Овердрайв (сборник)

Голос который час разряжает плеер.

Поворот. Квартал по прямой. Снова поворот. Неон вывесок бьет в лицо, губы сжимают сигарету. Никотин перебивает вонь подворотни, удовлетворенные дозой легкие наконец отпускают. Мозг снова может работать.

— Кто не спрятался, я не виноват.

Neon Whore. Неплохое название для места твоих выступлений. У черного входа пара верзил, одному выстрел в лоб, другому ребром ладони по шее. И тоже порция свинца. 'Слишком дешевые для нее' — мелькнуло в голове.

Ботинки чуть стучат по коридорному полу, но скоро их заглушает шум музыки, оглушительный 'синти-поп' с четким вокалом. Никто не реагирует на появление у сцены человека, танц-пол напоминает кипящую поверхность воды, окрашенную бликами подсветок. Нос царапнул едва заметный запах… Пот и летучий наркотик. Что-то из новомодных, запретить еще не успели. Чертыхнулся и поспешил скрыть нос платком. Таблетки закончились на прошлом клубе.

Солистка ошалело отплясывает, уже не сильно стесняясь, что микрофон вывернулся едва не на затылок, а рот не закрывается, даже если по фонограмме сейчас бэк-вокал. На ее шее взгляд выцепил что-то черное… Штрихкод. Или это уже глюки. Наркотик вплетает в происходящее ощущение эйфории, заставляет тело девушки нереально изламываться, мир приобретает задорные цвета кислоты.

Плевать. Уверен, опять то же самое. Палец на курке срывается.

Музыка пьянит басами, голосок орет несложный текст. Лес рук поддерживает распластанное на полу тело, из рыжей головы сыплются искры, конечности еще дергаются и стремятся отплясывать горизонтально. Крик операторши из гримерной слегка отрезвил, последними остатками разума заставил себя щелкнуть тело для отчета и сделать ноги.

И эта Джессика всего лишь фейк.

'Меня зовут Даша! Даша! Какая в анус Джессика… Я ненавижу Джессику. Она шлюха. Подзаборная дрянь. Она не умеет петь, она продала свои мечты за деньги. Она наплевала на себя, она стала петь сиськами, про сиськи, ради сисек в головах свиней… Я наплевала… Я не хотела такой быть… Я хотела немного признания… Хотела петь…'

— Ты меня слушаешь вообще, Грег, или опять чертову шарманку врубил? — недобрый взгляд начальника припечатал, но бусины наушника я не вынул.

Незаметно понизилась громкость.

— Что с этой чертовой девкой? Ее откровения уже третий день в эфире ТРТ, наши рейтинги падают, если ты мне не сделаешь новость с ней, я тебя своими руками в землю загоню! — защелкала зажигалка, с выдохом дыма взгляд мужичка стал уравновешеннее. — Значит, понял, ты, да? — он тыкнул в меня толстым пальцем — Я знаю, ты неплохой агент. С рейтингов за Джессику я тебе отчислю.

— Уже можете начинать. Все Джессики — шлюхи с пластикой или боты. Настоящей не существует.

— Ты всех проверил? — он вскинул кустистую бровь.

— Нет, но дальше и не будет. Дешевые притоны и захолустья.

Громко выдохнув, шеф откинулся в кресле. Пару сигарет завесило тяжелое молчание. Взгляд его блуждал по столу, заваленному журналами, захваченными рыжей дивой. 'Джесска исчезла, оставив свое последнее слово!', 'Гениальная поп-звезда призналась, что ненавидит своих поклонников', 'Где же Джессика: пиарход или..?', 'Фан-клуб в поисках своей героини'…

— Это неплохая новость для канала, куколок ты порядочно раздолбал, чтобы доказать. Но если мы облажаемся и настоящую притащят в студию конкуренты… Проверь все. Каждую сучку. Следы за тобой заметут.

'Трудно… Слишком трудно… Когда ты видишь, как катишься вниз, когда ты даешь им, чего они хотят, забыв, что хочешь петь ты… Им нравится, надо делать то, что им нравится. Пусть тебя тошнит от этого, надо раздвигать ноги и петь с микрофоном в заднице… Главное, им весело. Главное, меня любят…'

— Это? Ах, да это Даша Морозова. С этой, из сетей, никакой связи. Близнецы может… Мы-то знаем Дашу. Она учительница, год тут живет.

— Спасибо. — кивнув женщине, сунул в губы сигарету.

Ветер гоняет пыль серого городка. Который это уже? Мне кажется, помощник подкидывает уже просто адреса рыжих, плевать, поют они или нет. Самое забавное, ни продюсера певички ни студии будто не существует. Просто сетевой фантом. Хотя для сети это тоже тема для восторга.

Взгляд выделил, наконец, школу. Стадо детишек едва не снесло, пока дошел до кабинета. У стола склонилась стройная девушка, рыжие волосы в целомудренном пучке.

— Вы чей-то родитель? — скользнула изучающим взглядом — Я не помню Вас на собрании.

— Я работаю на 'промо плюс'.

Глаза тут же расширились, она дернулась, громыхнул задетый стул.

— Сеть? Я не Джессика! Нет! Я Даша! Дарья Сергеевна! Оставьте меня! Сколько можно!

'Нет! Я не могу так больше! Я исчезну, да-да, я забуду эту грязь… Я сдеру ее вместе с кожей, я застрелюсь…'

Два голоса слились и я вынул наушник.

— Ваш голос? — протянул ей.

— Мой! — цвет кожи стал похож на снег. — Но… Это не я! Не я! Я не Джессика, я видела ее только в сети!..

Выдохнул. В ее голосе паника, но ни капли фальши. Раздвоение личностей? Днем я учительница из захолустья, а ночью сетевая поп-звезда?

— Поверьте мне!.. Это… Началось давно… — она привлекла мое внимание всхлипом.

Что ж. Я готов слушать.

— Она появилась, когда я выпустилась из школы. Сначала просто в русскоязычной сети. Мне все говорили, не я ли это. Но мы решили, просто похожа… — женщина всхлипнула, пальцы до побеления сжимают чашку с чаем.

Мне в качестве пепельницы предложили блюдце, взгляд скользнул по серому пейзажу за окном ее квартирки.

— Потом, начали говорить, что я вру… У нее мои родинки, мой голос… Меня пытались изнасиловать… Снять на камеру, взять интервью… Но я не она! Не она! Чем дальше, тем хуже… Потом, она начала давать концерты. И от меня отстали. Я переезжаю часто… Я не думала, что меня найдут. — взгляд встретился с моим. — Вы хотите взять интервью?

— Весь разговор и так записывается. — окурок раздавило в белый фарфор. — Вы пели в школе? Сейчас?

Она замялась и глотнула чаю.

— Пела иногда… Но в десятом классе перестала, сорвала голос.

— Вот как. Расскажите об этом подробнее. Что пели, как сорвали голос, какой была Ваша жизнь.

Затлела новая сигарета.

'Я наплевала… Я не хотела такой быть… Я хотела немного признания… Хотела петь…'

Новый город, но такие же серые дома.

— Нет! Я не буду больше петь! Застрелите меня! Оставьте! Я ненавижу Джессику! — истеричный мужской голос среагировал, едва скрипнула взломанная дверь.

— А Дашу? — плечом привалился к косяку двери в комнату.

Запах покруче, чем в иной подворотне, во главе хлама музыкальная установка и комп. Небритое с нового года существо сливается с обстановкой, только лихорадочно блестят белки глаз.

— Даша… Мой ангелок… Я подарил ей ее мечту, знаете? Она всегда хотела петь, но… — он жмет собственную майку.

— Она не хотела петь. Она хотела стать учительницей.

— Нет. — мотает головой — Она должна была петь. Я смотрел на нее и видел… Как она становится звездой. Со мной, понимаете?.. Я и она…

— Но она была не согласна. — пальцы потянулись за сигаретой, но возникла мысль, что тут все от одного пепла вспыхнет.

— Да… Да! Мне ничего не оставалось, кроме как помочь ей! Переделать ее записи со школьных концертов и пустить в сеть! А потом я просто вывел в компьютере ее голос, для себя… Она не была со мной… Я стал ею…

Выдохнул, взгляд скользнул по плакатам Джессики на стенах, по присоскам с проводками, считывающими движения, каким-то пультам.

— …А потом я понял, чем стал… Я сделал своего ангела шлюхой… Я стала продажной певичкой… Я… Я не хочу больше этого.

Тут я отметил в хламе шприцы. Еще и смещающие личность колол… Не заметил, как пальцы начали яростно тереть лоб. Взгляд скользнул по детищу техники, настоящей Джессике. Не такая красивая, как предыдущие боты, но…

Рукоять пистолета легла в ладонь под панический вскрик больного.

…

' — Знаете, я только устроюсь в новой школе, как меня опять находят. Я слышала последние новости об исчезновении этой Джессики, господи, ну пусть уже это закончится. Представляете, прямо посреди урока заходят и в лоб и спрашивают. И потом месяц дети только об этом и думают!