Страница 12 из 40
— Понимаю. А как Джейн чувствовала себя в этом замужестве?
— Думаю, что ей было нелегко, но она сильная женщина и никогда бы не дала понять по себе, что в их супружестве что-то не ладно.
— Интересный рассказ. А что там с Селимом?
— Там непонятная какая-то история. В их отношениях ясно проявилась личность Модрова. У Селима было темное прошлое, он подвержен пьянству, внутренне несобранный, потерянный. Модров морально издевался над ним, постоянно его унижал. Он проводил какую-то хитрую игру. Селим ужасно боялся его, вел себя как невольник Модрова.
— Что-то тут у меня не сходится. Что, все ополчились на Селима? Ведь Харроу как-то дразнил Селима и тогда Модров выступил в его защиту.
— Модров утихомирил Харроу, так как его раздражала конкуренция. Понимаешь, он хотел иметь Селима исключительно своей собственностью. И еще — Харроу действовал шумно, публично, а Модров унижал Селима один на один.
— Откуда тебе это известно?
— Мы плавали бок о бок достаточно долго. Я тоже был жертвой, отсюда моя чувствительность. Когда я сориентировался в ситуации, я начал наблюдать за ними. Месяцы и годы наблюдений позволили мне многое заметить.
— А с Селимом ты разговаривал на эту тему?
— Я пробовал, но ничего с него не вытянул. Он был в ужасе, что я вообще что-то знаю об этом.
— А Джейн как на это смотрела?
— Джейн, конечно, замечала что-то неладное, но со мной не хотела разговаривать на эту тему, отделывалась шуточками.
— Она тоже была жертвой?
— Нет, она не годный материал для жертвы. Связывать их должно было что-то другое.
— Что? Любовь?
— Может, и любовь.
— Откуда же такая власть над Селимом? Ведь тот мог в такой ситуации найти себе другое место работы.
— Видать, не мог. Модров сделал его совершенно зависимым от себя. Я задумывался над этим, может, Модров знал что-нибудь, компрометирующее Селима. Ты знаешь, за что сидел Селим?
— Да, слышал. А каково отношение Селима к Модрову? Скажи что знаешь.
— Страх, покорность, ненависть и ничего более.
— Ты рассказал мне все это, потому что допускаешь, что Селим решил освободиться от своего мучителя?
— Да, Питер. Ты должен принять во внимание все это. Селим — несчастный человек, и если вскроется, что это он... жаль его.
Оба собеседника задумались. Наконец Коллингс поднялся и направился к двери.
— Спасибо, Алан, ты рассказал массу интересных вещей. Мне надо это как-то упорядочить, но попозже, во время вахты. А сейчас попробую поймать Селима.
— Будь осторожен, Питер, ты легко можешь его спугнуть.
— Знаю, не бойся. А ты можешь мне сказать, сколько раз ты стукал в дверь Джейн после выстрела?
Райт покраснел.
— Два раза, и после короткой паузы третий. Это точно, так как еще в детстве мы с мамой установили такой сигнал, и с тех пор я привык к нему. Если стучу в дверь, то только таким образом. А что, это какой-то тест?
— Да, я о том же спрашивал Джейн.
— Значит, продолжаешь меня подозревать?
— Не меньше, чем перед разговором. Ты предоставил мне дополнительную информацию, но не бери в голову — я пока не придерживаюсь какой-то одной гипотезы. Надо еще много чего проверить, а сыщицкого опыта у меня до сих пор не было.
После разговора с Райтом Коллингс вышел на прогулочную палубу — подышать свежим воздухом. Он не был сонным, но чувствовал себя усталым; подумал, что сможет отдохнуть только после вахты. Тогда у него появится время проанализировать все с самого начала. Посмотрев на часы, он увидел, что в его распоряжении оставалось два часа. Необходимости спешить не было, времени для разговора с Селимом было достаточно. А после вахты он займется письменным столом Модрова. Сегодня уже должен отозваться Фрэнк Диксон. Интересно, что ему удалось сделать? Опершись о корпус вентиляционной трубы, он наблюдал за полетом альбатроса, который кружил вокруг судна. Это было захватывающее зрелище. Раз за разом тот пикировал с огромной скоростью, потом летел над самой водой, почти касаясь пенных верхушек волн, только для того, чтобы неожиданно, без малейшего движения крыльев, взвиться вверх. Затем медленный облет, поворот где-то впереди носа «Триглава», и снова пикирование... Он снова взмыл за кормой «Звезды морей», подобно современному планеру идеальной конструкции, который незаметными для глаза движениями крыльев использует воздушные потоки в своих целях. Вот он пролетел рядом с надстройкой, размахом своих огромных крыльев на долю секунды заслонив «Триглав». Через мгновенье он был уже далеко, превратившись в маленькую черточку, мчащуюся над волнами почти у самого горизонта.
Коллингс почувствовал, что замерз. Зачерпнув легкими еще одну порцию свежего воздуха, он вернулся в теплые внутренности лайнера.
Он застал Селима с чашкой чая; в воздухе чувствовался легкий запах рома.
— Я как раз раздумывал над тем, когда вы до меня доберетесь, — сказал стюард.
— Я чертовски устал, но надо задать тебе несколько вопросов.
— Да, я знаю об этом. Сварить вам кофе?
— Лучше угости меня чаем, таким же, какой у тебя.
— Селим усмехнулся:
— Я пью пятьдесят на пятьдесят и побольше сахара.
— Хорошо, сделай мне такой же. Почему ты боишься этих крыс?
— Я это говорил?
Коллингс кивнул.
— Их там сотни, тысячи, путаются под ногами... Отвратительно.
— Ты зачем туда ходил? Ты говорил, что туда тебя направил Риз.
— Да.
— Как это произошло? Зачем Риз ходил в пассажирские помещения? Давай по порядку.
— Это было недели две назад. На камбузе сломался холодильник. Мистер Риз его ремонтировал, не хватало каких-то запчастей. Он ходил по камбузу, ругался, потом вспомнил, что несколько идентичных холодильников стоят недемонтированные в пассажирских помещениях. Взял сумку с инструментом и пошел открутить то, чего ему не хватало. Он вернулся примерно через час — я убирался в камбузном гальюне в том коридоре — и я слышал, как он закрывает тяжелую дверь и разговаривает...
— С кем? Ведь он пошел один.
— Он встретил там миссис Модров. Они возвращались вместе и не знали, что я рядом.
— Вспомни то, что они говорили. Если сможешь, то слово в слово.
— Наверно, смогу. Сначала мистер Риз сказал: «Какая дрянь! Надеюсь, что они нас не атакуют до Кадиса. Интересно, чем они там питаются, друг друга жрут, что ли». Затем я услышал, как повернулся ключ в замке, и снова голос мистера Пола: «Надо спросить Селима о тех ловушках. Похоже, у него белая горячка». Я все еще не знал, с кем он разговаривает. Мне стало любопытно, и я хотел подсмотреть через щель в дверях, но тут как раз отозвалась миссис Модров. Она сказала: «Минуточку, Пол. У меня к тебе просьба. Не говори никому, что мы там встретились. Ты знаешь, на меня накатила ностальгия по уходящему, а мне не хочется, чтобы меня считали сентиментальной курицей. Да и Герхард просил, чтобы я туда не ходила». Мистер Риз произнес: «Нет проблем, Джейн, все останется между нами. Не забудь тщательно вымыть руки после этой прогулки». Слышал еще, как повесили ключ на дежурную доску и как они направились в сторону офицерской палубы.
— Это все?
— Я сказал как можно точнее.
— А туда любой может войти?
— Да. Двери заперты, но у входа висит дежурная доска с комплектом ключей, тот, что под номером «один», открывает главный вход.
— А Пол разговаривал с тобой о ловушках? О чем там вообще речь, не понимаю.
— Я тоже ничего не понял. Мистер Пол спросил меня, зачем я поставил ловушки в главном салоне. «Ты что, сошел с ума, Селим, — говорил он, — тремя ловушками хочешь поймать тысячи крыс? Тебе всей твоей жизни не хватит, они размножаются быстрее».
— И он был прав. Что тебе пришло в голову?
— Мистер Коллингс, я там никаких ловушек не ставил. Можете мне верить, сэр.
— Ты сообщил это Полу?
— Конечно. У мистера Пола стало такое удивленное лицо! Начал даже потирать свой нос, как он это делал всегда, когда размышлял о чем-то, и потом сказал: «Любопытно! Ты загляни туда, как будет свободная минутка, и проверь, попалось ли что-нибудь в них, Потом скажешь, что ты обо всем этом думаешь».