Страница 4 из 9
– Все, что я могу сказать: кому-то очень не нравится наша Установка. И этот кто-то обладает буквально безграничными возможностями. Ракета, что достала Энтони… это не банальный стингер. Крылатая ракета, пущенная по лазерному наведению через спутник – или с эсминца, или из какого-нибудь довоенного бункера. Я даже не представляю, у кого могут быть такие возможности…
Олаф окончательно проснулся и быстро оправил одежду: он спал не раздеваясь; в этом городе приходилось постоянно быть начеку.
– Что вы намерены делать? Вы уже сообщили о случившемся господину Дэйру?
– К счастью, это не входит в мои должностные обязанности, – улыбка Эрика была совершенно искренней. – Но, думаю, мистер Леон Дэйр уже все знает: служба информации Дэйр-корпорэйшн работает прекрасно. Придется ждать развития событий. А пока вам, конечно, нужно как можно скорее попасть на объект и начать консервацию. Боюсь, придется демонтировать и спрятать основные узлы Установки, да и наиболее ценное оборудование тоже.
– Вы опасаетесь диверсии?
– Нет. Я опасаюсь чиновников. Как только приставы доберутся до нашего детища, они там камня на камне не оставят.
– Только через мой труп, – сквозь зубы процедил Олаф.
– Надеюсь, что обойдется без этого, – на сей раз Больден даже не улыбнулся.
6.
Большая кошка на мягких лапах спрыгнула со своего любимого наблюдательного поста на шкафу, подошла к креслу, в котором Рутгер потягивал джин, и стала ластиться к нему.
– Иза, Иза, девочка моя, – бормотал Рутгер, поглаживая большую пушистую голову и время от времени дотрагиваясь до кисточек на ушах. Рысь блаженно урчала и жмурила глаза.
Рутгер сделал еще один глоток. Может, он поторопился? Теперь, по прошествии двух месяцев, проведенных в безрезультатных поисках, Рутгер Нэш готов был хвататься за любую соломинку. Покойный итальяшка явно имел какую-то связь с этим делом, раз ради него заказчик оторвал Рутгера от основного задания. Задания, над которым Нэш бился уже неприлично долго – для специалиста его класса. Да и способ выполнения заказа, выбранный работодателем, наводил на размышления. Это было уже не простое заказное убийство, а террористический акт, призванный запугать… кого? В этом деле было слишком много неизвестных.
Да, надо было сначала поболтать по душам с этим Диалонетти…
Ну что ж, теперь уже ничего не поправишь. Радует хотя бы то, что заказ выполнен по высшему разряду: чисто и красиво… И Иза ластится, знает, что хорошо сегодня поработала.
Когда Рутгеру сообщили условия: установить лазерный указатель на особняк члена Совета в строго определенное время – он сначала ушам своим не поверил. Даже если кто-то смог получить доступ к довоенным технологиям такого класса как управляемые крылатые ракеты со спутниковым наведением, использовать их для устранения одного человека ранга Диалонетти – все равно что охотиться с танком на тараканов. И дело здесь даже не в цене, а в невосполнимости этого ресурса – крылатых ракет: их не производил ни один завод на планете уже добрых два десятка лет, и будь ты хоть трижды магнат – все равно не сможешь купить их ни за какие деньги, как нельзя купить эликсир бессмертия или философский камень.
Диалонетти был мелкой сошкой, с него хватило бы простого ручного гранатомета – подорвать автомобиль, и делу конец. Не говоря уже о том, что Рутгер Нэш вообще смог бы все это сделать без лишнего шума…
Как только стемнело, Иза легко перепрыгнула ограду особняка, без труда обманула сенсоры движения и, притаившись на ветке вяза, ждала, когда подъедет лимузин Энтони Диалонетти. Затем Рутгеру всего лишь надо было нажать на кнопку, и включился лазерный указатель, закрепленный на голове рыжей рыси. Через четыре с половиной минуты член Городского Совета Лос-Анджелеса превратился в пыль – вместе со своим прекрасным домом в неоколониальном стиле…
Рутгер взглянул на часы: пора было возвращать Зигфрида с охоты. Нэш надел шлем и прикрыл левый глаз, а правым вгляделся в окуляр установленного в шлеме микроэкрана. Движением брови он переключил вид с камеры на голове сокола на камеру на его левой лапке: теперь в инфракрасном спектре он видел крыши домов и захламленные улицы Лос-Анджелеса: все, над чем пролетала птица.
Рутгер протяжно свистнул в микрофон шлема, и Зигфрид тут же повиновался команде: он сделал широкий разворот, опираясь на левое крыло, и направился домой, к скромной усадьбе Рутгера, затерянной в предместьях мегаполиса.
Рутгер снял шлем и вернулся к своему джину. Сокола ждать еще минут десять…
Отряд коммандос под названием «Хозяева» был создан правительством США за два года до Реванша. Рутгер – кодовое имя Спрут – оказался самым многообещающим специалистом среди своих коллег: всего через год он уже мог выполнять боевые задачи со своим первым питомцем. Это был пес – немецкая овчарка по кличке Курт. Специальный шлем, оборудованный наушником и микроэкраном, позволял Рутгеру видеть и слышать все, что видела и слышала собака… вернее, что мог бы слышать и видеть на ее месте человек – благодаря укрепленным на голове животного видеокамерам и микрофонам. Так же дистанционно Рутгер подавал Курту команды. Отработан был и механизм обратной связи: несколькими простыми знаками пес мог передать хозяину, что видели его глаза, слышали уши, и чувствовал нос. На грудь собаки надевался специальный жилет, крепившийся на манер шлейки, а под брюхом располагался кронштейн, позволявший укрепить короткую крупнокалиберную винтовку, мину или даже небольшую ракету.
Курт умер от старости несколько лет назад. Кроме него – уже по собственному почину, после Реванша, когда из всех «Хозяев» в живых остался один Спрут – Рутгер тренировал других животных. У него в команде были ласка и горностай, несколько хищных птиц… Ментальное подавление, целая система курсов химических препаратов и обучение с раннего «щенячьего» возраста позволяли ему приручать самых диких и своенравных меньших братьев. Сейчас агентов у Нэша осталось четверо: сокол Зигфрид, рыжая рысь Иза и два брата-хорька – повинуясь странному желанию, словно вынырнувшему из детства, он назвал их Чип и Дейл…
В комнате на втором этаже раздался плеск крыльев: Зигфрид вернулся.
Рутгер нехотя выбрался из кресла и направился наверх. Под его шагами заскрипели крутые деревянные ступени. И вдруг – как всегда неожиданно – под ноги ему вылетел живой пищащий клубок: Чип и Дейл не то играли, не то дрались за какое-нибудь лакомство, забредшее на шести членистых ножках в старый дом.
– Ну вас, чертенята, – и Рутгер несильно толкнул ногой два переплетенных тела, чтобы не наступить на них. Хорьки тут же расцепились и, внимательно поводя носами, смотрели на хозяина. А потом одновременно, словно по команде, бросились на его штанины и в мгновение ока вскарабкались на плечи: Чип – по правой стороне тела, Дейл – по левой. Они тыкались мордами ему в шею и в уши, щекоча усами, так что Рутгер несколько раз мотнул головой.
Зигфрид сидел на своей жердочке, повернув голову на бок. Рутгер снял с него электронную сбрую и бросил птице немного сырого мяса из ларя в углу. Сокол, расправив крылья, накинулся на добычу и стал рвать ее клювом.
Пора было браться за дело – Зигфрид не просто так парил над городом…
Вначале Рутгер искал их через своих осведомителей на улице, через своих людей в полиции… Но ничего не помогало. Потом попробовал прощупать их старые контакты – сделать это было чрезвычайно трудно, слишком значительных людей это касалось. И все же Рутгеру удалось и это, но… безрезультатно. Они словно сквозь землю провалились. И вот две недели назад, когда Рутгер понял, что талант детектива не сможет выручить его – он принялся за планомерный обыск Большого Эл-Эй. Каждый день Зигфрид прочесывал городские кварталы и предместья Лос-Анджелеса, включенная на режим работы в инфракрасном спектре камера передавала данные напрямую в компьютер Рутгера, и тот анализировал их.
Рутгер искал женщину среднего роста и возраста с маленьким ребенком – не старше полугода. Тепловизору нипочем были любые стены (вернее, потолки), и Рутгер мог увидеть каждого жителя города. Довольно быстро компьютер отбрасывал всех, кто не подходил под описание цели: не так уж много маленьких детей с двумя руками и двумя ногами было в этом мегаполисе в начале двадцать второго века.