Страница 11 из 15
Еле заметная тропинка пролегала в болотной траве вдоль края деревьев, и он начал двигаться еще быстрее. Преследователь находился примерно в сотне ярдов позади него, одетый в неряшливую одежду довольно непонятного фасона. Или, возможно, это оказалось всего лишь впечатлением МакКула от беглого взгляда?
Он направился по тропе, сверившись с грубой картой. Давно заброшенная рабочая набережная девятнадцатого века располагалась вдоль следующего изгиба устья. Когда он повернул за угол, то увидел группу старых деревянных свай, уходящих в бухту параллельными рядами штырей, и давно исчезнувший настил. Массивные гранитные сваи, сделанные из грубо отесанных блоков, все еще стояли вдоль берега — и будут стоять до конца времен. Перед взглядом историка предстали гранитные фундаменты погрузочных доков и пристаней, а также разрушенный завод по переработке рыбы. МакКул тщательно составил карту этой области, используя исторические документы и фотографии, чтобы воссоздать набережную 1880-х годов. Именно здесь давным-давно торговали рыболовы на своих драгерах[22], сейнерах[23], и каботажниках[24], переживая долгий экономический спад после китобойного расцвета восемнадцатого и начала девятнадцатого веков. Устаревшая набережная, в конце концов, была разрушена печально известным ураганом «Янки-Клипер» 1938 года. Современная набережная была построена выше устья, в более защищенном месте. Но до конца город так и не восстановился от разрушений.
Когда появились гниющие причалы, МакКул услышал позади себя шум и обернулся, чтобы обнаружить мужчину, приближающегося к нему с решительным видом. И только теперь он смог рассмотреть, что же это была за странная и страшная фигура: странно деформированное лицо, сбитый пучок тонких рыжих волос на голове, дергающиеся влажные губы, больше утолщенные с одной стороны, чем с другой, пятнистые поражения, напоминающие веснушки, трехконечная борода и выступающий лоб с единственной густой бровью, пролегающей поперек. МакКул думал, что он знаком со всеми в городе, но этого человека он никогда раньше не видел. Он казался воплощением всех ночных кошмаром.
В одной руке мужчина держал штык, который, пока он приближался быстрой походкой и сверкал глазами, он обнажил со стальным высоким резким звоном.
С непроизвольным криком замешательства и страха МакКул развернулся и побежал к старым причалам. Его преследователь также перешел на бег, соблюдая дистанцию: не приближаясь и не отставая, как будто он специально гнал его вперед.
МакКул позвал на помощь раз, затем еще раз, но он находился слишком далеко от города, и его голос поглощали обширные болота, раскинувшиеся за гниющими пирсами.
Стремясь скрыться от преследователя, он спрыгнул с тропы, поднялся по насыпи над первым причалом, перепрыгнул через каменный фундамент и прорвался сквозь заросли кустов малины. Он слышал, как его преследователь крушит все, следуя за ним.
— Чего ты хочешь? — прокричал МакКул, но не получил ответа.
Чертополохи рвали его брюки и рубашку, царапая лицо и руки. Он выскочил с другой стороны зарослей и направился вдоль очертаний набережной, споткнувшись о фундамент прогнившей, обвалившейся рыбной лавки и клубок проржавевших кабелей и цепей.
Это было безумие. Его преследует сумасшедший.
Он всхлипывал, задыхаясь от паники, с жадностью хватая ртом воздух. В ужасе он споткнулся о еще один разрушенный фундамент, скатился по насыпи, снова поднялся на ноги и забежал на широкий участок, покрытый болотной травой. Может быть, ему удастся затеряться в зарослях. МакКул продвигался вперед, помогая себе руками, продираясь сквозь густую траву. Он оглянулся и увидел, что рыжеволосый сумасшедший все еще преследует его: глаза горели, подобно раскаленным углям, штук в руке сметал все на своем пути почти без усилий.
— Помогите! — закричал МакКул. — Кто-нибудь помогите мне!
Стая черных дроздов вырвалась из полосы камышей спутанной массой бьющихся крыльев. Не было никакого шанса обогнать этого упорного преследователя. МакКула просто загоняли все глубже и дальше в болото.
Вода. Если бы он только смог добраться до воды. Он был уверенным пловцом. Сумасшедший едва ли мог так хорошо плавать.
МакКул повернул налево, направляясь к сердцу болота. Теперь трава стала такой высокой, что он не мог рассмотреть, что ждет его впереди, затем он споткнулся, схватился за острую траву руками, едва ощутив порезы и ссадины, которые она ему нанесла. Снова и снова он падал, слыша треск веток позади себя и шуршание одежд своего преследователя — эти звуки раздавались теперь всего в каких-то десяти футах от него. Бухта или болотный канал должны быть где-то впереди. Что угодно, ради Бога, что угодно...
И вдруг трава кончилась, и он вырвался на илистую пойму, раскинувшуюся на пятьдесят футов до стремительного проточного канала.
Здесь не было спасения; он погрузился в грязь, увязнув до самых колен. С криком страха он боролся, шлепал, бился и метался в грязи. Он обернулся и увидел рыжеволосого урода, стоящего на краю травы со штыком в руке, его и без того уродливое лицо искажала гротескная ухмылка.
— Кто ты?! — закричал МакКул.
Мужчина вернулся в заросли травы и скрылся.
Мгновение МакКул стоял в грязи, задыхаясь и кашляя, положив руки на колени, и чувствуя, что его легкие могут вот-вот взорваться. Что же делать дальше? Он огляделся. Канал пролегал на расстоянии пятидесяти футов от него: мутный поток, направляющийся к убывающему приливу. На противоположной стороне раскинулось бесконечное болото.
Никогда он не вернется в эту кошмарную траву: только не к тому маньяку, который там прячется. Никогда. И все же первым возможным вариантом выхода из этого ада было вернуться обратно, пробравшись через заросли травы. Альтернатива состояла в том, чтобы добраться до воды и выплыть, отдавшись течению.
МакКул продолжал стоять на месте с колотящимся сердцем. Свет дня угасал; вода продолжала свой бег, а дрозды, крича, возвращались.
В конце концов, он направился к водному каналу. Когда МакКул приблизился к берегу, слой грязи стал еще толще, и он остановился. Грязь была холодной, а вода, как он догадывался, будет еще холоднее. Но у него не было выбора.
Он погрузился в поток. Было очень холодно. Он оттолкнулся от берега, позволив воде подхватить его, и поплыл вниз по течению, обремененный твидовым пиджаком, брюками, пропитанными грязью, и тяжелыми кожаными ботинками. Но он был опытным пловцом и удерживал себя над уровнем воды, совершая длинные взмахи руками, увеличивая скорость и оставляя позади болотную траву. Канал сузился, скорость течения стремительно возросла, трава подступала с обеих сторон. Он направлялся к морю. Это все, на чем он был сосредоточен. Слава богу, скоро покажется пляж, на который он сможет выбраться и вернуться в свой безопасный номер в гостинице.
Когда он обогнул следующий изгиб канала, пытаясь лихорадочно плыть, то увидел стену травы, из-за которой показалась фигура: рыжие волосы, изуродованное ухмыляющееся лицо, сверкающие желтые глаза, мерцающий штык.
— Господи, нет. Нет! — закричал он, пытаясь отчаянно добраться до противоположного берега канала, даже когда поток лишь ближе подтолкнул его к набережной, где стояла эта фигура… даже когда фигура спрыгнула в воду подобно хищнику, обрушившись на него… даже когда почувствовал, как толчок холодной стали, подобно острой сосульке, пронзил его нутро.
8
Индира Ганеш получила небольшую кость накануне поздно вечером и занималась ею всю ночь и весь день. Сейчас было уже десять вечера, и она проработала почти тридцать часов подряд, но едва ли чувствовала усталость. Ей нравилось работать по ночам, когда в ее лаборатории в музее Пибоди на Дивинити-авеню в Кембридже, штат Массачусетс становилась тихо, как в храме. В этой атмосфере работа была подобна медитации или даже молитве — когда вокруг находились люди, она никогда не была столь продуктивной.
22
Драгер — небольшое моторное рыболовное судно.
23
Сейнер — рыбопромысловое судно для лова рыбы снюрреводом или кошельковым неводом, который также может называться сейной.
24
Каботажник (фр. cabotage) — коммерческое грузовое или пассажирское судно, плавающее между морскими портами одного и того же государства.