Рот (ЛП)

Они вошли в просторное помещение. Благодаря большим сводчатым потолкам и круглым столам обычная обеденная зала напоминала ресторан с одинаковыми белоснежными скатертями, красивыми фарфоровыми сервизами и начищенным столовым серебром.

У Эйвери перехватило горло. Похоже, жители «Анклава» купались в роскоши.

Однако столовая пустовала. Из кухни вышла женщина возрастом около двадцати и резко остановилась.

— Ох, — бросив на Николая кокетливый взгляд, она посмотрела на Рота и округлила глаза. — У нас гости.

— Анжелина, — поприветствовал Николай с намеком на расстройство. — Где все?

— О, президент Хауэлл решил устроить общий пикник. В саду.

— Спасибо, — поблагодарил он. — Пойдемте, — Николай провел их по еще одному коридору, и вскоре они вошли в залу, заполненную длинными узкими транспортными средствами с прикрепленными к ним двухместными вагончиками.

— Заходите, — капитан Скотт открыла дверцу одного из вагончиков.

Эйвери забралась внутрь, и Рот устроился на сидении рядом с ней. Учитывая, насколько широкими были у него плечи, в вагоне стало тесновато. Поерзав, Рот обнял Эйвери одной рукой.

Она прильнула к нему. Господи, пора бы уже признать, что приятно иметь возможность положиться на кого-то. Быть рядом с кем-то, пока мир летит ко всем чертям.

«Главное не привыкай к нему, Эйвери».

Капитан села за руль, и когда Николай занял место рядом с ней, транспорт двинулся с места. Впереди открылись двери, и вагон заехал в темный тоннель. Здесь стали видны признаки того, чем база была прежде. Грубые стены, бегущие по потолку трубы, пачки угля.

Вскоре тоннель пошел вверх. Вагон доехал до спиралевидного ската, и двигатель загудел, толкая транспорт вверх.

Наклонившись к Эйвери, Рот коснулся губами ее уха.

— Думаю, мы едем прямо внутри косогора.

Вскоре подъем закончился. Они въехали в другой пологий тоннель и, миновав ворота, оказались на еще одном ярко освещенном перроне, заполненном такими же транспортными средствами.

Вагон остановился, и Кейт с Николаем вышли из него.

— Пойдем, — сказал Николай. — Здесь мы сможем найти президента Хауэлла.

Они прошли через очередные двери, и Рот с Эйвери замерли. Она широко открыла рот и вскинула взгляд.

— О, Боже.

— Твою мать, — пробормотал Рот.

— Впечатляет, правда? — усмехнулся Николай. — Мы называем это место садом.

Они оказались в углублении, вырезанном прямо в склоне горы. По бокам возвышались стены из горных пород, а наверху темнело ночное небо с россыпью звезд. На пышной траве, на покрывалах для пикников и на уличных стульях расселись люди. Все ели принесенные блюда, болтали и смеялись. Вокруг бегали друг за дружкой дети.

По одну сторону сада виднелась большая огражденная область, где на аккуратных грядках росли овощи. От такого вида у старика Хэмиша случился бы припадок. С другой стороны сада росли деревья и цветы. Все стволы были украшены гирляндами, создававшими атмосферу ирреальной волшебной страны, и Эйвери заметила несколько натянутых между деревьями гамаков.

— Как вы защищаете все это? — спросил Рот.

— Весь сад покрывает система иллюзий, — ответил Николай. — С воздуха он кажется обычной лесистой местностью на горе.

— А также у нас установлены створки, закрывающиеся в случае чрезвычайной ситуации, — добавила капитан Скотт.

— А что насчет инопланетных жуков? — спросила Эйвери.

— Они не долетают до вершины горы, — ответила капитан.

— Однако если ящеры обнаружат ваш сад, весь «Анклав» окажется под угрозой, — покачал головой Рот.

— Как уже было сказано, мы упорно работаем, чтобы сохранить наше месторасположение в тайне, — повторил Николай. — И соблюдаем строгие протоколы изоляции.

— Протоколы изоляции? — нахмурилась Эйвери.

— Если пришельцы найдут один из входов в «Анклав», сработает высокотехнологичная система опускающихся стальных дверей, — ответила ей капитан Скотт. — Ряды металлических створок с подведенными к ним высоковольтными проводами. Они дадут нам возможность отвести всех жителей непосредственно в бункер.

— Вроде аварийной комнаты, — задумчиво кивнул Рот.

— Точно. Там хранятся запасы, которых хватит на два года, к тому же мы даже в бункере сумеем сами производить все необходимое.

Вряд ли Эйвери смогла бы спокойно сидеть взаперти, когда враг ломится в двери. Услышав детский визг, она осмотрелась и увидела детей, съезжавших с горки из домика на дереве.

Сад был красивым, но в то же время ужасающим. Дети веселились, полностью изолированные от ужасов на поверхности. Однако взрослые должны были знать. Люди скрывались здесь, притворяясь, будто с остальным человечеством ничего не происходит.

Эйвери заметила Бастиана. Мальчик поймал ее взгляд и поднял руку в приветствии. Ладно, возможно, не все дети были изолированы. На лице Бастиана читались боль и горе. Значит, «Анклав» не был лишь сердечками и радугами.

— Ох, президент Хауэлл, добрый вечер, — прорвался через мысли Эйвери голос капитана Скотт. — Сэр, мы привели людей, которым нужно поговорить с вами.

— Вновь прибывшие? — к ним направился человек, некогда отвечавший за всю Коалицию. На нем были темные брюки и синяя рубашка. Лицо его идеально подходило политику — красивое, с квадратной челюстью и широкой улыбкой. Общественность любила своего президента. Да и пока все шло гладко, он казался превосходным лидером.

Но потом прилетели инопланетяне. Когда настали тяжелые времена, Хауэлл испугался и показал свое истинное лицо.

Он с улыбкой раскрыл объятия.

— Добро пожаловать в «Анклав».

Шагнув вперед, Эйвери с наслаждением наблюдала за тем, как президент споткнулся и остановился. Он побледнел.

Раньше она думала, что знает, как поведет себя. Как будет действовать. Однако на нее нахлынуло все пережитое — боль и ужас, прочувствованные в инопланетной лаборатории, беспомощность из-за потери воспоминаний, не говоря уже о том, что ее чуть не превратили в ящера, пока президент наслаждался роскошью.

— Ты — чертов урод.

Эйвери набросилась на Хауэлла. Повалив президента на землю, она прицельно ударила его кулаком в голову. Внезапно кто-то схватил ее и оттащил назад. Эйвери отбивалась руками и ногами, но Рот все равно крепко прижимал ее к своей груди.

— Успокойся.

Она просто не могла. Эйвери впилась взглядом в по-прежнему лежащего на полу Хауэлла.

— Ящеры засунули меня в бак, ублюдок. Меня пытались превратить в проклятого инопланетянина, и то же самое проделали с миллионами других людей. И в этом виноват ты, Хауэлл. Все те жизни на твоей совести.

— Спокойней, — Рот развернул ее к себе лицом.

Она почувствовала, как у нее задрожали губы. Боже, все вокруг повернулись посмотреть на разыгравшуюся драму, а Эйвери не желала, чтобы кто-нибудь видел ее боль. С раннего детства она всегда плакала лишь под одеялом и никогда никому не показывала своих слез.

— Я с тобой, — Рот прижал ее лицо к своей груди. Эйвери вцепилась пальцами в его рубашку и сжала. Она плакала тихо, пропитывая слезами ткань. Рот коснулся губами ее волос. — Я с тобой Эйвери. Всегда.

Глава 14

Лишь необходимость удерживать Эйвери не позволила Роту наброситься на Хауэлла самому. Одно движение, и было бы так просто убить ублюдка, причинившего ей боль.

Эйвери всегда демонстрировала такую силу, что тихие слезы, пропитавшие рубашку Рота, почти сломили его.

Хауэлл отплевывался, пока капитан Скотт помогала ему подняться на ноги. К нему уже спешила миловидная белокурая женщина с двумя маленькими мальчиками. Рот узнал молодую жену президента и его сыновей.

— Президент Хауэлл, вы знаете эту женщину? — спросила капитан Скотт.

Президент одернул рубашку и поправил на себе одежду.

— Очевидно, агент Стиллман травмирована произошедшими с нею ужасными событиями. В последнюю нашу встречу, она была…расстроена тем, что ее не выбрали для проживания в «Анклаве».