Смотрящая со стороны

Раньше ему не приходилось бить сук. Все они становились покладистыми после первого же урока, а если и пробовали удрать, повторное наказание окончательно вправляло им мозги. Кое-кто пытался рыпаться в самом конце, но с годами он научился справляться с сопротивлением, не оставляя следов. Эта же тварь оказалась самой упертой. Его взбесила полная неспособность тупорылого животного делать выводы из полученного опыта. По крайней мере, именно это, а не почти удавшийся побег девушки, он считал истинной причиной охватившей его ярости.

Весь день он был сам не свой, и теперь спешил убедиться, что не перестарался накануне. Зря он пинал ее ногами. Хорошо, хоть не попал по лицу, а синяки на животе все равно никто не заметит. Впредь нужно быть осторожнее. Не стоит привлекать к дохлым сукам лишнего внимания.

— Сосед! — услышал он, не успев вылезти из машины. — Смотрю, зачастил ты к нам. Как сегодня, забежишь на минутку? Первачком тебя угощу.

— Некогда, дядь Петь. Дела.

Он отмахнулся от старика и поспешил в дом. Стоило распахнуть дверь в спальню, как в нос ударила нестерпимая вонь. Тупорылая сука валялась в куче дерьма на полу, там, где он оставил ее вчера, и изо рта у нее натекла приличная лужа крови. Еле сдерживая рвотный позыв, он наклонился. Подставил руку ей под нос, но не почувствовал даже легкого дуновения.

— Твою мать!!! Нашла время сдохнуть!

Мало того, что он не успел хорошенько ее проучить, так теперь еще ему придется думать, как избавиться от тела. Мужчина присел на корточки, чтобы нащупать пульс. Жилка на шее еле заметно подернулась под его пальцами.

— Жива! — обрадовался он. — Пока жива, сука…

Выглядела девушка так, будто с минуты на минуту его радости придет конец. Не представляя, каким образом может ей помочь, он осмотрел комнату. Взгляд ни за что не зацепился. Чем вообще можно привести в себя полудохлую девку? Аптечка! Не раздумывая, он побежал во двор. Мысль о том, что кроме бинта в ней почти ничего нет, догнала его на полпути к машине. Вспомнив про сигнализацию, на которую не мешало бы поставить «Тойоту», он сообразил: дверь в спальню тоже осталась открытой.

— Дебилоид! — на этот раз на самого себя заорал мужчина.

Он бросился обратно в дом. Лживая сука уже стояла в углу предбанника, держа в скованных пластиковой стяжкой руках отломанную ножку от стула. Стоило ему сделать шаг в ее сторону, как она начала размахивать деревянной палкой, словно бейсболист битой.