Страница 11 из 75
-- Проживем мы, Ара, проживем. Немного денег есть еще и у меня. Но мы будем стараться жить по средствам. Я с понедельника уже выхожу на работу. В школу. Платят, конечно, маловато, но никакой другой работы мне сейчас не найти. Майя, тебе сидеть в няньках с двумя детьми и Арой. Тяжело будет. Кроме того, надо будет собрать всю огородную продукцию. Я ведь не умею ни солить, ни квасить.
-- Я умею, я все сделаю, справлюсь, Вера, - откликнулась Майя. Потом робко спросила: - Андриана, я видела у тебя швейную машинку. Можно я кое-чего сошью девочкам. Вон сколько разноцветных пеленок. Они уже не особо нужны. Я из них простынок нашью, пододеяльников, наволочек. Да и Вере все велико. Она похудела сильно. Ушить надо.
-- А ты умеешь шить? - удивились одновременно Вероника и Андриана.
-- Да, я портниха, - ответила Майя. - Всю деревню обшивала, когда был жив муж... Я хорошо шила...
-- Это замечательно, - обрадовалась Андриана. - Найдем тебе клиентов. Да и себе что-нибудь сообразишь. А то одно только платьишко.
-- Не одно, - ответила Вера. - Мы с Майкой одного размера. Пусть берет мои шмотки. Их много. А детские бери все себе, если хочешь. Я боюсь надевать на ребенка то, к чему прикасались руки Артура.
-- Да мы все постираем, - откликнулась весело Майя.
Вера не ответила, но свое слово сдержала. Славочка щеголяла в дорогих вещичках, купленных Олегом Переметьевым для будущей дочки. На Марусе были надеты дешевенькие костюмчики и курточки, купленные на зарплату Вероники.
Андриана спросила про драгоценности.
-- Их нет у меня, - ответила Вера. - Только те, что были на мне в больнице. Это серьги и обручальное кольцо, - подумав, добавила. - Ара, найди покупателя. Ты знакома с местной элитой. Не так ли?
-- А тебе не жалко кольца?
-- Нет. Я не хочу вспоминать дом Переметьевых. Теперь я понимаю, что брак с Олегом был моей ошибкой, - и про себя добавила. - Лучше бы я вышла замуж за Никиту. Я всегда любила его. Что на меня тогда нашло, в тот вечер, когда я села в машину Олега Переметьева? Какая я была дура! На что я обиделась?
Глава 8.
Давным-давно... В другой жизни...
Веронике иногда казалось, что она влюбилась. Влюбилась в рыжего шофера, что возил мать. Вере постоянно хотелось его видеть. Дульцинея сначала ничего не замечала. Ну, приедет раньше времени Никита, сидит во дворе на скамеечке. Вот и хорошо. Надо куда-то Дульцинее, шофер всегда под рукой. Верка с ним о чем-то болтает. Пусть болтает. Меньше шляться по улицам будет. А то ни стыда, ни совести, после случая со стогом ходила по улицам с гордо поднятой головой, даже побитая морда не мешала. Не слушала, что шепчут за её спиной. Назло матери даже очки не стала надевать.
Мать иногда звала с собой дочь за покупками, но Вера с ней наотрез отказывалась ездить.
-- Я только к гинекологу с тобой, мамочка, могу ездить, - издевательски заявила она.
Энергичная натура Вероники не выносила безделья и скуки. Девушка выволокла из гаража старый отцовский мотоцикл, но он был не на ходу. Рычагову было все недосуг его наладить. Помогать Вере стал Никита. Вскоре Верка гоняла на большой скорости по всем окрестностям. Потом затеяла как следует научиться водить машину. Она умела немного. Отец учил когда-то. Теперь учителем был Никита. Веронике было интересно с ним. Она кокетничала с шофером, ей порой казалось, что Никита влюблен в неё тоже, девушка все ждала, что молодой человек признается в любви. Не дождалась. Никита считал её хорошим товарищем, с которым весело.
Подошло к концу короткое сибирское лето. Вера уже готовилась уезжать в институт, когда матери очередная сплетница напела в уши, что Вера спит с шофером. Дульцинея пришла в ярость. Она сама готова переспать с интересным шофером, тот упорно не понимал намеков. А оказывается все дело в Верке. Никите как шоферу была дана отставка. Дома разразился грязный скандал. Опять Дульцинея, не стесняясь в выражениях, крыла почем свет стоит единственную дочь. Дочь слушала мать и издевательски улыбалась, потом посоветовала свозить её в очередной раз к врачу. Переговорил с дочерью и сам генерал. Вероника спокойно сказала отцу:
-- Папа, ничего не было между нами. Мы с Никитой друзья.
Отец молчал. Дочь продолжала убеждать отца:
-- Ты не веришь в дружеские отношения между мужчиной и женщиной. Нам с Никитой интересно друг с другом, весело. Мы болтаем, смеемся, говорим обо всем. Вот и все.
-- Дочка, я боюсь одного, - ответил отец, - что ты влюбишься, а Никита тебя не любит. Ему выгодна дружба с тобой.
-- Нет, папа, Никита не такой, - горячо ответила Вера. - Он хороший надежный товарищ.
-- Значит, ты не любишь Никиту? - для чего-то уточнил отец.
-- Нет, - подумав минуту, ответила девушка. - Не люблю.
Она говорила искренне. Отец обрадовался её ответу.
-- Вот и хорошо, - продолжил он, - ты ведь генеральская дочь.
-- Пап, - удивилась дочь. - Неужели для тебя имеет значение социальное положение Никиты? Я - генеральская дочь, а он шофер. Откуда ты знаешь, может, в будущем он тоже станет генералом.
-- Я дочка, не этому радуюсь. Влюбляйся хоть в сапожника. Лишь бы он тебя любил. Просто Никита женат.
-- Женат, - протянула Вера.
Хоть и утверждала девушка, что не любит Никиту, на душе стало неприятно. Однако сообщение отца погасило так и не родившееся толком чувство Веры.
Никита был переведен в другую часть. Он не успел попрощаться с Вероникой. Вера не успела узнать, куда перевели Никиту, потому что отец получил новое назначение. На Дальний Восток. Мать, забыв про Никиту, орала, что уйдет от отца. Все давно устроились в столице, а её дурак-генерал Рычагов все ближе рвется к границе. Отец отмалчивался. У дочери сил и желания не было видеть эти надоевшие скандалы. Вера собралась и уехала в далекое З-жье к бабушке и дедушке. Дед её, тоже бывший военный, давно в отставке, построил себе небольшой домик в одной из З-жских деревень. Гордо именовал его дачей. Туда на выходные ездила Вера, учась в З-жском институте. Остатки этого лета девушка провела с дедушкой и бабушкой. Хотела написать Никите. Хоть и говорила Вероника отцу, что они с Никитой просто друзья, сердце твердило другое: не безразличен был ей солдат-шофер со светло-медными волосами. Даже сообщение, что он женат, не погасило это чувство. И Вероника была расстроена разлукой с Никитой. Отец обещал ей сообщить адрес её друга, но что-то молчал. Вера напомнила ему несколько раз в письме, но так и не получила никаких сведений. Зато мать прислала целую проповедь о том, что дочери надо думать серьезно о подходящей партии, а не смотреть на рядовых, что она приложит все усилия, но не допустит встречи Вероники с каким-то рыжим солдатишком. Вера прочитала и сердито выбросила письмо. У неё было чувство, будто мать пыталась вывалять в грязи все её чувства. Обиделась Вера и на отца. Девушка еще какое-то время вспоминала парня, ждала от него писем, ведь адрес генерала Рычагова Никите было легче узнать, но так и не дождалась. Не хотелось Вере терять Никиту, ведь он был еще и другом ей. Но видно не такие уж они и друзья. Невольно приходила мысль, что прав в чем-то отец, и Никита в первую очередь дружил с ней из-за отца-генерала.
Вероника не знала, что их разлуке поспособствовала Дульцинея. Разозленная тем, что дочь стала ей соперницей, что Никита увлекся юной Вероникой, она не передала дочери письма от Никиты, в которых он написал о своей любви. А потом заботливая мамочка сообщила Колечкину, который попал в госпиталь, что Вера вышла замуж. Отец ничего не знал о просьбе дочери разыскать Никиту. Дульцинея не отдала писем дочери отцу, заявила, что Верка дуется на что-то и не пишет им.
Глава 9.