, – вынужден был признаться Гуров. – Но мы будем работать над этим вопросом.
– А над вопросом поимки маньяка, расправившегося со Штейном таким неординарным способом, кто будет работать? – тут же вскипел генерал. – Ты, значит, будешь гоняться за грошовой шкатулкой, якобы имеющей для убитого особую ценность, а все журналисты города будут продолжать изгаляться насчет несостоятельности правоохранительных органов столицы?
– Это не ритуальное убийство, – стоял на своем Гуров. – Расследовать дело в этом направлении считаю непродуктивной тратой времени.
– Он считает! Слышишь, Крячко? Наш гений считает, что это не ритуальное убийство, и не хочет понапрасну временные ресурсы тратить. А стружку начальство с кого снимать будет? Думаешь, с него? Нет! На это у нас генерал есть. Пусть отдувается, пусть краснеет перед вышестоящим начальством. Или, может, у тебя доказательства обратного появились? Можешь ты доказать, что Штейна убил не маньяк? Ну, чего молчишь? Язык проглотил? – Голос генерала гремел на весь Главк.
– Я найду доказательства и предъявлю вам истинного убийцу, – упорствовал Гуров.
– Хорошо. Насчет этого возражений не имею, но, как начальник и как старший по званию, требую, чтобы расследование велось во всех направлениях. – Каждое сказанное слово генерал сопровождал резким ударом кулака о столешницу письменного стола. – И отчет желаю получать по всем направлениям. По всем, Гуров, это понятно?
– Так точно, товарищ генерал! – козырнул Лев.
Хоть генерал Орлов и был ему скорее другом, чем начальником, он безошибочно распознавал ту стадию возмущения начальника, игнорировать которую было неосмотрительно. За долгие годы совместной работы Гуров хорошо изучил привычки генерала. Он не раз нарушал данное ему обещание вести ход расследования строго определенным образом, но здесь был не тот случай, от разработки ритуальной версии на этот раз не отбрехаться, и Лев смирился с неизбежным. Вглядевшись в его лицо, Орлов удовлетворенно кивнул. Он не хуже Гурова изучил привычки своего подчиненного и друга и сейчас точно знал, что тот слово сдержит.
– Вот и договорились, – примиряющим тоном произнес генерал. – Ты уж, Лева, расстарайся. Сверху уже пять раз звонили. Их журналисты достают, они меня, а я, уж не обессудь, тебя дергать буду. Такова расстановка сил.
– Да все я понимаю, Петя, – переходя на дружеский стиль общения, ответил Гуров. – Только пустое это все. Помяни мое слово, не найдем мы связи с сатанистами. Как пить дать, не найдем.
– Не торопись с выводами, Лева, в жизни всякое случается. Тебе ли этого не знать. В любом случае сам факт, что убийца обставил все, как ритуальный акт, может вывести нас на него. Так что, как ни крути, а со счетов его сбрасывать мы не можем. – Орлов похлопал Гурова по плечу: – Работай, гений, а я постараюсь отбить ваши души у начальства, если что пойдет не так.
– Занавес, – ухмыляясь, произнес Крячко, до этого момента скромно молчавший. – Следующий акт трагедии после антракта. Все в буфет.
– Остынь, балагур, – усмехнулся Орлов. – По всему видно, что архив тебе трясти придется.
– Это почему еще? – встрепенулся Крячко. – Мало у нас рабсилы в Главке? Отправим туда кого-то из менее маститых оперов. Они черновую работу проведут, а уж мы с Гуровым в конце подключимся.
– Прости, друг, но, кроме тебя, я такую ответственную работу никому доверить не могу, – подлаживаясь под общий шутливый тон, проговорил Гуров. – Представь, что будет, если отправить разбирать архивы кого-то вроде нашего Егорова? Нет, это никуда не годится. Ты своим зорким взглядом профессионала справишься с этой работой куда лучше молодняка.
– Постойте, это нечестно! Гуров, значит, настоящим делом будет заниматься, а я в архивной пыли задыхаться? – кипятился Стас. – Выражаю свое категорическое несогласие!
– Разрешаю взять себе в помощь троих, нет, двоих оперативников. Можешь даже не лейтенантов, капитанами снабжу, – откровенно потешался Орлов. – С такой командой вы в два счета справитесь.
– А как же Заборин? Мы его еще не проверили, – вспомнил Крячко. – Его же допросить надо, пообщаться тет-а-тет. Егоров-то, поди, и там напортачил. А человек, между прочим, третьи сутки на нарах чалится.