Хранители. Единственная

– Почему ты об этом спрашиваешь? – наконец, спросил он.

– Тут можно говорить?

– Если я спросил, значит, можно.

– Просто захотела знать, чем занят Питер, – сказала Элис. Энсел хмыкнул.

– Серьёзно? Только поэтому?

А девушка тем временем обернулась и поняла, что им с Энселом действительно по пути.

По какой-то таинственной причине Энсел шёл в ту же сторону, куда изначально направлялась она.

– Куда оттащили Кастора Бэнкса? – спросила она. Её собеседник остановился как вкопанный и посмотрел на неё так, как будто она сейчас сказала, что уже слетала на Марс и прихватила с собой какие-то камушки, подтверждающие этот необыкновенный факт.

– Откуда ты знаешь о Касторе?

Девушка глубоко вдохнула, приготовившись начать свой рассказ.

– Сейчас я была в комнате возле кабинета Президента, а там был компьютер, на компьютере видеозаписи и…

– Ясно. – Энсел не стал её дослушивать, так как прекрасно понимал, что она скажет дальше. – В пыточную. Его пытали. Вчера.

– Что? – Девушка не поверила его словам. – Он же лучший Сотрудник по мнению Коллендж, или что-то в этом роде.

– Не помогал бы Сандре Вайтфейс, ничего бы с ним не сделали, – коротко ответил Энсел.

– Он ей помогал? Но зачем?

Он закатил глаза.

– У него спроси, не у меня.

– А ты… ты куда идёшь?

– Туда. Потому что Сандра попросила его оттуда вызволить. Понятия не имею, каким образом, но…

– Я с тобой, – тут же вызвалась Элис. Он поднял брови, а потом чуть дёрнул плечами и, поманив её за собой, пошёл дальше.

***

Вместе они комнату пыток нашли гораздо быстрее, чем если бы работали по одиночке.

Дверь оказалась не заперта. Элис нерешительно остановилась перед ней. Протянула руку, чтобы открыть, но тут же отдёрнула её.

– Ты, наверное, открой…

Она боялась представить, что может увидеть внутри. Само словосочетание “комната пыток” приводило её в дрожь. Потому что она сразу представляла себе какие-то изощрённые орудия пыток. В Средние века их было немало. “Колесо Екатерины”, например…

Прежде чем девушка смогла припомнить что-нибудь поужаснее, Энсел дёрнул за ручку и распахнул дверь.

Внутри всё оказалось не так страшно, как уже успела напредставлять себе Элис. Никаких орудий из продвинутых учебников и книг по истории здесь не было. Да и они никак бы сюда не вписались.

Снова белые стены, кушетка, столик.

– Как в психиатрической лечебнице, – прошептала девушка.

– Откуда ты знаешь, как там всё? – поинтересовался Энсел. Она промолчала.

Но кушетка не пустовала. Как и надежды найти Сотрудника.

Кастор вздрогнул, услышав, что в комнату вошли. От страха ли, от неожиданности ли – сказать сложно. Он ненавидел страх, зато тот его любил. Любил наступать ему на пятки и делать подножки. Преследовал его. Не давал проходу.

Он поднял голову и встретился взглядом с Энселом.

– Ну здравствуй, утопающий, – усмехнувшись, сказал тот. – Жить будешь?

– Вас… вас что, Аманда послала? – с подозрением спросил Кастор. Медленно, с расстановкой. Хрипло.

– Только не говори, что ты по ней соскучился, – сморщившись, ответил Энсел.

– Тогда что…

– Тебя вытаскивать отсюда надо или нет? – перебила его Элис. – Уж наверняка надо.

Кастор удивился.

– Пришли меня спасать?

– Помощь прибыла, правда, помощь всё ещё сомневается, поступает ли она правильно.

– Кто вас прислал?

– Угадай.

Сколько пряталось в этом простом ответе. “Угадай”, – сказал Энсел, а Кастор уже всё понял.

Сандру никогда нельзя было винить в том, что случалось после принятия ею каких-либо решений, потому что всё это происходило не потому, что ей так захотелось, а потому, что так совпало.

Когда ненавидишь кого-то по-настоящему, то желаешь зла не этому человеку, а его близким. Тем, кто этому человеку дорог. И это причинит ему гораздо больше боли, чем если причинить боль именно ему. Неважно, физическую ли, психическую ли. Смотреть, как страдают те, без кого в твоём мире потускнеет как минимум одна звезда, всегда тяжело. Невыносимо.

На этом и решила сыграть Аманда Коллендж. Неважно, как относится Сандра к Кастору, дорог он ей или является просто знакомым. Она из тех людей, которых ранит даже причинение боли совершенно незнакомым людям, если те этого не заслужили. Вспомнить хотя бы ту Церемонию Ликвидации.

Вот только заслужил Кастор эти пытки или нет? Ведь он предал Президента. Хранителей. Корпорацию. Быстро, необдуманно, спонтанно. Но правильным ли было это решение?

– Ну и… и каким образом нам тебя отсюда выводить? – осторожно поинтересовалась Элис. – В смысле на поверхность.

– Есть один способ… – Кастор посмотрел на пришедших. Словно раздумывая, говорить или не говорить.

– Это связано с тем, как Сотрудники попадают в Штаб? – спросил Энсел. Тот кивнул в ответ.

– Так и знал, что что-то здесь да кроется, – победоносным тоном сказал Наставник Посвящаемой.

Сотрудник вновь взглянул на своих спасителей и глубоко вдохнул.

– В моей комнате планшет, – быстро заговорил Кастор. – Комната номер 197, в жилом блоке сектора А, карточка… карточка у меня. – На этих словах он засунул руку в карман джинсов и выудил оттуда беленькую карточку-ключ. – Пароль от планшета – 7170. – Он зажмурился. Было видно, что говорить ему всё это было тяжело. Будто не только физически, но и морально. Словно он расставался сейчас с чем-то ценным… вернее, будто бы он через силу сдавался врагу, предавая тех, с кем бился бок о бок. До этой минуты. – И там есть карта. И много чего ещё. Но если вам так хочется меня вытащить, в чём я… ну, мягко говоря, сомневаюсь, то карта – это то, что вам нужно в первую очередь.

– Звучит как западня, – с нотой недоверия в голосе пробормотал Энсел, вертя в руках карточку от комнаты Кастора.

– Сомневаюсь, – поспешила сказать Элис. – Аманды в Штабе сегодня нет.

– Но есть её люди, – тут же напомнил Энсел. Девушка хлопнула себя ладонью по лбу.

– А сейчас посмотри на Кастора и включи здравый смысл, а не какие-то свои алгоритмы и воображаемые диаграммы. Его не стали бы пытать ради того, чтобы устроить тебе, мне, Мире, ещё чёрт знает кому западню. Его пытали, желая что-то выведать.

Кастор еле заметно, как это у него получалось в нынешнем его состоянии, кивнул в знак согласия.

– Сандра, – проговорил он. – Коллендж нужна была информация о ней.

Энсел вздохнул, покачиваясь на носках. Ответ его не удивил.

– А как она, кстати? – вновь подал голос Кастор.

– Страдает, – ответил Энсел. – Считает, что то, что случилось с тобой, – целиком и полностью её вина. Конечно, с какой-то стороны так и есть… В смысле, на поиски мог ведь отправиться, к примеру, я, но она обратилась к тебе, тем самым подвергнув тебя… всему этому.

– Она… она не должна так считать. – Кастор осторожно присел на кушетке, но тут же схватился за закружившуюся голову. – Передайте ей мои слова, как только увидите её. А сейчас идите в мою комнату. Вы меня спасать не обязаны, и я не прошу об этом, но информация на планшете… Я более чем уверен, что она вам пригодится.

Элис метнулась к двери. Энсел отправился за ней, но на пороге вновь посмотрел на Кастора и спросил:

– Почему ты нам помогаешь?

Тот слабо улыбнулся.

– А ты как думаешь?

Усмехнувшись, Энсел вышел и закрыл за собой дверь.

Секундная стрелка перевалила через чёрточку, помеченную числом двенадцать, и в этот момент в зале наступила тишина, которая предвещала начало заседания, успевшего надоесть Аманде Коллендж ещё до того, как она села в самолёт, направлявшийся в Москву из её родного Нью-Йорка. Хотя можно ли назвать наземный Нью-Йорк родным по отношению к ней? Вопрос спорный.

На небольшую сцену, сооружённую трудолюбивыми или просто усердными московскими Сотрудниками незадолго до прибытия Президента и её секретарши, вышел Виталий Богомолов, наместник Президента в московском филиале. Виталию было тридцать шесть лет, и казалось, что работой своей он вполне доволен. Так оно и было бы. Если бы он работал, а не прохлаждался.