Магнит

Бриджет вертела в пальцах ручку, внимательно слушая учителя.

И все они мотали себе на ус то, что он говорил.

— После смерти в большинстве случаев приходит забытье. Какое-то время человека ещё будут помнить, а дальше всё — пустота, пропасть. Он исчезает. Но исчезают лишь его деяния. Меня забудут все. Но вы постарайтесь сделать так, чтобы вас не забыл никто.

— Вас невозможно забыт, мистер Мэден, — хихикнул кто-то за первой партой. Так неуместно хихикнул. Потому что было совсем не до смеха.

Но слова правдивые сказал. Забыть Мэдена казалось чем-то невозможным.

После он рассказал что-то по электричество. Томас и Бри впервые не слушали его со всем вниманием. Мысли у них, как и у Чарли, были забиты совершенно другим.

Когда урок закончился, мистер Мэден решил поскорее скрыться из класса. Томас, сам не понимая, что делает, вскочил с места, схватив вещи, и ринулся за ним.

— Том… Томас! — воскликнула Бри. Посмотрела на Чарли. И они вдвоём кинулись за ним.

Потому как они понятия не имели, что хотел сделать Сайфер.

Они нагнали учителя во дворе, по-прежнему затянутом дымкой. Чарли посмотрела на Томаса с таким видом, словно тот решил нахамить Президенту США, но тот тут же отвернулся.

— Мистер Мэден! — осторожно позвал он. Тот остановился, вздрогнув. Обернулся.

Подошёл к ним поближе. Томас, Бриджет и Чарли смотрели на него, как будто на последнюю надежду.

— Вы в особенности должны беречь себя, — проговорил Мэден, слабо исказив губы в улыбке.

— Скажите, вам что-то известно? Вы что-то знаете?

Он сделал отрицательный знак головой.

— Я знаю лишь то, что это похоже на настоящую кару. Тэррифилд в чём-то провинился и теперь получает по заслугам. И почему-то всё обрушивается на вас. Но вы не расклеивайтесь. Это завершится. Надеюсь, что довольно скоро.

Томас промолчал. Как будто бы это ему было известно что-то сверх того, что знали все. Словно он знал, что те, кто твердит всякое вокруг, неправы.

Как будто бы ему была известна правда.

— Почему вам кажется, что вы скоро погибнете? — обеспокоенно поинтересовалась Бри.

— Потому что такие, как я, уже не нужны здесь. А кара прежде всего настигнет ненужный хлам. Даже если и не прежде всего, то всё равно настигнет мусор. Меня здесь, в этом городе, по-другому именовать уже невозможно.

Всё это он говорил с такой печальной улыбкой, что нельзя было остаться равнодушным.

— Вы, главное, научитесь в людях разбираться, — продолжил он свои наставления. — Настоящих. Белое на белом не увидишь. У каждого есть тёмная сторона. А у всякого человека, кого плохим считают, есть что-то хорошее. Это и к вам относится. Это как в Инь-Ян.

Он вдруг засмеялся. Тихо так, спокойно.

А они просто не знали, что сказать. Только чувствовали, что близилось что-то неладное.

Смог начинал потихоньку уплотняться вновь. Очертания предметов размывались, словно акварелью. Видимость ухудшалась с каждой секундой.

— А ведь мне пора, наверное, уже, — обыденным тоном произнёс мистер Мэден, словно он беседовал о том, что самое время зайти в поезд. Обернулся, сверился с наручными часами. Обнял взглядом Чарли, Томаса, Бри.

— Берегите себя, вы втроём. Только если вы будете держаться вместе, вам удастся дать отпор тёмной стороне этого города.

С этими словами он стал отступать назад.

И смог раскрыл ему свои объятья.

Мистер Мэден в последний раз глубоко вдохнул, а потом ему будто бы кто-то нож в спину вставил. Глаза его закатились. Он прогнулся, а потом пропал в тумане, будто бы его тут и не было.

Никогда не было как будто бы здесь этого единственного разумного голоса, который всегда стремился донести людям правду. Жаль, что его так редко слушали.

Потому что уж его слушать точно было нужно.

***

Я резко села, пытаясь отдышаться. Приложила ладони к лицу. Осмотрелась.

Я всё ещё лежала в этой палате. В реальности. А во сне я была в школе. Вместе с Шарлоттой, Томми и Бриджет. И вместе с ними я увидела, как погиб ещё один человек.

Этим человеком был мистер Мэден.

Физику я не посещала и имела опыт общения с ним совсем небольшой. Но слухи про него по школе ходили разные. Одни говорили, что он сумасшедший, другие говорили, что он лишь истину глаголет. Одни его ненавидели, другие над ним смеялись, третьи его обожествляли.

Мистер Мэден — человек-загадка, которую почти невозможно разгадать.

Но я не понимала, чем был мой сон. Я будто бы наблюдала за всем от лица участника, к которому, правда, ни разу не обратились. Я была с ними там, была! И создавалось такое ощущение, словно это было прямо сейчас. Будто это была не выдумка моего подсознания.

Будто я увидела то, что только что происходило в школе.

Я набрала номер Бри и стала ждать, когда она ответит. Трубку она не брала долго. Потом, наконец, не выдержала и ответила на звонок.

— Сид, прости, мы не можем сейчас…

— Что сейчас произошло в школе? — оборвала я её оправдания. — Что с мистером Мэденом?

— Что? — ошарашенно переспросила она. — Он только что погиб, в смоге. И…

— Я видела, — горько усмехнувшись, ответила я. — Я была с вами, Бри, с момента, когла вас запустили в школу. Я видела это во сне.

Повисло неловкое молчание. Я уже представляла себе, какое у неё лицо сделалось. Наверняка такое, будто я неправильно назвала формулу соляной кислоты. Хотя это я могу сделать с превеликим удовольствием. Поправочка: могла сделать.

И откуда во мне после такого сна, после таких событий, после того, как я буквально о-си-ро-те-ла, появился этот милый оптимизм?

— Что это был за сон? — быстро спросила Моррисон.

— Он был чересчур реален. Я просто была там с вами.

Послышался нервный выдох.

— Подожди, почему вообще так случилось? Это что, очередные…

Но я уже не слышала, что она говорила.

Потому что в палату вошла медсестра. Когда я увидела её, то на автомате отбросила телефон в сторону и вскочила с койки.

Это была та же медсестра, которая ранее мерила мне давление, температуру. Которая накормила меня таблетками.

Из-за которой, вероятно, я провалилась в сон.

— Что вам нужно? — как можно более твёрдо задала я негодующий вопрос.

— Сидни, я пришла оповестить о выписке.

Я засмеялась. Вот так просто? Сидни, я пришла оповестить о выписке? Ну это ведь не вяжется с нормальным пониманием медицины, поведения в больницах!

— Значит, я ухожу. Если не могу получить ответ на вопрос: что за таблетки вы мне подсунули?

— Самые обыкновенные, — невозмутимо сказала она.

— Да, вот только сны после них снятся отнюдь не обыкновенные! — взорвалась я.

— Можно устроить приём у психиатра.

Я раздражённо фыркнула.

— Спасибо, обойдусь.

Я стянула с себя больничную робу, натянула на ноги чёрные джинсы, лежавшие на полке в небольшом шкафчике, розовую тунику. Вещи были тщательно высушены и аккуратно сложены. Надо же, хотя бы об этом позаботились.

Прихватив сумочку, я последний раз взглянула на палату и ринулась прочь. Сначала я шла в нормальном темпе, а уже потом пустилась бежать.

Бежать из этого места надо было, бе-жать. Как и из города всего. Б е ж а т ь.

Вот только из Тэррифилда не сбежишь. Скорее, под упавшее дерево попадёшь. Или ещё что-нибудь в таком духе случится быстрее, чем ты покинешь его пределы.

А что, если и другие небольшие города имели такую странную способность — не выпускать жителей за собственные пределы? Они словно боятся потерять тех, кто до сих пор был с ними, и не отпускают. Люди так не отпускают свои старые воспоминания, хоть и приносящие им немало боли. А город не отпускает тех, кто делает его живым, постепенно разрушая его изнутри.

***

Я не пошла домой. У меня больше не было дома.

Я двинулась к дому Бриджет. Понятия не имею, почему именно к ней. Учитывая, что её там ещё не было.

И снова, словно то был сбой матрицы, в дом меня пустила Фиби Моррисон.