Страница 45 из 62
Основную силу земству давало участие в нем просвещенного, европейски культурного дворянства, в том числе и представителей самых видных аристократических фамилий России – князей Трубецких, Шаховских, Львовых, Голицыных, графов Гейденов, Бобринских. Прекрасно понимая, что богатство, образование и благополучие их родов имеют основанием нещадное ограбление в дореформенное время дворянством простонародья, эти благородные и совестливые люди были готовы бескорыстно жертвовать своим бывшим крестьянам и всем низшим сословиям России не только свое время, силы и знания, но и свои средства и даже главный источник своего существования – землю. Земства они использовали не для себя и своего сословия, но для простого народа, перед которым чувствовали себя в долгу.
Свидетельство очевидца
«Процесс перемещения собственности действительно происходит на наших глазах, и пытаться остановить его так же безумно, как пытаться запрудить Волгу! Сохранение латифундий стало немыслимым. Если земли не будут так или иначе отчуждены, раздроблены и переданы крестьянам, они рано или поздно будут захвачены». – Князь Евгений Николаевич Трубецкой. «Московский еженедельник». 1906. № 13–14.
В этом земцы принципиально расходились с Императорской администрацией и большинством помещиков, которые старались сохранить в неприкосновенности преимущества и владения дворянства. Именно это побуждало земцев идти путем сопротивления Императорскому режиму, не разделявшему их чувство вины перед простым народом и ответственности за его будущее. Земские и городские деятели, желавшие освободить народ юридически и экономически, стали называться либералами (от латинского liberalis – образ жизни и мыслей, приличествующий не рабу – servilis – рабский, но свободному человеку).
Большую роль сыграли земства во время голода 1891–1892 гг. Они наладили тогда раздачу зерна, открывали бесплатные столовые и хлебопекарни. Многие земцы потом вспоминали, что именно «работа на голоде» окончательно сформировала у них убеждение, что органы «приказного государства», в обычные годы более или менее справляющиеся с повседневным управлением, становятся беспомощны и даже вредны во времена крупных общественных невзгод. Тогда, наряду с земскими «консерваторами», привыкшими в эпоху реакции ограничивать себя чисто хозяйственными функциями под патронатом властей и местных предводителей дворянства, на местах начали набирать силу «либеральные партии», обращавшиеся к реформаторскому наследию времен Александра II.
Не опустив руки после неудачи с преподнесением в 1894–1895 гг. «земских адресов» по случаю начала нового царствования (см. 1.1.15), либеральные земцы видели цель не только в повышении своей роли как организаторов местного хозяйства, но и как важного элемента общественного самоуправления. Позднее, в самом земском либерализме произойдет размежевание на «умеренных» (сторонников – в старом славянофильском ключе – укрепления земства наряду с возрождением освобожденного от бюрократизма «истинного самодержавия») и «земцев-конституционалистов», полагающих, что развитие местного самоуправления требует реформирования всего государства по европейским образцам.
В последние годы XIX в. «либералы», соединяя усилия передовых земских гласных и местной интеллигенции, стали брать верх во многих уездных и губернских управах. Инициатором налаживания связей между отдельными земствами выступила Московская губернская управа во главе с Д. Н. Шиповым.
Историческая справка
Дмитрий Николаевич Шипов родился 14 мая 1851 г. в семье отставного гвардейского полковника, Можайского уездного предводителя дворянства. После окончания Пажеского корпуса и юридического факультета Петербургского университета вернулся в родовое имение Ботово Волоколамского уезда Московской губернии, где активно занялся хозяйственной и общественной работой. Был мировым судьей, земским гласным, председателем Волоколамской уездной земской управы, в 1893 г. избран председателем Московской губернской земской управы. По собственному признанию Шипова, его мировоззрение определилось воспитанной с детства православной верой и сложилось под нравственным влиянием Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого. Полагая, что никакой прогресс немыслим, пока не произойдет перемены «в строе образа мыслей большинства людей», Шипов был убежден, что религиозно-нравственное устроение личности и улучшение общественно-политической жизни составляют единое органическое целое. Д. Н. Шипов был твердым сторонником постепенных и ненасильственных реформ, считал наследственную монархию, основанную на моральной солидарности Государя и народа, воля которого воплощена в земском представительстве, оптимальной формой государства.
Признанный вождь общероссийского земского движения, лидер его «умеренного крыла». Основатель вместе с графом Гейденом партий «Союз 17 октября» и мирного обновления. В 1911 г., разочаровавшись в политике, принял предложение предпринимателей-миллионеров Терещенко переехать в Киев и стать управляющим их «сахарной империей». После Октябрьской революции – один из руководителей антибольшевицкой борьбы. С ноября 1918 по апрель 1919 г. возглавлял московское отделение «Национального центра». Арестован ЧК, скончался в Бутырской тюремной больнице 14 января 1920 г. Тело Д. Н. Шипова было выдано родственникам для захоронения в фамильном склепе на Ваганьковском кладбище в Москве. Оставил очень интересные «Воспоминания и думы о пережитом» (М., 1918), написанные в годы Мировой войны.
С. В. Шелохаев. Д. Н. Шипов. Личность и общественно-политическая деятельность. М.: РОССПЭН, 2010.
Первое неофициальное совещание председателей губернских управ состоялось в августе 1896 г. в Нижнем Новгороде во время Всероссийской выставки. А в 1899 г. в Москве был создан кружок «Беседа», который потом в течение шести лет полулегально собирался на квартирах видных земских деятелей. На заседаниях кружка (в культурных кругах Москвы его уважительно называли «палатой лордов») обсуждались проблемы государственной жизни, разрабатывались проекты реформ. Даже самые умеренные из участников «Беседы» соглашались с тем, что без реформ бюрократическая система приведет Россию к катастрофе.
Д. Н. Шипов подготовил тогда проект будущих преобразований. Констатируя «ненормальность настоящего порядка государственного управления», он настаивал на необходимости «свободы совести, мысли и слова», привлечении представителей земств к обсуждению законопроектов, предоставлении обществу права «доводить до сведения самодержавного Государя о своих нуждах и действительном положении вещей на местах». Обсуждение «программы Шипова» вызвало разногласия среди лидеров земства. «Консерваторы» усмотрели в ней необратимый шаг к конституционному режиму, явно, по их мнению, преждевременному. «Радикалы», напротив, считали утопией возврат к «идейному самодержавию» и настаивали на замене «приказного строя» конституционным.
Свидетельство очевидца
«Насущнейшей потребностью переживаемого времени, – говорил Шипов в августе 1904 г., – является правильная постановка законодательной деятельности и предоставление участия в ней народному представительству».
Не имея по-прежнему легального права собирать съезды, земцы использовали любую возможность для общения – совещание по вопросам развития кустарной промышленности (март 1902 г.), совещание по борьбе с пожарами в деревне (апрель 1902 г.) и т. д. «Кустарный» и «пожарный» съезды стали прологом к созыву в Москве общеземского совещания, которое полулегально прошло в мае 1902 г. на московской квартире Шипова. Тогда более 50 представителей от большинства губернских управ единодушно заявили о своем неприятии курса правительства, стремящегося умалить значение выборных земских учреждений.