Инженю

– Лорд Седрик? Кто такой вообще лорд Седрик? И почему он должен быть связан с покушением на меня?! Что вообще происходит?!

Паук демонстративно закатил глаза, давая понять, что вот сейчас я где-то очень сильно налажала.

– Сиротка, вот насколько нужно оказаться недалекой, чтобы вообще ничего не попытаться выяснить о своей семье? – поинтересовался он светским тоном, словно бы мы встретились не в тюремной камере, а на приеме каком-нибудь. – Лорд Седрик Лестер, твой родной дед, отец Дэниэла Лестера.

Э… Ну да, наверное, стоило узнать хоть немного о своей родословной, раз уж у меня вообще появилась родословная. Но мне такое и в голову не пришло, как-то было не до того.

– А что не так с моим дедом? – осторожно спросила я, заранее не ожидая ничего хорошего.

Арджун покосился на кузена.

– Брен, может, не стоит вот так вот, здесь и сейчас… – попытался он не дать Пауку рассказать мне правду, видимо, страшную.

Для надежности Солнышко даже взял меня за руку и попытался выставить из камеры.

– Арджун, перестань. Ты не сможешь вечно прятать девчонку от жизни. Пусть лучше узнает все как можно быстрей. Неведение в ее случае не спасение от всех бед.

Я поспешно закивала, боясь, что меня все-таки выставят.

– Брен, ей только шестнадцать! – возмутился Бхатия, замерев в нерешительности.

Тихо хмыкнул Паук.

– Как ты понимаешь, убийц ее возраст мало интересует. Да и шестнадцать – это не навсегда.

Арджун посмотрел на меня, на кузена, потом снова на меня.

– Ну, хорошо, я соглашусь с вами двумя, если уж вы решили выступить против меня единым фронтом. Но рассказывать буду я, ты, Брендон, слишком уж специфично расставляешь акценты, тут и взрослый может… повредиться рассудком.

Фелтон поднял руки, давая понять, что уступает пост рассказчика кузену.

Кажется, история окажется не о дружбе, пони и радуге. И чертовски сильно мне не понравится.

Мы сели втроем на койку Фелтона, и я приготовилась слушать.

Арджун тяжело вздохнул и заговорил.

– У твоего деда Седрика Лестера был только один сын. Законный. И множество бастардов к тому же. Скажем так, дядя Дэниэл не слишком устраивал своего батюшку по многим причинам, а уж когда с подачи твоего отца лорд Седрик и вовсе пожизненно сел в тюрьму… – с места в карьер начал Бхатия.

Я захлопала глазами. Наверное, со стороны это выглядело глупо.

– Папа засадил в тюрьму собственного отца? – пролепетала я.

И вот тут не выдержал Паук.

– Арджун, твое красноречие тебе напрочь отказало, так говорить буду я. Пока сиротка не предала анафеме собственного родителя, – саркастично протянул Фелтон и перехватил нить рассказа. – Седрик Лестер был, судя по тому, что мне говорили, тем еще психопатом. В прямом смысле этого слова. Он всю жизнь пытался обрести магическую мощь, и в итоге ради своей цели попытался принести в жертву человека. А дядя Дэниэл помешал ритуалу, а заодно и в полицию сообщил о планах горячо любимого родителя. Поступок однозначно хороший, но после него большинство родственников от дяди Дэниэла отвернулось, в том числе, его собственная мать, леди Розамунда.

С этой точки зрения мне куда больше понравилось прошлое моего отца.

– Даже то, что жертвой для ритуала должна была стать невеста одного из родственников Лестера, к тому же… Впрочем, это лишняя деталь. В общем, эту девушку трогать не стоило по множеству причин, – мерно продолжал говорить Паук, плетя паутину повествования. – После такого «предательства» лорд Седрик разгневался и сбежал через какое-то время из тюрьмы, намереваясь получить вожделенную силу, а заодно и отправить на тот свет мятежного отпрыска. Благо, количество бастардов позволяло хоть десять раз переназначать наследников.

Да уж, какая сильная родственная любовь. Просто голова кругом. Чего уж удивляться, что после такого мой отец сам не пожелал заводить семью?

– И с ним сумели справиться?

Брендон ухмыльнулся.

– Сумели. Твой отец, моя мать и дядя Кассиус. Вот только… Я почему-то почти уверен, что не все бастарды лорда Седрика попали под горячую руку правосудия в лице тети Дафны. И сейчас мы получили всходы от тех дурных зерен.

Тетя Катарина, папа, дядя Кассиус, да еще и, выходит, тетя Дафна приложила ко всему руку.

– Это разборки очень уж похожи на мафиозные, – пробормотала я, пытаясь уложить новую информацию в своей голове. Череп тут же начал протестующе потрескивать, места там точно не хватало.

Арджун развел руками.

– Ну, как-то так оно и есть, Джейн. Кстати, я до сих пор не верю, что три семикурсника могли вот так запросто разобраться с лордом Седриком, который еще и набрался сил после нескольких человеческих жертв.

Брендон промолчал. Он вообще, как я поняла, не любил говорить лишнее. Делать лишнее он тоже не любил. Наверное, он пугал всех еще и этим: абсолютной рациональностью. Как будто механизм какой-то.

– Альфреда Уайта схватили, между прочим, – напомнил кузену Арджун. – Про других братьев он ничего не рассказал, а ведь допрашивали мастера своего дела.

Я посмотрела на Солнышко, на Паука. Разглядывать последнего оказалось интересней, как будто ребус какой-то разгадываешь. Вот, к примеру, у него зрачки расширились на секунду. Почему, интересно?

– Нельзя рассказать того, чего не знаешь, – равнодушно откликнулся Брендон. – Альфреда Уайта лорд Седрик отправил в самое пекло, тетя Дафна в любом случае добралась бы этого бастарда. Наследниками так не раскидываются, кузен. Должен быть кто-то еще. Кто-то, о ком никто не знал. Если ударили по сиротке, в опасности и дядя Дэниэл. И в нашем доме преступник. Раздражает.

Когда мы уже возвращались, я спросила у Арджуна:

– Слушай, Брендон в тюрьме… Но какого черта он настолько спокойный?

Солнышко улыбнулся, поворачивая руль. Мы съехали с шоссе на проселочную дорогу.

– Ну, Брен всегда таким был. Спокоен как паук, наблюдающий за своей паутиной. Ни лишнего слова, ни лишнего вдоха. Для него это нормально. С самого детства таким был.

Я передернула плечами, представив себе маленького светлоглазого мальчика, который также сидел молча поодаль и смотрел, как другие играют, носятся, болтают. Наверное, он чертовски нервировал детей вокруг.

– Он жуткий. И… да он меня изводил все время, пока я у них жила. Я бы подумала даже, будто он меня ненавидел… Но ведь сегодня мы с ним говорили почти нормально!

Арджун покосился на меня.

– Знаешь, я вообще не уверен, что он способен на такие сильные чувства как ненависть. Он слишком… слишком рассудочный, что ли. Там для эмоций места не остается. Так что расслабься, Джейн. Ничего он не станет тебе делать теперь, когда ты живешь у дяди Кассиуса.

Но если Брендон Фелтон не способен на ненависть, на любовь он тоже не способен? Ведь так?

Тетя Эшли встретила меня одобрительной улыбкой. Кузены в холл не спустились, как сказала тетя, они уже успели куда-то удрать втроем и неизвестно, когда вернутся.

– Хорошо, что ты навестила Брендона. Ему сейчас, как никогда, необходима поддержка семьи, – произнесла миссис Фелтон.

Я с подозрением покосилась на нее. Ни я, ни Арджун точно не говорили, куда собираемся отправиться. Откуда тогда тете Эшли удалось узнать?

– Ну, не стоит смотреть на меня так, милая, – фыркнула та. – Обыкновенная логика и удачная догадка. Пробыла бы замужем за Фелтоном столько же лет, сколько и я, вообще бы все спинным мозгом чувствовала. Фелтоны – те еще конспираторы, правду и под пытками не вытащишь.

Такое ощущение, что это хрупкая рыжеволосая женщина меня насквозь видит.

– Пойдем, Джейн. Время пить чай, а в доме, как назло, больше никого. Дети сбежали, муж и свекр уехали по своим делам, леди Элизабет родственников решила навестить. Невозможная тоска.

Нет, вот выпить чаю я, конечно, согласилась, но практически не сомневалась, что родственница под этим предлогом собирается устроить мне форменный допрос. А деваться-то и некуда.