Свободная касса!

– А что Рустам?! – гневно поставила на стол свой бумажный стакан Аня. – Ходок ходока видит издалека. Он же всех смазливых девок в компании перетрахал. Я когда офис-менеджером была, у меня в команде все зассыхи-малолетки только и мечтали, как бы ему дать.

Дамы так увлеклись своей светской беседой, что не сразу обнаружили моё присутствие. А обнаружив, не смутились, но моментально переключились на обсуждение поставок салата в отдалённые рестораны.

Я уже слышал ранее об интрижке моего шефа с девицей, трудившейся на заводе компании под Москвой. Она, кажется, занималась закупками мяса для котлетного производства. Но то, что связь эта имеет ещё и финансовый подтекст, было для меня новостью. Хотя, информацию, полученную от двух болтливых бездельниц, нужно делить минимум на два. И тем не менее при возможности было бы интересно это проверить. Тем более что стоимость мяса является основной составляющей в общей сумме, которую компания тратит на закупку сырья.

– Алексей, ну какое у тебя первое впечатление от новой работы? – светски обратилась ко мне Садальская.

– Всё очень интересно… – дипломатично ответил я.

– А твое мнение о Шнайдере? – задала Аня вопрос, который явно интересовал обеих сплетниц.

– Потихоньку срабатываемся. – Я постарался ответить таким образом, чтобы оставить достаточно пространства для их фантазии.

– Но он же наверняка пытается тебя унизить, задавить, выставить дураком, – с надеждой посмотрела мне в глаза Садальская.

– Понимаешь, Вероник, мы с ним стараемся находить общий язык. Да, и к тому же, меня не так-то просто задавить. Кстати, вы не в курсе, где Круглова? Она тут обещалась мне прислать пару своих презентушек. – Я изо всех сил пытался продемонстрировать полнейшую индифферентность.

– А наша принцесса сегодня в ресторанном туре. Ну, то есть рассекает по ресторанам и мешает людям спокойно делать своё дело, – бойко откликнулась Садальская.

Да, похоже, особой любовью, что у начальства, что у подчинённых, Марина Круглова не пользуется.

Я взял недопитый стакан чая и под разочарованными взглядами Гуськовой и Садальской пошёл морально готовиться к ориентации.

Андрей Лёвушкин оказался артистичного вида пышноволосым брюнетом в очках и жёлтом твидовом пиджаке. На полках и в шкафах его директорского закутка громоздились бесчисленные дипломы и памятные подарки с неизменной золотой буквой «М». Дабы всем сразу же становилось ясно, что обладатель этого пятиметрового пространства – заслуженный корпоративный боец и любимый асс фюрера.

– Ты, наверное, уже догадался, что мы являемся исключительно маркетинговой компанией? – добродушно улыбнулся Андрей.

– Ну, я бы сказал, начинаю догадываться, – уклончиво ответил я.

– Вот и славненько, – Лёвушкин улыбнулся ещё добродушней. – Мы таковой являемся уже лет пятьдесят, с лёгкой руки нашего основателя, господина Дэна Джонса.

– Отставного полковника американской армии? – в тон ему добродушно спросил я.

– Вот именно! Я вижу, ты уже припал к истокам, – одобрительно посмотрел на меня мой ориентатор. – Ну, тогда сразу о главном. Основу нашей компании составляют «пять „пи“»: People, Place, Product, Price и Promotion. По-русски звучит, конечно, не так благозвучно, но суть та же: Люди, Место, Продукт, Цена и, извини за вольный перевод, Раскрутка Товара. И вот все эти пять составляющих и есть маркетинг в нашем понимании. Ну, смотри сам: что такое люди? Это кадровая политика фирмы. Которая, как ты уже наверняка слышал, трещит по швам.

– Да я и сам только что с производственного трэйнинга и легко могу себе представить, что текучка кадров у нас неслабая, – вставил я своё веское слово «снизу».

– «Неслабая» – это очень мягко сказано, – торжествующе посмотрел на меня Андрей. – Нам катастрофически не хватает людей! Эти свиньи зачастую сваливают, не проработав и месяца. И какой у нас выход?

– Ну, не знаю, может, попробовать поднять престиж профессии? – пространно ответил я.

– Верно! А это значит, прежде всего, доносить правильную информацию до потенциальных сотрудников. То есть, по сути, рекламировать товар, которым в данном случае является работа в наших ресторанах. А это и есть чистой воды маркетинг!

Едем дальше. Место – это сами рестораны, их расположение, внешний вид и дизайн. Ты ремонт у себя на хате делал?

– А как же, лет семь назад.

– Ну, и как, разницу почувствовал?

– Да не то слово!

– То-то, – удовлетворённо подытожил Лёвушкин. – То же самое и с ресторанами: одно дело, если ты приходишь в царство постсоветского общепита, и совсем другое, если вокруг тебя современный дизайн и лёгкий гламур. А по силе воздействия на клиента это не менее важно, чем вкуснющий бутерброд по детской цене. Так что же это, по-твоему, такое?

– Маркетинг? – неуверенно спросил я.

– Да ты делаешь успехи, коллега! – удовлетворённо потёр свои холёные барские ручки Андрей. – Теперь продукт. И ёжику ясно, что мы здесь не высокой кухней занимаемся. Но и не дерьмо продаём. То есть, если и дерьмо, то, по крайней мере, очень вкусненькое и свеженькое. – На этих словах Андрей так звонко и по-мальчишески рассмеялся, что его серьёзные сотрудницы в соседнем отсеке с тревогой поглядели в нашу сторону.

– Окей, то, что продукт – это тоже маркетинг, я уже догадался, – постарался я вернуть нашу беседу в прежнее информативное русло. – Но как насчёт цены? Ведь это же совсем другая субстанция.

– Ошибаетесь, батенька! – Лёвушкин посмотрел на меня ещё более добродушно и весело. – Цена – это основа бизнеса для индустрии быстрого питания. Кстати, наши западные коллеги предпочитают говорить «рестораны быстрого обслуживания». Согласись, красивей звучит. По сути, от того, какую поставишь цену, зависит, сумеешь ли ты продать свой продукт. А поскольку благодаря специфике бизнеса отдел продаж в нашей компании отсутствует, функция назначения цены ложится на хрупкие плечи отдела маркетинга, – резюмировал Андрей и для наглядности поиграл своими широкими плечами.

– Ну, насчёт раскрутки товара и так всё ясно, – облегчил я дальнейшую задачу Андрею.

– Молодец! А вообще-то наша главная задача состоит в том, чтобы, придя к нам, клиент почувствовал атмосферу праздника. Понимаешь, это как зайти в хороший бордель. Сплошная фабрика грёз. На улице грязь, пробки, безденежье, а ты открываешь дверь и попадаешь в мир красоты, музыки, вкусной еды и улыбчивых тёлок на кассе. И всё это, заметь, за двести-триста рублей. Ну, чем не сказка?

– Причём самое смешное, что эта сказка уже стала былью.

– Точно. А это значит, что мы не зря рождены, – самодовольно улыбнулся Лёвушкин и любовно пригладил свои роскошные волосы. – Да, кстати, на рекламу «Макроналдс» тратит больше всех марок в мире! Ну что, матрос, вопросы есть?

– А что антиглобалисты, не достают? – задал я, как мне казалось, провокационный вопрос.

– Да что ты, старик, мы пока ещё, слава богу, в приличной стране живём! В России этих подонков кот написал. А вот на диком Западе у наших коллег проблем хватает. Там эти скоты и витрины бьют, и надписи недобрые на дверях пишут. Хотя, «Макроналдс», понятное дело, реагирует адекватно и, я бы даже сказал, чисто конкретно.

– Что, молдаван подсылаем? – поддержал я неуставной тон Лёвушкина.

– Да нет, молдаван в мире слишком мало, на всех не хватит. А если серьёзно, меры принимаются самые разные – от компаний в прессе до вбухивания немереного бабла в благотворительность. Вот, например, пару лет назад в Штатах появились милые ребятки, которые надевали костюмы куриц, ну, типа с клювом, и всё такое, и приковывали себя наручниками к дверям наших ресторанов. Прикинь?! Это они так протестовали против жестокого обращения с курями. А надо сказать, америкашки поглощают наггетсы в диких количествах. Там фермеры специально для «Макроналдса» даже вывели породу кур с большой грудью. И как быть? Пришлось вколотить ломовые бабки в улучшение жизни кур. Теперь наши пернатые друзья не в клетках сидят, а пасутся в специальных вольерчиках. Скоро, наверное, потребуют солярий и массажный салон.