Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 29 из 31



Зашевелились розовые цветочки, и на поверхность выбралась желтая оса. Почистилась, расправила помятые крылья, примерилась к кусочку синего неба, видному со дна сачка, и вылетела. За нею поспешил большой черный наездник-ихневмон.

Отовсюду ползут совершенно розовые клопики. Среди цветков их сразу не заметишь. Не зря эти мелкие хищники носят защитную окраску: в ней легче маскироваться. И достается же всяким мелким насекомым от острых клопиных хоботков!

Немало тут и плоских коренастых пауков. Им все нипочем: лишь бы насытить объемистое брюхо. Жадные к еде, они тут же, в сачке, воспользовались всеобщим замешательством: ухватили каждый себе по мушке или цикадке и жадно высасывают добычу. Эти пауки — настоящие засадники, а по манере охоты — самые коварные. Ловко спрятавшись в цветках, они терпеливо поджидают добычу и, чтобы стать незаметными, как хамелеоны, подражают окраске цветков. Природа одарила этих хищников способностью изменять цвет тела. Вот и в сачке добрая половина пауков розовая. Другие же — светлее (видно, раньше охотились на белых цветках). Еще в сачке ползают розовые тли, вялые, толстенькие. Другие, помоложе, — светло-зеленые, это те, которые не успели еще сменить одежку.

Случайно я замечаю несколько необычных цветков. Они увеличены, будто вздуты. Вскрываю их под лупой и вижу крохотные розовые личинки комариков-галлиц. Они, галлообразователи, — враги курчавки.

В кучке цветков и копошащихся насекомых на дне сачка трудно разглядеть улов. Не повесить ли сачок на куст? Пусть каждый сам выползает наружу. По белым матерчатым стенкам сачка, то изгибаясь петлей, то распрямляясь, степенно вышагивают кверху розовые палочки. Это гусенички бабочек-пядениц, или, как их еще называют за забавную манеру движения, землемеры. Их много, только выбираются они не спеша. Ползут неуклюжие и толстые гусеницы бабочек-совок, тоже розовые, в белых продольных полосках. Они недотроги и от легкого прикосновения свертываются плотным колечком и надолго остаются неподвижными.

Розовые клопики, тли, гусеницы пядениц и совок — исконные жители курчавки и, судя по одежке, давно приспособились к жизни на ее розовых цветках. В своей покровительственной окраске они незаметны даже для острого глаза хищника.

Среди цветков много созревших семян, таких же розовых, только чуть потолще и тверже на ощупь. Некоторые из этих семян вдруг ожили и начали потихоньку расползаться в стороны. В лупу видно, как из семени высовывается маленькая коричневая головка и три пары ног крохотной личинки жука-слоника. Наверное, личинка с готовым домиком-семечком заползет в укромное местечко, окуклится, пролежит зиму, весну, лето, а к осени, перед тем как зарозовеет долина, выйдет слоник и начнет откладывать яички.

Земля под кустами курчавок устлана черным щебнем. Здесь мало других растений. Кое-где виднеются пожелтевшие стебли давно засохших трав да сине-зеленые пятна эфедры.

Но вот кто-то снес семена курчавки в аккуратные конусовидные кучки размером с чайное блюдечко. Кто и зачем этим занимается, сейчас узнаем.

В розовой кучке семян показалась блестящая головка, шевельнула усиками и исчезла. И еще замелькали усатые головки. Кучки семян, оказывается, натаскали коричневые муравьи-жнецы, типичные жители сухих каменистых русел. Но почему они не занесли семена в свои жилища? Муравьи-жнецы обычно очищают семена от оболочки в подземном жилище, а пустую скорлупу выбрасывают обратно. Но коричневые жнецы живут по своим правилам. Рыть каменистую почву труднее, поэтому помещения у них тесные, и муравьи чистят семена на поверхности, шелуху оттаскивают в стороны, а зерна сносят в подземные кладовые. Заготовкой семян занимаются специальные носильщики, а чисткой — лущильщики. Каждый поглощен своим делом и в чужое — не лезет.

В стороне по черному щебнистому косогору тянется розовая полоска. Она извивается и колышется из стороны в сторону. Очень красива эта розовая змейка, и не сразу догадаешься, что это — вереница черных крупных муравьев-жнецов направляется с ношею к своему гнезду. Все население муравейника сейчас занято уборкой созревшего урожая семян курчавки. У черных жнецов жилье просторное, и все, что снято с растения, они сразу заносят под землю.



Вот сколько разных насекомых кормится около розовой курчавки!

Третий день, как после ненастья в горах установилась ясная и теплая погода, и над пасекой, возле которой мы разбили свою палатку, пчелы начали дружно работать. Солнце только что показалось из-за вершины горы и его лучи осветили ущелье. Длинные темные тени от высоких елей перечертили светлую дорогу. Обильная роса засверкала тысячью искорок, отливающих разными цветами. Вот лучи солнца упали на полянку с ульями и стало видно на фоне темной горы, сплошь заросшей еловым лесом: каждая летящая пчелка, как сверкающая звездочка.

Полет пчел необыкновенен. Все до единой труженицы, едва вылетев из улья, взвиваются почти вертикально кверху и быстро исчезают. Не приходилось мне видеть такого вертикального полета. Куда отправились пчелы, какие собрались навестить цветы? Тогда я вешаю на себя фотоаппарат, полевую сумку, беру в руки посох, карабкаюсь по склону горы. Надо пересечь темную громаду, покрытую еловым лесом. И на этот трудный переход уходит почти половина дня. Когда же я добираюсь до гребня, передо мною открывается изумительная панорама хребтов, ущелий далеких синих вершин, и я забываю о цели своего похода. На южной стороне горы — скалы, приземистые кустики арчи, небольшие куртинки шиповника и желтые поля камнеломки. Сейчас — массовое цветение этого растения, и на нем работают пчелы.

Так вот почему сборщицы нектара, едва пробудившись, помчались сразу вверх! Им так же, как и мне, надо было перевалить за высокую гору, чтобы добраться до плантаций нектара.

Из обширного мира насекомых медоносная пчела изучена лучше всех. Стал известен и язык ее сигналов. Пожалуй, самыми интересными оказались сигналы, при помощи которых пчелы сообщают друг другу о местонахождении нектароносных растений. Пчела-работница, прилетая в улей, совершает на сотах своеобразные танцы, виляя брюшком и привлекая к себе внимание сестер. Выписывая на сотах замысловатые фигуры, она указывает направление, куда лететь, сообщает примерное расстояние до места сбора. Направление полета определяется по углу к солнцу, если же оно закрыто облаками, то пчелы прекрасно определяют его положение по поляризованному свету для нас невидимому. Пчелиная сигнализация — одно из интереснейших открытий биологии общественных насекомых двадцатого века. Ее досконально изучили, проверили, уточнили, доисследовали десятки пытливых пчеловодов и энтомологов.

Но разгадан ли пчелиный язык до конца и во всех его деталях? По-видимому, нет. До сих пор, например, никто не подозревал о существовании пчелиного сигнала «Лети кверху вертикально!». А он должен быть, судя по нашим пчелам. Непременно!

Утреннее поведение пчел говорит еще об одной их способности. По всей вероятности у них есть память на недавно совершенные дела. Проснувшись утром от первых теплых лучей солнца, упавших на лесную полянку с ульями, сборщицы меда, не мешкая, не ожидая сигналов от пчел-разведчиц, помчались сразу кверху за большую темную гору на плантации цветущей камнеломки, туда, где они работали прежде. И, кто знает, случись кратковременное ненастье, они вспомнили бы о своих посещениях этого растения и через несколько дней.

Пока еще никто не ставил экспериментов, чтобы доказать сколько времени помнит мохнатая труженица свои маршруты. Долгая память ей не нужна и даже вредна. Природа изменчива, и там, где недавно обильно цвели цветы и жужжали насекомые, через неделю может ничего не оказаться.

Рано утром нас разбудила песня кукушки. Сквозь марлевую сетку полога видны синее небо, голубая река и желтые барханы в колючих деревьях. Совсем рядом по песку бегает трясогузка и, помахивая хвостиком, разглядывает наш бивак.