Большой куш

— Красиво, — сказала Клаудия.

— Класс, — отозвался Бен Вон и добавил: — Конечно, это чисто мужской взгляд на вещи.

Было утро четверга, и Клаудия с удилищем в руках стояла на открытой корме шикарного сорокавосьмифутового судна «Юпитер». Обычно она предпочитала рыбачить с открытой палубы лодки, но здесь, на корме, ей была обеспечена прохладная тень навеса, плетеное кресло с подушками и стакан грейпфрутового сока под рукой. Сейчас она наблюдала за тем, как от них удалялась тяжелая лодка для ловли креветок. След за ее кормой окрасился приманкой для рыбы, которую Бен вылил за борт.

Бен поднялся по лестнице с платформы для купания и тщательно вымыл выпачканные приманкой руки.

— Готова наловить рыбы на завтрак?

Клаудия улыбнулась.

— На это я всегда готова.

— Я почти рад, что мой брат не поехал с нами. — Бен сел рядом с ней, расслабленный, улыбающийся. — Мне кажется, он чувствовал бы себя здесь совершенно лишним.

— Очень мило с его стороны дать нам свою лодку.

— Стоуни слишком занят, чтобы играть своими игрушками. И я в восторге, что у меня все наоборот. Летние каникулы — это прекрасно, — радостно произнес Бен и, наклонившись, легонько поцеловал ее. — Удачи тебе, Клаудия.

Она забросила свою леску в растекавшееся по воде кровавое пятно, стараясь попасть в его центр, и проследила за леской Бена, оказавшейся на краю прикормленного места.

— Вижу, ты не нуждаешься в советах, — заметил он.

— Зато мне нужен человек, который подтвердит мои рыбацкие небылицы, если мне не удастся поймать ничего путного, — сказала она.

— Тогда каждый из нас поймал по киту, договорились? — пошутил Бен, делая глоток содовой.

Клаудия видела, как под кровавым пятном в воде взад-вперед метались большие тени крупных рыб. Через мгновение на ее леску клюнул упитанный желтопер. Она резко подсекла его, вгоняя крючок поглубже, а затем дала рванувшейся от нее рыбине отмотать с катушки примерно сто пятьдесят футов прочной монолески. Борьба и рывки длились минут десять, но затем сопротивление на другом конце начало ослабевать. Клаудия аккуратно подтащила свою добычу и, осторожно втянув ее на борт, подняла вверх, любуясь красивым телом рыбины, которое было похоже на снаряд.

— Какая красота! Ты что, собираешься переловить меня сегодня?

— День только начинается. — Клаудия положила тяжелого желтопера в специально изготовленный по заказу контейнер для живой рыбы, стоявший здесь же, и снова забросила леску.

Но удача изменила ей. На этот раз ей попался боевитый малый тунец, «бонито», который сдался через несколько минут. Но когда Клаудия уже подтаскивала его к лодке, из-под расплывшегося в воде пятна приманки метнулась темная тень, и леска после этого обвисла.

Бен показал куда-то в глубину.

— Акула. Стащила твою рыбку на завтрак.

Клаудия проследила за серебристыми трехметровыми торпедами, сновавшими под лодкой, и почувствовала, как по спине пополз неприятный холодок. Акулы.

— Надеюсь, ей понравится завтрак, который я для нее поймала.

— Давай-ка поищем не такое шумное место, — предложил Бен и поднялся на мостик, чтобы направить «Юпитер» подальше от маршрутов ловцов креветок, далеко за метеорологический буй, стоявший на отметке семьдесят пять миль от побережья Техаса. За следующий час или около того они поймали королевскую макрель и морскую щуку.

Бен вытащил большую щуку, внимательно ее осмотрел и отпустил. Рыбина ударилась о воду и уже в следующее мгновение нырнула в зловещую синюю глубину.

— Моя лучшая рыбалка за последнее время. Тот поцелуй все-таки работает.

— А у меня все работает, — весело откликнулась Клаудия. — Поэтому есть вопрос. Бен, почему ты позвонил мне через столько лет?

Он снова забросил свою леску и дал грузу опуститься.

— Ты ведь больше не с Дэвидом.

— Забавно. Честно говоря, только сейчас я поняла, что никогда не чувствовала себя по-настоящему близкой с ним.

— Ты его не любила?

— Любила. Но не так, как ты думаешь.

— Есть какой-то рецепт?

— Есть минимальное требование. Нам с ним вместе было уютно. Но уют этот не был достаточно спокойным.

— Ты когда-нибудь вспоминала обо мне, после того как вышла замуж?

— Да, — призналась Клаудия. — Несколько раз. Но если бы ты вдруг возник на пороге моего дома, то все, на что мог бы рассчитывать, — это дружеские объятия и чашка кофе. Я относилась к своему замужеству серьезно, Бен.

— Не сомневаюсь. — Бен взял ее за руку. — Я никогда тебе об этом не говорил, но ты у меня была первой, Клаудия. — Он улыбнулся. — Чтобы сообщить тебе об этом, пришлось выйти на середину залива. Здесь уж точно никто не подслушает.

— Насколько я припоминаю, я об этом все-таки догадывалась.

— Я просто не мог тебе в этом признаться. Парень не может быть девственником.

Она пожала его руку.

— Ладно, я прощаю тебе это, Бен.

Он наклонился и поцеловал ее: его поцелуй, мягкий и нежный, вовсе не был робким. Эти губы уже не походили на губы мальчишки, с которым она целовалась в семнадцать лет и который тоже был ее первым мужчиной. Сейчас в его прикосновении чувствовалась уверенность и опыт. Бен оторвался от губ Клаудии, чтобы поцеловать ее закрытые глаза.

— А сейчас я на самом деле рад, что Стоуни не поехал с нами. К тому же все его подружки — круглые идиотки.

Интересно, подумала она, каково заниматься любовью здесь, на палубе лодки, посреди необъятного простора, где единственным покрывалом будут солнечные лучи.

— Сейчас я сделаю нам бутерброды и открою хорошего вина, — сказал он.

— Ты делал это вчера. Теперь моя очередь.

— Ну уж нет. Ты моя гостья. Просто расслабься. Я мигом.

Клаудия поудобнее устроилась в шезлонге, подставив тело бризу, гулявшему над заливом, и задумалась. Быть с Беном — это действительно счастье. Редко думая о любви, к которой она относилась с известной долей рациональности, Клаудия отметила, что ей повезло с Беном. Во-первых, она хорошо его знала. Во-вторых, этого парня ее семья с радостью примет, несмотря на то что еще недавно они восторгались Дэвидом. Ее мама, считавшая, что быть одной в возрасте за двадцать пять лет — это признак своего рода социальной проказы, готова будет хирургическим путем пришить ее к Бену, лишь бы увеличить шансы дочери на замужество.

Но тебе нравится Бен или сама мысль о Бене? Может быть, все дело в том, что ты одинока, а он человек, которого ты хорошо знаешь и который никогда не причинит тебе боли?

Бен принес сэндвичи — домашний салат с курицей на кусках пышного свежего хлеба, картофельные чипсы, порезанные фрукты.

— Тебе пришлось вкалывать над этим, как рабу на плантациях, — улыбаясь, сказала она.

— Да, открывая упаковку. Перед тем как мы взяли лодку, экономка Стоуни полностью заправила ее едой. Я подумал, что, возможно, попозже мы с тобой сплаваем в Порт-Арансас и пообедаем в гостинице «Тарпон Инн», если ты захочешь.

Но ответить на его приглашение она не успела. Взгляд Бена устремился куда-то вдаль, мимо нее.

— На той лодке что-то случилось, — сказал он, напряженно щуря глаза.

На фоне испещренных бурунами кобальтовых волн залива Клаудия увидела лодку «бертрам» для спортивной рыбалки; на носу стоял мужчина и размахивал красным покрывалом, как флагом.

— Чертов козел, — проворчал Бен. — Заплыть на семьдесят пять миль от берега и не позаботиться о том, чтобы хватило горючего.

— А может, дело и не в этом, — возразила Клаудия и помахала хозяину «бертрама» в ответ. Теперь человек на лодке поднял вверх свою ярко-красную бейсболку.

— Сейчас узнаем.

Бен торопливо зашел на капитанский мостик и попробовал вызвать эту лодку на стандартной частоте канала 16. Никакого ответа. Бен круто повернул штурвал, и расстояние между «Юпитером» и дрейфующей лодкой стало быстро сокращаться. Пока Бен направлял их к «бертраму», Клаудия стояла на палубе перед капитанским мостиком.

Через несколько минут они подошли к рыбацкой лодке вплотную. На корме выцветшей голубой краской было написано «Мисс Катрин», а чуть ниже более мелкими буквами — «Новый Орлеан, Луизиана».