Призрачный Сангуис

25 апреля 1892 года. Снег почти сошел, и у меня прибавилось работы. Спиногрызы черномазых шалав по сбрасывали теплые вещи и теперь простужаются даже чаще обычного. Несмотря на лекарства, а может благодаря им, они умирают. О, и я переквалифицировался. Теперь я вытаскиваю из чресел потаскух разную шваль, от которой они желают избавиться в угоду своим супругам или же пытаясь скрыть свои грехи. Большая часть этих женщин не выходят из моего подвала живыми. Люди начали бить тревогу, но пока никто и не думает посмотреть косо в мою сторону. Я для них стал царем и богом. Я могу вылечить и убить, утешить и ввергнуть в уныние. Я маскирую свою ненависть за пустой улыбкой. Единственный, кто мне не верит, это старый шаман. Он говорит, что я выпустил смерть”.

Маркус закрыл дневник и потер глаза.

-В этом доме все веселее жить, – пробормотал Марк, – он оказывается ещё и абортами занимался. Сколько же женщин он убил.

-Судя по данным из дневника, около сотни. Многие были приезжими чернокожими, которым требовалась помощь врача или же гинеколога. В общем, не все выживали.

-И он это делал, чтобы оживить свое отражение, – брови Бернарда сошлись на переносице, – но ведь Марку не пришлось никого убивать.

-Верно, я просто появился, но Вердамт другое дело. У меня нет записей о его детстве, поэтому я не знаю, появлялся ли Сукрам ранее, но если судить по книге рода, то отражение оживало ещё в детстве, просто это не все помнили. Каждый раз было три способа оживить их полностью. Убийства, секс и слияние. Правда, слияние помогало ненадолго. Человек только успевал зачать наследника и почти сразу погибал. Маркус Вердамт пошел по пути убийства. Мы с Марком просто трахаемся.

-Просто! – взвился Даллас. – Ты вспомни, что вчера натворил!

-А что творил ты, – мечтательно улыбнулся отражение. – Не думаю, что Томас скоро это забудет.

Бернард вновь заалел.

-Вы, что… втроем?!

Марк хотел провалиться сквозь землю от стыда. Он как-то не планировал посвящать друга в такие подробности.

-Да, – хмыкнул Маркус. – А тебя что-то смущает?

Ламберте ещё сильнее покраснел и, кажется, даже вспотел.

-Ну, меня все смущает. Ладно, я больше ничего не хочу знать, но уверен, что во всем виноват именно ты.

Маркус возвел глаза к потолку и вздохнул. Как всегда, виноват только он.

Томас сидел на паре в универе и все никак не мог прийти в себя. Память, будто издеваясь, подкидывала воспоминания. То, как он трахал брата, а тот стонал и извивался, требуя большего, то, как Маркус, хрипло смеясь, проникал в него, заставляя выгибаться от бешеного экстаза.

Рыжий покраснел и опустил голову на парту. Вот черт. От одних воспоминаний о том, что происходило, у него вставал.

-Эй, ты чего красный такой? – в бок Томаса ударил локоть однокурсника.

-Плохо. Вот и красный, – буркнул Даллас.

-Иди в медблок.

-Не хочу, – мотнул головой Томас.

Парень пожал плечами и отвернулся от Далласа, продолжая записывать лекцию, а рыжий устало прикрыл глаза. Все плохо.

Маркус лежал на снегу в центре поляны и смотрел на звезды. Его одежда уже давно промокла от растаявшего снега, а конечности окоченели, но встать и идти, не было сил. Голова разрывалась на части от боли. Он слышал крики, стоны, смех, ссоры и многое другое. В него вливались знания сотен отражений, соединялись, спаивались в одну личность, и от этого боль распространялась по всему телу. За минуту он проживал одну жизнь, а их были сотни тысяч. Все из рода Вердамт сейчас были в нем.

Отражение прокусил губу и, почувствовав солоноватый привкус крови, расслабленно выдохнул. Он знал, сейчас Эбигейл везет Марка в больницу, а тот не может ничего сказать, он кричит от не своей боли. Бедный мальчик. Ничего, скоро лунное затмение закончится, и все пройдет. Тебе уже будет не больно.

Врачи недоумевающе разводили руками. К утру все показатели были в норме, но подросток был доставлен с зашкаливающим пульсом и невероятным давлением. Все анализы показывали на огромную дозу адреналина в крови, именно это спасало ребенка от болевого шока, причины которого были неизвестны. Никаких поражений кожи и вообще следов на теле, не было обнаружено ядов или наркотиков. Ребенку было просто дико больно, но неизвестно от чего.

Медсестры успокаивали несчастную Эбигейл, к которой уже успели привязаться за все время её пребывания в больнице. Приносили чай и сладости, пытались отвлечь разговорами, но все было без толку. Женщина сидела в приемной и смотрела перед собой, почти не двигаясь. Через пару часов врачи забеспокоились и поместили Эбигейл в палату. Вколов несколько успокоительных, они уложили её на кровать и приставили одну из молоденьких медсестер наблюдать за показателями на приборах.

Марк очнулся в больнице. Боли не было, но было осознание того, что произошло что-то очень плохое.

-Прости, – голос Маркуса раздался совсем рядом.

Даллас вздрогнул и повернул голову. Отражение сидел рядом с ним, положив голову на руки, лежавшие на белом одеяле.

-Что это было?

-Принятия всех из рода Вердамт. Это должен был провести ты, но Маркус, чей дневник мы читаем, едва не умер, проворачивая этот ритуал. Являясь твоей частью, я принял весь удар на себя. Тебе достались отголоски.

Марк накрыл своей ладонью сцепленные в замок руки Маркуса

-Если это были отголоски, что же чувствовал ты?

Отражение грустно улыбнулся.

-У меня было чувство, будто каждая кость в моем теле ломается в десятки местах и снова срастается, голова разрывалась, как будто сотни пуль попали в неё, взрывая мозг, заставляя истекать кровью и биться в агонии. Я пережил это, не переживай.

Даллас тихо вздохнул.

-Зато теперь я знаю все, что нам нужно.

-Что именно?

-То, что поможет свернуть историю с накатанного пути. То, что не смогли сделать сотни поколений, сможем мы.

Маркус приподнялся и коснулся губами губ Марка, осторожно целуя.

-Пророчество Эльфриды не сбудется, – прошептал отражение, – как бы ни пыталась это сделать Легибэ.

-Кто это?

-Отражение твоей матери, она в её теле, и вскоре высосет все силы досуха и оставит её умирать.

Даллас резко сел на кровати.

-Что?! Как?!

Маркус выпрямился.

-Избавится от полного слияния не возможно. Прости, тебе придется смириться с её смертью, а она наступит уже через пару дней.

Отражение поднялся и, проведя рукой по волосам Марка, исчез в стекле окна.

Томас взглянул в зеркало и вздрогнул.

-Что тебе надо? – прошипел рыжий, смотря на Маркуса.

-Эбигейл умирает, Марк в больнице. Мне нужно, что бы ты кое-что сделал, только так я смогу не разлучить тебя и брата.

Парень побледнел.

-Говори.

-В Сан-Франциско сейчас проживает один мой знакомый. Он поможет тебе с продажей украшений и при этом не обманет. За деньги у него же подправишь документы, он же исправит данные в сети. Ты должен стать на два года старше, иначе не получишь опеку над Марком. Домом в Сангуисе я сам займусь, причем я его продам, но жильцы не успеют там долго прожить.

-Ты убьешь их?

-Да, подожгу дом, иначе будет не избавиться от кучи трупов там. Тебе нужно купить квартиру и перевестись в другой университет, а лучше колледж. Все та же личность тебе поможет.

-Как мне его найти, имя хоть назови.

Маркус написал телефонный номер на стекле.

-Его зовут Данталиан Россе. Он и Маркус Вердамт, пересекались в Амстердаме. Именно это этого имени проси помощи. Вердамт тогда спрятал его у себя в доме, когда тот оплошал и удирал от полиции.

-Преступный элемент?

-Серийный убийца, – хмыкнул отражение. – Не трясись, тебя не тронет. Учти, он может помочь лучше, чем кто-либо.

-Я понял.

Томас переписал номер и, вновь вздохнув, вышел из туалета. Побег из одной жизни в другую, что может быть хуже.