Дотянуться до моря

Я замер — неужели все это искренне?

— Не против, — сглотнул слюну я.

Аббас растянул губы в широкой, но какой-то непонятной, деланной улыбке.

— А вот я — против, — тихо и внятно сказал он. — Потому что ты не только до жены моей добрался, чтоб ей на том свете покоя не было, суке похотливой. Ты до дочери моей добрался, до Дарьи моей, до морюшка моего. Она — это тоже не месть? Ее ты тоже любишь?

Я взглянул в его горящие глаза и понял: что-то объяснять, доказывать — бесполезно.

— Откуда ты знаешь? — хмуро спросил я.

— Она сама сказала, — ответил Аббас. — Я убеждал ее ехать со мной, говорил, что будем жить безбедно в одной цивилизованной стране. А она ответила, что я — злой Зер Калалуш, а она любит тебя. И ушла. Ты забрал у меня единственное, что оставалось мне дорого в той, прежней моей жизни. В этот момент я понял, что ненавижу тебя всеми фибрами, всем генотипом, всем генеалогическим древом. Поэтому я выполню свой долг. Ты пойдешь на нары, а я уж постараюсь сделать твое пребывание там максимально неприятным. И дни твои будут длинными, а ночи — страшными. И никто тебе не поможет, уж я — точно не помогу. Хрен вот тебе, товарищ Костренёв Арсений Андреевич, дорогой шье-е-е-е-ф!!

И Аббас смачно упер мне прямо в нос фигуру из трех пожелтевших, прокуренных пальцев. Я поморщился и отвернул голову, в то же время замечая, что из-за того, что, будучи левшой, кукиш он изображал левой рукой, которую для этого он отнял от подлокотника, ничего не стоит больше между моей правой рукой и его челюстью. Расстояние было небольшое, но достаточное, чтобы кисть, собранная в кулак, набрала скорость, кинетическую энергию, и вся эта энергия пришлась точнехонько в подбородок. Апперкот получился коротким, но неотразимым: Аббас лязгнул зубами, дернулся вверх, как кукла-марионетка, всеми шарнирами выражающая крайнюю степень удивления, и грузно осел у меня в ногах. Я успел вскочить из кресла и поймать ладонью его затылок, чтобы падающий в бессознаньи не размозжил его о паркет.

Усилие, с которым я вслушивался в наступившую тишину, гигантским комариным роем зазвенело в ушах. Я на цыпочках подошел к двери, прислушался. Вроде, тихо, кирасиры ничего не услышали. Медленно, осторожно, чтобы не дай бог не звякнул металл, я закрыл дверную задвижку. Так, сколько у меня времени? Капитан заглянул минут через двадцать после начала разговора, Аббас обещал ему закончить через пять, которые уже прошли. Ну, понятно, «пять минут» — это общепринятая метафора, никто не воспринимает ее буквально, но, пожалуй, максимум, на что я могу рассчитывать — минут десять. Задвижка простоит еще минут пять — надо торопиться. Я схватил айфон, нажал на кнопку включения и, пока девайс загружался, лихорадочно соображал, кому первому позвонить. Мне срочно нужен был грамотный компьютерный спец, по сути, хакер — не по роду деятельности, а по уровню квалификации. Наш Блэк Уиндоус не годился, его уровень ограничивался переустановкой операционки на фирменном сервере, а других я не знал. Кроме одного, пожалуй. Я начал лихорадочно листать контакты телефона, и через минуту нашел нужную запись. Мысленно перекрестившись, я нажал клавишу вызова. На экране высветилось имя вызываемого: «Копирайт».

— Алло! — через несколько гудков раздался в трубке задорный пацанский дискант.

— Привет, Попирайко! — сказал я. — Это Арсений, друг Ивы Эскеровой. Лет двенадцать назад мы пересекались по поводу одного… инцидента. Помнишь?

В трубке повисла испуганная тишина.

— Да, я помню вас, — ответил, наконец, айтишник. — Хотя мы, по-моему, так и не встречались? Здорово вы тогда мою систему хакнули! Как поживает Ива… э-э… Генриховна?

При упоминании своей хакнутой тогда в отместку системы в его словах просквозило нескрываемое уважение. Ага, он считает, что это я сам тогда отомстил ему его же компьютерными методами! Что ж, не будем его разубеждать. И, чувствовалось, его детско-юношеский менталитет за эти годы не сильно изменился. Что ж, предложим ему экшн в стиле компьютерного квеста.

— Она умерла, — сказал я. — Ее убили, выбросили с балкона. Я ищу убийцу, мне срочно нужна твоя помощь, коллега.

— Боже, какая жесть! — зашелся голос в трубке, но тут же выровнялся: — Что нужно делать?

Так, теперь бы не напортачить, не уронить в его глазах свое реноме знатного хакера!

— Я сейчас веду наблюдение за убийцей, не могу отвлечься ни на секунду, — начал я. — Можешь удаленно организовать видеотрансляцию в сеть с моего айфона?

— Конечно! — с энтузиазмом воскликнул Копирайт. — Куда гнать поток? В Фейсбук, в Твиттер?

— Нет, нет, — замялся я, лихорадочно соображая. — В социальные сети не надо. Мне нужно, чтобы любой чел, даже полный чайник, мог максимально быстро и просто увидеть трансляцию.

— Понял! — радостно воскликнул Копирайт. — Тогда юзаем Юстрим! Поток пойдет прямо на Ю-Эр-Эл Юстрим-Дот-ТиВи, надо только создать на сайте аккаунт бродкастера.

— Ага, гуд, — одобрил я. — Слу, у меня тут движуха началась, забацаешь все сам, окей? Я имею в виду, создашь этот… аккаунт бродкастера?

— Далегко! — отозвался тот. — Давайте свой Эпл-Ай-Ди.

Я облегченно вздохнул: что такое Apple ID, я представлял плохо, но, по счастью, еще со времен непростого медового месяца со своим первым айфоном знал, где этот АйДи у меня записан. Я быстро нашел нужную запись и продиктовал ее Копирайту.

— Ага, — сказал тот, — есть. Ну, все, сделаю, сразу свяжусь. Надеюсь, вы не делали джейлбрейк? И посмотрите, в настройках автоматическая загрузка программ включена?

— Обижаешь! — пристыдил хакера я, инстинктивно понимая, что ни «да», ни «нет» я ответить на эти вопросы во избежание неминуемого разоблачения не могу.

— Сорри, — сконфуженно пробормотал он. — Забыл, с кем говорю.

Я отключился и, уповая, что у меня не сделан этот самый джейлбрейк и включена гребаная автозагрузка, набрал следующий номер, числящийся у меня в контактах как «Мент Ещук майор ЛеонИг».

— Да-а, Арсений Андреевич! — радостно пропел в трубку голос Ещука. — Рад вас слышать! Чем обязан на сей раз? Приняли, наконец, решение? То самое, единственно верное?

— Нахожусь непосредственно в стадии его принятия, — ответил я. — Вот только появилось тут, майор, одно препятствие.

— Подполковник, — аккуратно поправил мен Ещук. — Получил очередное, так сказать, воинское звание. Чё за препятствие?

— Поздравляю, — буркнул я. — Препятствие в виде группы захвата из какого-то вашего подразделения, которые стоят у меня за дверью, хотят засадить меня на цугундер за убийство, которое я не совершал. Причем человек, которого я якобы убил, лежит здесь у меня дома…

— Мертвый? — перебил меня Ещук.

— Да нет, живой, — нетерпеливо оборвал его я. — В отключке. Это он меня подставил, а у самого у него в кармане документы на другое имя. Все очень грамотно обтяпано, думаю, не без участия следака, который ведет это дело, и если ты мне не поможешь прямо сейчас, отмываться я буду очень долго. А если я загремлю сейчас на нары, мне будет не до обдумывания твоего любезного предложения, майор. То есть, подполковник.

Я замолчал, не зная, что еще сказать.

— От меня-то ты сейчас что хочешь? — помолчав, спросил Ещук.

— Я хочу, чтобы ты прямо сейчас позвонил следаку, и сказал бы ему, что человек, которого я якобы убил, жив и здоров, и он через пять минут может увидеть его в интернете в прямом эфире. Я хочу, чтобы ты приказал ему сделать это, потому что сам он этого не сделает, а даст команду спецназу ворваться в квартиру и запаковать меня в наручники. Я хочу, чтобы ты тоже увидел это все в интернете в режиме реального времени, и дал команду следаку, чтобы он отозвал громил. А завтра я явлюсь к тебе и подпишу все бумаги. Я никого не убивал, этот человек жив, но мне сейчас нужна твоя помощь, понимаешь?!

— Понимаю, — снова помолчав, ответил Ещук. — Вот только не понимаю, зачем мне это надо?

— В смысле? — опешил я. — Ты не понимаешь, хочешь ли ты мне помочь? Или — хочешь ли ты, чтобы я подписал бумаги по твоему «любезному» предложению? Или — надо ли тебе спасти невинного человека и покарать убийцу?