Страница 19 из 32
-Ясно, – вздохнул Марк, терпя боль в спине. – Черт, нельзя ли помягче?
-Извини, но нет. Иначе смысла не будет. Кости все в порядке, а вот с мышечной тканью проблема. Терпи. Вечером бегать будешь.
Маркус вытащил какую-то склянку и распределил темно-бордовый порошок по ладоням.
-Терпи, сейчас будет очень неприятно. Потом я тебя до душа доведу, чтобы смыть.
Марк кивнул и крепко зажмурился. От прикосновений хотелось выть. Такое чувство, будто его натирают красным перцем.
-Что это? – задыхаясь, спросил подросток.
-Одна очень полезная травка. И не дергайся так, у меня точно так же болят руки, только ещё сильнее.
Даллас затих, только иногда постанывая, когда боль становилась невыносимой.
-На грудь эту дрянь нельзя. Полежи минутку, мне надо руки сполоснуть, иначе я тебя перепачкаю.
Маркус ненадолго вышел, оставляя Далласа одного. Подросток впился ногтями в простынь, пытаясь сдержать стоны.
Наконец хлопнула дверь, и отражение помог ему подняться.
-Идем.
Подросток с трудом переставлял ноги. Спину жгло огнем, а внутренности скручивались от тошноты.
Наконец они достигли ванной, и Маркус осторожно замотал полотенце чуть ниже спины.
-Попадет на более чувствительную кожу, орать будешь так, будто тебя Халк насилует.
-Комиксов перечитал? – зашипел Марк, почувствовав, как по спине стекает холодная вода.
-Нет, мультики с тобой смотрел. Ты же обожал Росомаху, и едва ли не рыдал, когда вместо него, в то же время стали показывать Халка.
-Да, помню, – чуть улыбнулся Даллас.
Спину стало, наконец, отпускать, и он смог выпрямится. Остальное тело тоже перестало болеть.
Шорох одежды, и Маркус забрался в ванную.
-Почти все, осталось натереть маслом, закутать и полежать пару часов.
Марк расслабленно кивнул. Ладони гуляли по спине, смывая остатки жгучей травы, а вода потихоньку расслабляла.
Внезапно Маркус прижался к подростку, целуя его в шею.
-Эй, ты только что трахнул моего брата, – возмутился Марк.
-И потратил кучу сил, чтобы вылечить тебя, – усмехнулось отражение, – ты же не думаешь, что я только травками тебя натер, я ещё и отдал почти всю энергию, которую получил от Томаса. Мне нужно восполнить потерю.
Даллас покорно откинул голову на плечо своего отражения и прикрыл глаза. Сопротивляться не было смысла. Маркус сильнее его, особенно сейчас, когда любое интимное прикосновение вызывало сильное возбуждение.
Короткие стоны срывались с губ подростка, когда Маркус начал ласкать его член.
-Тише, у Томаса чуткий слух, – отражение осторожно прикусило левое ушко Марка, – мы же не хотим, чтобы он снова нас застукал.
Марк помотал головой и закусил губу. Сейчас прерываться совершенно не хотелось.
Острое наслаждение прошило тело, и подросток выгнулся в руках Маркуса, не сдерживая вскрика. Вздрагивая, он тяжело дышал, пытаясь прогнать туман в голове.
Отражение чуть подтолкнуло его вперед, заставляя встать не четвереньки, и стало покрывать поцелуями чуть покрасневшую кожу спины.
Марк мотнул головой, отбрасывая мокрые волосы с лица. От слабости кружилась голова и он, скрестив руки, опустил её, прогибаясь в спине.
Маркус тихо рассмеялся и провел смазанными пальцами по нежной дырочке.
-Не дергайся, и все будет просто замечательно, – прошептало отражение, начиная подготавливать подростка.
Даллас тихо хныкнул, почувствовав в себе пальцы. Было не больно, скорее неприятно и немножко странно.
Маркус окинул взглядом вздрагивающего от его прикосновений Марка, и стал медленно в него входить. Первые стоны боли быстро развеялись, и вскоре подросток насаживался на его член, пытаясь приблизить развязку. Отражение и сам с трудом сдерживался, чтобы не закончить эту сладкую пытку. Он чувствовал, как силы наполняют его, более яростные и мощные.
Обхватив Марка за бедра, он ускорился, заставляя Далласа беспомощно вскрикивать и изгибаться.
Марк, не сдержавшись, кончил первым. Он почти растекся по дну ванной, чувствуя, как отражение последовал за ним.
-Помылись, бля, называется, – выдохнул подросток, не делая попыток встать, – никогда тебе не поверю.
-Зато, ты раньше всех в своем классе потерял девственность, пусть и анальную.
Марк тихо хихикнул и устало прикрыл глаза.
-Все, тебе тащить меня до комнаты и вытирать. Мне даже не подняться.
Маркус хмыкнул и, выключив воду, быстро оделся. Дотащить тушку подростка не так уж и сложно. Во всяком случае, сейчас.
Бернард без стука влетел в комнату Марка и, споткнувшись о валяющееся полотенце, рухнул на пол.
Подняв голову, Ламберте икнул от неожиданности. На него смотрели два абсолютно одинаковых, заспанных парня.
-Все никак не привыкну, что вас теперь двое, – пропыхтел Бернард, поднимаясь.
-Что случилось? – зевая, спросил Марк. – Ты обычно так от Ричи не убегаешь.
-Кстати о нем, Ричи Дауман умер в больнице, не приходя в сознание. Через два дня похороны и школьники должны присутствовать на церемонии прощания. Этот день освободили от учебы.
-Маркус, – Даллас резко повернулся к отражению и слабо вскрикнул от боли.
-Не крутись, – тут же посерьезнел Маркус, – я, конечно, тебя вылечил, но, чтобы остаться в этом мире, немало сил у тебя забрал. Правда, ты и сам их неконтролируемо отдаешь.
-Моих оказалось мало, – в комнату, зевая, вошел Томас, – решил и моего младшего братика помучать.
-Твои ушли на его выздоровление, так что не куксись и не строй из себя оскорбленную невинность. Тем более, её тебе уже не вернуть.
Бернард внимательно посмотрел на каждого находящегося в спальне и сел на кресло.
-Я чего-то не понимаю, или вы уже умудрились натворить что-то интересное.
-Ничего такого, просто появились подозрения, что Далласы - потомки Вердамта, – улыбнулся Маркус, закуривая.
-Вот это номер, – ошарашенно произнес Ламберте, – и как будете выяснять?
-Генетика - вещь довольно интересная, – пробормотал Томас. – Дорого, конечно, но для экспертизы у нас есть деньги.
-Круто, – выдохнул Бернард. – Ладно, я за продолжением дневника пришел.
Отражение закатило глаза и подтянуло к себе черную тетрадь.
-“25 декабря 1891 года. Рождество. Семейный праздник, который любят все, по крайней мере, мне так кажется. Снега в этом году выпало неожиданно много. Черные отродья шлюх веселятся и прыгают в сугробы в моем саду. Ничего, скоро вы отморозите себе пальчики, заморозите горлышки и будете дохнуть от разрывающего вас кашля. Я приду в ваши жалкие домишки и с ласковой улыбкой буду поить горьким лекарством, которое вас не спасет. Ваши матери-шалавы будут лить слезы над вашими содрогающимися в судорогах телах и молить меня о помощи, но я лишь пожму плечами и скажу, что вас не вылечить. Я улыбаюсь, смотря на ваши игры. Давайте, снимайте курточки и шапочки, пусть обманчивый мороз проберет вас до костей. Вас не спасут ваши боги, вас не спасет наш Бог, сколько бы вы не молились. Мне пришло известие от одного верного, но тайного друга. Эльфрида объявила о своей беременности. Забавно, я думал, она выждет больше времени, пусть то зелье и не дает осечек. Мерзкая сучка, надеюсь, ты будешь умирать в мучениях, надеюсь, ты перенесешь во сто крат больше страданий, чем моя дорогая Эмира”. - Маркус отложил дневник и затушил сигарету.
-Он был пьян, – безапелляционно произнес Марк, – его мысли скачут от одного к другому, он не способен себя контролировать.
-Вполне вероятно, – пробормотал Томас, закуривая и выдыхая белесый дым, – он неадекватен, и не понимает, что делает. Его ненависть к афроамериканцам перешагнула все разумные пределы, когда как любовь к жене начала таять. Он хотел чтить её память, но при этом напивался, чего она не одобряла. Я думаю, он не просто пьян, а абсолютно сошел с ума.
-Поддерживаю, – кивнул Бернард. – По более ранним записям и так ясно, что он не в своем уме, но сейчас это перешло все границы. Он желает смерти всем людям, которые его окружают.