Страница 70 из 155
— Да, знаю, у меня теперь другая работа, и другой номер телефона, — как-то неопределенно махнула рукой Ива, и так же непонятно было, то ли она знает, что я разыскивал ее, то ли просто понимает, что я не нашел ее, потому что она сменила работу и телефон.
Как же она умеет поддержать разговор так, что совершенно непонятно, есть резон его продолжать, или собеседница только что поставила в нем жирную точку!
— А ты здесь каким ветром? — опередила мои размышления Ива.
— С Мариной, — ответил я. — Она что-то себе подбирает, а я, как ты, время убиваю.
— М-да, характерный пример нормальной и ненормальной семей, — пробормотала Ива. — В одинаковых составах и в одном месте, но только в этом они и одинаковы, во всем остальном — как небо от земли.
«Сама виновата», — подумал я. Ива посмотрела на меня, словно услышала, и мне показалось, что в ее взгляде промелькнул ответ: «Знаю».
— Ну, встречаться со старой подружкой резона нет, — хохотнула вслух она. — А то еще пацанов из Шатуры пришлет, ха-ха! Ладно, пойду я, Арсений… Андреевич. Забавная встреча у нас получилась.
Она улыбнулась краешками рта, как могла делать это только она одна, повернулась и пошла от меня, обдав шлейфом такого знакомого, ее запаха. И не успело сердце мое тоскливо сжаться, не успела в мозгу родиться мысль: «Как, вот так, и — все?», как она обернулась и одними губами произнесла: «Позвони!» «А телефон-то, телефон!» — хотел закричать я, но Ива уже скрылась от меня в дверях лестницы, ведущей вниз. Я бросился было за ней, но в это миг отворились двери лестницы, спускающейся сверху, и в них показалась нагруженная пакетами и пакетиками Марина. Я осекся, затормозил, с тоской посмотрел на еще качающуюся дверь, за которой скрылась Ива, и в этот миг прожужжал мой телефон. Пришедшая эсэмэска могла быть от кого угодно, но когда, улучив минуту, я открыл ее, мое сердце будто опустили в парное молоко. Сообщение было из трех символов: двоеточия, тире и звездочки, что на языке, понятном любому, кто хотя бы чуть-чуть знаком с электронной почтой и «аськой», означает: «Целую!» Номер, с которого оно пришло, был мне не знаком, и это был ее номер.
Я с трудом выдержал приличествующие несколько дней перед тем, как набрать его. Ива ответила буднично, словно не было этого года. Встретиться? Да, конечно, почему бы и нет? Когда? Да завтра, послезавтра, когда тебе удобно? В четверг? Прекрасно! Ты заедешь за мной? Во сколько? Я заканчиваю в шесть. Адрес? Записывай.
Я повез ее в лучший ресторан, который даже не то чтобы мог себе позволить, а мог себе представить. Уютный тихий зал, видимо, никогда не бывал полон, потому что трудно представить, что даже в напыщенной Москве есть столько людей, могущих позволить себе такие ценники в меню. Официант обслуживал только нас, но был неназойлив, появляясь, как тень отца Гамлета, из-за ближайшей колонны ровно тогда, когда это было необходимо. Может быть, через мраморное тело колонны была просверлена дырочка? Как бы то ни было, но налить вино самому у меня не получилось ни разу. Наверное, им просто было запрещено давать клиенту прикасаться к бутылке стоимостью под тысячу баксов — еще уронит! Мы с Ивой долго смеялись над местными порядками, но ей нравилось, я видел. Под великолепные помидоры «капрезе» и сочнейший стейк со спаржей усидели две бутылки. Болтали о чем угодно — о жизни, работе, здоровье, деньгах, детях, но ни слова о нас, о том, что было раньше, и чего я так хотел сейчас. Это немножко тревожило, Ива словно не хотела пересекать некую незримую черту. Я исподволь кидал взгляд на циферблат, — подходило время перемещаться в один из многочисленных в Москве «храмов адюльтера» — отелей «на час». Ива бросила взгляд на счет, за который я небрежно расплатился «золотой» кредиткой» и сделала бровями «Ого!». Да, черт, мне удалось произвести на нее впечатление! Осталось не снизить уровень вечера дальше, в постели, но и тут я был уверен в успехе, первый раз в жизни приняв виагру, так что меня начало разбирать уже при выходе из ресторана. Продолжение вечера обещало быть фантастическим, но все пошло не так.
До притона тайной любви было недалеко, и мы пошли пешком. «Хочу цветов!» — неожиданно возжелала Ива, и была буквально осыпана розами из первого встречного цветочного ларька у входа в метро «Чеховская». Вручая огромный букет, я попытался ее поцеловать, но в последний миг Ива отвернула лицо, и моим губам пришлось удовольствоваться контактом с ее щекой. «Что-то не так?» — спросил я. «Все прекрасно! — говорил мне в ответ ее сияющий взгляд. — Вот только с чего ты взял, что дальше я лягу с тобой в постель?» Я с минуту любовался этой изощренной издевкой в ее глазах, потом отвел взгляд. Я знал — что-то говорить, настаивать было бесполезно. «Вызвать тебе такси?» — спросил я. «Не траться, я распрекрасно доеду на общественном транспорте», — ответила Ива, чмокнула меня в скулу и засеменила вниз по лестнице в метро. Букет остался у меня в руках. Я ждал, что она хотя бы обернется, но не дождался.
Я был убит, унижен, раздавлен. Сказать, что я ничего не понимал, было нельзя: очевидно, что только что мне дали понять, что вся моя теперешняя успешность не поможет вернуть того, что было раньше, и от чего, хлопнув тогда дверью, я отказался. Это была месть, утонченная, изощренная, попавшая точно в цель. Несколько минут я стоял, не зная, что делать с дурацким букетом, пока не решился просто швырнуть его в урну. И как ни было тошно, нужно было отменить заказ в алтаре любовных утех, и я подумал, что до него проще дойти, чем копаться в записной книжке в поисках зашифрованного номера. «Что, не пришла?» — сочувственно спросила симпатичная администраторша на рисепшене притона. «Да вроде того», — буркнул я, собираясь уходить. «А у нас, между прочим, свои девочки есть, — кинула мне в спину крючок та. — Негритяночку не хотите?» Вряд ли любая другая замена Иве в этот момент могла бы меня соблазнить, но негритянка… Черных женщин у меня не было никогда. Более того, если разобраться, я вряд ли сильно хотел подобной экзотики, совершенно не будучи уверенным, что мне это понравится. Но сейчас у меня мелькнула мысль, что если что-то и годится сейчас быть эдакой антиместью, то, пожалуй, вот оно. «И сколько?» — бросил через плечо я. «Две тысячи в час, три за два, — с готовностью огласила прейскурант администраторша с задатками сводни. — Девочка совсем свежая, только вчера с родины, первый день на работе, неопытная, необученная, поэтому такая цена. Говорят, они горячие. Берите, не ошибетесь!» Я с отвращением посмотрел на сводню, у которой от пыла расстегнулась лишняя пуговичка на блузке. «Давайте, — с отвращением уже к себе согласился я. — Кому деньги, вам?»
Когда, раздевшись и приняв душ, я уже лежал на круглой кровати, прикрыв причинное место простыней, невысокое субтильное существо осторожно проскользнуло в приоткрывшуюся дверь номера и застыло у входа. В полумраке на фоне темно-лиловой обивки стен на негритянке ярко выделялась только белая блузка, да сверкали белки глаз. Существо явно боялось меня.
— Привет! — сказал я как можно дружелюбнее. — Как тебя зовут?
— Im Joy, — ответило существо. — I dont speak Russian[i].
Я напряг память — общаться предстояло по-английски.
— Ill do you no harm, — заверил я ее, улыбаясь. — Come here[ii].
Видимо, почувствовав, что меня на самом деле можно не опасаться, существо по имени Джой — «радость» отделилось от стены и вышло в круг света от лампы под потолком. Она была очень чернокожей и курчавой, но губы ее не были чрезмерно надуты, а ноздри не расползались в стороны на пол-лица. Напротив, черты ее лица были тонки и остры, что говорило о присутствии среди ее предков уроженцев северного Судана, Сахеля или юга Африканского Рога. В общем, она была очень, очень даже ничего. Вот только пахло от нее… Чувствовалось, что срок после ее последнего омовения в душе измерялся даже не днями, а неделями.
— Your so pretty[iii], - сказал я.
Джой улыбнулась, показав два ряда идеальных зубов, — ее улыбка была просто обворожительной.