Страница 31 из 44
Они сидели в скромном кабинете майора по разные стороны пустого стола, на котором стоял лишь телефонный аппарат. Оба порядком устали: Гео выжал из своего «Запорожца» все, что мог, на пути из Пловдива в Софию (он даже домой не заехал — торопился прямо в управление), Цыпленок несколько раз прочесал весь парк. От нагретых за день стен пахло свежей краской, слегка дурманящей голову.
— Пока вы будете думать, — осторожно начал Гео, — я бы продолжил пересказ нашего разговора со Стаматовыми после того, как они раскрыли мне секрет семьи Нелчиновых. Я предлагаю вам это потому, что ваш отец был учитель и наверняка обладал способностью раздваивать внимание — слушать того, кто отвечает у доски, и одновременно видеть и слышать все, что творится в классе. А вы, конечно же, унаследовали эту способность от отца.
Гео часто затевал с майором беседы на «теоретические» темы. Одной из любимых тем было соотношение наследственных признаков и влияния окружающей среды. Причем Гео любил блеснуть эрудицией и пофилософствовать, а майор скептически относился к «лирическим отступлениям», на которые Гео был мастер, за что и получил у Цыпленка прозвище Писатель.
— Хорошо, я слушаю тебя. Только очень прошу — излагай суть дела без «архитектурных излишеств». И прежде чем начнешь рассказывать, хорошенько подумай, как странно поворачивается вся эта история. До сих пор, отвечая на вопрос, кто на кого больше влиял — Кристина на дочь или наоборот, мы считали, что это младшая с ее удивительно сильным и особенным, нестандартным характером довела старшую до безумного поступка. А теперь встает другой вопрос: откуда у Эмилии такой странный, мягко говоря, темперамент и нрав? Кто были ее настоящие родители? Что привело к той загадке, над которой мы бьемся вот уже какой день, — наследственные факторы, ненормальная атмосфера в семье Нелчиновых, или еще что-то, чего мы пока не знаем? Ты считаешь, что все это одинаково влияло на характер и поступки Эмилии. По-моему, знаешь ли, такое решение сложной проблемы слишком примитивно. Над ней до сих пор бьются ученые и никак не могут установить пропорцию взаимодействующих сил, а ты — «поровну». Давай-ка лучше не соваться в ученые дебри и держаться ближе к фактам, согласен?
Гео слегка покраснел. Можно считать, что Цыпленок деликатно намекнул на одно из его пристрастий, от которого молодой следователь не только не собирался избавляться, но наоборот. Вести беседу так, чтобы войти в доверие к людям, даже «играть в театр», то есть надевать на себя какую-нибудь маску, если это нужно, а потом рассуждать, сопоставлять — это был один из излюбленных приемов Гео в поисках истины. До сих пор он в нем не разочаровался, тем более что такой прием отвечал его слегка романтической натуре. Он любил майора, у них было много общего, но Гео даже себе не смел признаться, что помимо прозвища Цыпленок он имеет для майора про запас второе прозвище — Сухарь.
— Оставим пока в стороне вопросы наследственности и влияния среды, — тихо начал Гео и тут же буквально взорвался: — Но вы же не сможете отрицать, что мать и дочь, хотя совершенно не были похожи внешне, душевно были очень близки друг другу, это факт! И я сейчас попробую доказать это!
Гео заговорил быстрее. «Оседлал своего конька, — майор с усмешкой глядел на него, — теперь не остановишь…».
— Мне даже в голову не могло прийти ничего такого, и вдруг — нате! — удочеренная! Черт возьми, я разговаривал о них со многими людьми, неужели никто не был посвящен в эту тайну? Стаматовы клялись, что никто, кроме них, ни о чем не подозревает. Да они и сами никогда бы не догадались, если бы Кристина, придя однажды в отчаяние от очередного фортеля девочки, не «выплюнула камешек», заклиная соседей молчать как могила. «Я рассказала, потому что доверяю вам и люблю вас…».
Нелчиновы переехали в дом на Леонардо да Винчи с окраины, когда Эмилия была совсем крошкой. Их прежние соседи, которые наверняка что-то знали, рассеялись кто где в разных районах, так как старые дома подлежали сносу. Постепенно все потеряли друг друга из виду, и можно было надеяться, что тайна удочерения навсегда останется тайной. Один только человек до смерти страшил Кристину — «эта сплетница с первого этажа, как бы она чего не пронюхала, тогда наверняка расскажет дочери». А что касается причины удочерения, она более чем понятна. Дело тут не только в законном желании бездетной матери наполнить дом детским смехом. Кристина не видела другого способа «привязать» Дишо и надеялась, что заботы и тревоги о малышке заставят его перестать бегать за каждой юбкой. Какое там! С Эмилией он возился, отводил ее в детский садик, покупал игрушки, а вечером… Иной раз являлся под утро. Скандалы, плач… И в результате связался со страхолюдиной — в подметки Кристине не годится, кухаркой у нее служить недостойна! Но — должна была родить его собственного ребенка! «Какое же тут имеет значение ее внешность? Пусть уродина, но настоящая мать…» Это Кристина сквозь рыдания говорила Стаматовым. Она навсегда вычеркнула мужа из жизни, но думать и говорить о нем не переставала и плакала, плакала… Потом и плакать перестала, замкнулась, осунулась, высохла, а в глазах — мука и ярость, ярость и мука. Вот тогда она стала очень похожа чем-то на дочь… Но самое интересное, представьте, — у нее появилась тьма поклонников: клиенты, почтенные люди из нашего квартала. Звонили ей беспрерывно, но она отсекала их, как сорняки с грядки.
— Ну и ну! — рассмеялся Цыпленок, — что он, этот Дишо, из золота сделан, что ли?
— Какое там из золота! — всерьез возмутился Гео, будто был лично знаком с «героем». Любезные супруги Стаматовы не сказали бы даже, что он из пластмассы. Говорят — хоть бы красавец был, ничего подобного! Только какой-то мягкий жар в глазах и густые волосы. «Может быть, дело в скрытых достоинствах», — сказала инженерша, слегка покраснев и виновато глядя на мужа. Но глава семьи возмутился: дескать, откуда тебе знать. Мы поговорили немного о случаях, когда замечательные женщины хранят верность мужьям-ничтожествам и страдают от их измен. А потом Стаматов очень убедительно доказал, что в поведении Кристины нет ничего удивительного, другим оно и быть не могло. Ее чувство долга и ответственности, способность без всякой выгоды взвалить на себя непосильную ношу, ее преданность и самопожертвование заставили женщину отречься от себя, поставить крест на своей жизни и пойти даже на преступление ради единственного оставшегося у нее любимого существа — приемной дочери. Вообще товарищ инженер очень умело старался повысить акции Кристины, не забывая, конечно, о том, насколько обесценены были эти акции судом и тюрьмой.
Майор отошел к зарешеченному окну, посмотрел на улицу. День угасал, сумерки стремительно окутывали город, наступало самое поэтичное время суток. Может быть, это и толкнуло майора на нелюбимые им лирические излияния?
— Мне хотелось слегка скорректировать тебя, молодой человек… — Он сделал паузу, будто собирался с силами. — До недавнего времени я считал, что надо приложить все старания для того, чтобы изгнать из народного быта эти свадьбы, проводы в армию, раздутые выпускные вечера и прочее. Мало того, что они стоят уйму денег и отнимают здоровье и нервы. Но не становимся ли мы благодаря им похожими на каких-то дикарей с их отупляющими однообразными обрядами? Говорят, наши обряды сложились в далекие времена, это традиция, национальное достояние и так далее и тому подобное. По сути — да, но форма, форма!..
Цыпленок ненадолго прервал свою до странности темпераментную речь. Гео был немало удивлен тем, что, обычно сдержанный и ироничный, сейчас майор излагал свои мысли в его, Гео, романтическом стиле.
— Однако я увлекся отрицанием. Теперь я думаю иначе, я просто убежден: людям нужны праздники! Помнишь, как Кристина сказала: «Пусть запомнит этот день (то есть день выпускного бала) как один из самых счастливых в жизни!» И мне это многое прояснило. Как мы кончали школу, как женились? Где музыка, где барабаны, цветы, тосты? Пусть это было бы на один вечер, но какой!.. Да, именно так: людям просто нельзя без праздников! Особенно же людям, которые живут как на конвейере: из дома — на работу, с работы — домой, а радости, развлечения так редки; зато каждый день кухня, детские болезни, подсчеты доходов и расходов, сплетни, разговоры о новом начальстве, грипп, счета за воду, электричество, тайная кружка пива в ближайшей корчме, долгое ожидание обещанной установки телефона… Так разве можно сердиться на людей за то, что они выдумывают всевозможные праздники и ради них часто идут на большие жертвы? Но рядом с этой проблемой встает другая: как дети, например, платят родителям за эти праздники? Вот возьми ту же Эмилию — как она относилась к матери, которая пожертвовала для нее всем? Отвечала ли она любовью и вниманием на безграничную любовь Кристины? Или принимала ее как должное: раз вы родители — обязаны? То, что говорит Стаматов: «И хоть бы какая-то благодарность в ответ», — в сущности, обычная, общепринятая формула. В таких случаях, не разобравшись как следует, все именно так и говорят…