Страница 102 из 125
Мать-настоятельница с укором посмотрела на недалекого брата.
– Чтоб она выглядела достойно. Ты же мужчина.
Медиатор недоуменно пожал плечами и промолчал. Для чего ей выглядеть достойно? Она же не соблазнять его сюда придет, а поговорить. Вернее, чтоб получить очередное задание.
Коротая время, Фелиция предложила брату бокал легкого монастырского вина. Он попробовал его и возмущенно заявил:
– Как ты можешь пить такую дрянную кислятину, когда в твоем распоряжении лучшее вино лучших виноградников страны?
Фелиции не понравился снобизм наместника, и она сердито его осадила:
– Вино вовсе неплохое, брат, это ты привык к элитным сортам. Я не так прихотлива, как ты. К тому же вино я пью очень редко. Это для гостей.
– Для гостей? – Медиатор поразился еще больше, но быстро догадался: – А, это чтоб им монастырская жизнь раем не казалась…
Прерывая их спор, появилась Лори Еррера в скромном темном платье с глухим воротом, подобающим гостье настоятельницы. Медиатор вежливо встал при ее появлении, и она низко склонилась в ответ в низком реверансе.
– Позволь тебе представить, дорогой брат, мою подругу Лори Еррера, дворянку из южного предела. Это она, рискуя жизнью, помогала тебе.
Медиатор в свою очередь отвесил учтивый поклон.
– Я благодарен вам за вашу смелость, Лори, и ваш должник. – Он вынул из кармана длинный футляр красного дерева и протянул ей. – Не отказывайте, прошу. Это не плата, это благодарность.
Лори осторожно открыла футляр. На черном бархате лежало изящное колье из темного золота с вплавленными в него сверкающими топазами. Она с восторгом взглянула на колье и перевела взгляд на Фелицию, безмолвно спрашивая разрешения. Та с улыбкой кивнула.
– Конечно, бери, Лори. Ты рисковала своей жизнью, выполняя мою просьбу. И брат весьма и весьма тебе обязан.
Лори взяла ожерелье, с удовольствием надела его на шею. Повертела головой, удостоверилась, что ожерелье не колет кожу, и снова опасливо спросила у настоятельницы, коснувшись рукой украшения:
– Это не слишком вызывающе для монастыря, Фелиция?
– Ты же не послушница и не монахиня, ты гостья, у тебя нет ограничений. К тому же колье достаточное скромное. Носи, не сомневайся…
Медиатор снова сел на стул и нетерпеливо перебил сестру:
– Но расскажите мне, Лори, что делается на женской половине королевского дворца. Я, увы, мало что знаю.
Лори отметила, что он не произнес «моего дворца», как с высокомерием говаривала Зинелла, и принялась рассказывать:
– На половине Зинеллы всем заправляет некая Антия. Немолодая женщина, личная камеристка госпожи. – Услышав «госпожа», Фелиция с Медиатором одновременно поморщились, но промолчали. – Это ставленница графа Контрарио, и Зинелла боится ее не меньше, чем самого графа.
– Да, я ее знаю. – Медиатор прищурился, вспоминая: – Это единственная служанка, которой было позволено остаться со своей хозяйкой по настоятельной просьбе Зинеллы. Похоже, это было сделано зря.
– Зря, конечно. Мне кажется, они как-то общаются с графом, потому что Зинелла время от времени чего-то пугается и ходит с белым от ужаса лицом. Я думаю, это происходит тогда, когда служанка передает ей очередное поручение от графа. Но как они общаются, я не знаю. Беллатор с Антии и Зинеллы глаз не спускает. И как происходят эти встречи, я разузнать не смогла.
– Они общаются через крыс, – стоявшая у окна Фелиция подошла ближе. – И как это прекратить, брат?
– Не знаю. Над этим надо подумать, – Медиатор не слишком озаботился связями своей любовницы с полукровным братом. – А не могла Антия внушить Родолфо мысль о троне?
Лори отвергла это предположение:
– Не думаю. Антия служит Контрарио и отпрыски Зинеллы ее не волнуют. Вы же знаете, граф Контрарио сам метит на королевский престол. Скорее всего эту мысль Родолфо внушила сама Зинелла. Она давно мечтала стать главной в королевстве. Мне жаль, Медиатор, но в этом случае вы были бы безжалостно убиты. Зинелле не нужны соперники. Она уверена в своем превосходстве. Да и не любила она вас никогда, она только выполняла приказ брата. Она этого и не скрывает. От своих приближенных, во всяком случае. Вам-то она наверняка говорит другое.
Медиатор согласно качнул головой.
– Да, фальшиво клянется в вечной любви и верности. Она слишком самоуверенна, впрочем, как и все недалекие люди.
– Мне она показалась крайне глупой и необразованной, – Лори заметила это с откровенным презрением. – Стоит ей о чем-либо услышать, и она тотчас принимает это на веру. Так и с легендой о троне. Кто-то из самоуверенных придворных посмеялся над легендой об исчезновении узурпаторов, сочтя это выдумкой, призванной закрепить власть в стране за наместниками. Выслушав его, Зинелла вообразила, что сможет воспользоваться старинным правом на королевский трон. Мысль о том, что севший на трон и объявивший себя королем сын исчезнет в самом деле, в ее пустую голову никогда не приходила. Но я была шокирована, когда вы отправили своих старших сыновей в тюрьму.
– Это лучшее, что тогда пришло мне в голову. В минуту просветления я решил дать сыновьям возможность незаметно уйти из дворца. Беллатор накануне говорил мне о тайных ходах. И они этой возможностью воспользовались. – И спросил у сестры: – Но, все-таки, Фелиция, где же они? Ты ведь наверняка это знаешь!