Дары звезд

За давностью лет Сириус начал забывать, что его семья не всегда была так уж отвратительна. Основные споры разгорались между ним и Вальбургой. Ну еще подливал масла в огонь маменькин сынок Регулус и Вальбургина любимица Белла. Друэлла просто вызывала у Сириуса раздражение: его жутко бесила ее склонность к драматизму, снобизм и попытки учить племянника уму-разуму. До смерти бабки Кассиопеи жизнь в семье Блэк была и вовсе почти идеальной. Но сразу после смерти Леди Блэк ушел на пенсию Поллукс — дед Альфарда — он скрылся в уединенном домике. И с тех самых пор отец Сириуса практически не участвовал в его воспитании. Сигнус, его брат, был главным помощником наследника. И даже Альфарду пришлось взять на себя часть семейных обязанностей. С этого времени в семье Блэк и началось господство Вальбурги Блэк. И началось это за пару месяцев до того, как Сириус поступил в Хогвартс. С тех самых пор он редко видел отца, а нормально поговорить с ним удавалось и того реже.

Первое сентября было прохладным. На небе висели низкие тучи, дул промозглый ветерок. Провожающие на вокзале зябко ежились, маги шагали по вокзалу, волоча огромные чемоданы, а Вальбурга тихо жаловалась Ориону:

— Столько лет прошло, неужели так сложно создать общий камин в Хогсмите? Да ладно в Хогсмите, они ведь даже на платформе отказываются общий камин ставить. И тащиться с чемоданами через толпу маглов, хотя можно было просто и с комфортом доставить детей сразу в замок…

— Милая, не лишай детей развлечения — им вполне нравится долгая дорога.

Все Блэки прошли сквозь барьер и направились к началу поезда. Там, почти у вагона старост, стояли Сигнус и Цедрелла, провожая двух младших дочерей, а возле них — жизнерадостная Дорея болтала с Лукрецией, которая в этом году отправляла своего единственного сына в школу. Маленький Калеб Пруэтт уже давно убежал знакомиться со сверстниками — в семье он был самым младшим и всегда страдал от недостатка общения с ровесниками. И в стороне от взрослых весело болтали Джеймс и Ремус. Живые, здоровые, молодые и полные сил.

— Джим! Рем! — Сириус налетел на друзей, буквально душа их в объятьях.

— Бродяга, — полузадушено просипел Джим, — можно подумать, не позавчера виделись.

— Будто сто лет не видел, — искренне ответил Сириус.

— Поддержи меня, друг, — обнял его за плечи Джеймс, — Лили Эванс с каникул вернулась еще прекраснее, чем была, не так ли?

— А кто-то был против? — удивился Сириус.

— Наш мохнатый друг уверяет, что это просто я так влюблен, что совершенно не способен здраво рассуждать.

— Наш мохнатый друг часто бывает прав.

— Но не сегодня, — махнул отросшими волосами Поттер, — потому что я совершенно хладнокровно заявляю: Лили за лето стала еще красивее. И ты, как главный ценитель женской красоты, со мной непременно согласишься.

Сириус нашел в толпе ярко-рыжую копну волос. Лили действительно заметно похорошела. Как и многие волшебницы, в свои шестнадцать она выглядела взросло. Сформировавшаяся фигура, смелые движения уверенной в себе девушки, эти зеленые глаза, рыжие волосы до талии. И прежде одна из красивейших девушек курса, сейчас она расцвела еще больше.

— Ммм… я соглашусь с Сохатым. Лили Эванс рискует затмить даже Нарциссу Блэк. И поверьте, это лучший комплимент, который я мог дать.

Джим победоносно посмотрел на Ремуса, а тот не сдержался и расхохотался, откинувшись назад:

— Ой, не могу, но ведь как был влюбленным идиотом, так им и остался.

Сохатый с боевым кличем сорвался с места и понесся вслед за Ремусом по людному перрону. Вслед им смотрели, по большей степени, без злобы. Парни ловко огибали группы людей, хоть их забег и был несколько устрашающим — оба тоже выглядели старше своих шестнадцати.

Питер пришел к самому гудку. Его мать, высокая худощавая ведьма, сухо попрощалась с сыном и сразу ушла. А родители Сириуса, Джима и Рема даже махали вслед своим детям рукой. Ну чем не идиллия? Ее нарушал только злостный предатель Питер.

Справедливости ради, Сириус никогда особо и не любил его. Да и что там скрывать, даже добряк Джим в своем рейтинге людей, ради которых он готов на все, Питера поставит на последнее место. Просто за компанию. Если бы Питер не попал с ними в одну комнату, он так и остался бы никем. Сириус и Джеймс относились к нему снисходительно. Сириус никогда не считал Питера стоящим магом… да даже человеком, достойным уважения, не считал. Хотя раньше он еще и часто не доверял Ремусу.

Воспоминания о причине недоверия вызвали у Сириуса усмешку. Ему всегда было слегка плевать на то, на какой факультет он поступит. За одним маленьким исключением — только не Слизерин. Но одновременно с этим он прекрасно знал, что для этого факультета он подходит идеально. Это знали и все Блэки. Включая Джима, который тоже был немного Блэк. Сириус как никто другой умел хитрить и манипулировать. Этот талант был буквально у него в крови. Поэтому он и не любил им пользоваться, иногда намеренно атакуя в лоб, лишь бы отстраниться от семейных традиций.

И тут он обнаруживает Рема — тихого, полного какой-то внутренней уверенности, довольно непоколебимого даже под градом насмешек. О, из него бы тоже получился отличный слизеринец. Поэтому Сириус, как всякий обманщик и хитрец, подозревал в обмане и хитрости всех окружающих… кроме Джима.

Но так ведь было раньше. И время все расставило по своим местам. Тихий Ремус оказался истинным гриффиндорцем, с тем самым типом храбрости, которая на своих плечах несет добро людям — он не рвался вперед, не совершал показных акций, но каждый день своей жизни сражался с собой, сражался за других, останавливал избалованных друзей, вступался за тех, кто не мог постоять за себя. А Питер, которого Сириус считал просто недоразумением, оказался способен на предательство и — вот что удивило Сириуса — на воскрешение Темного Лорда.

Но всю дорогу в поезде мародеры вполне привычно смеялись. Даже на обход вагонов они потащились вместе с Ремом — так ведь веселее. И отвешивали шутовские поклоны, щедро сыпали колкости, отправляли в полет заклинания и интересовались последними сплетнями. Все было как всегда. Сириус время от времени морщился — он уже и забыл, что около половины девушек Хогвартса в него влюблены. Примерно три четверти оставшихся отдавали свои сердца Джеймсу. И последние либо носили фамилию Блэк, либо были достаточно умны, чтобы не влюбиться в одного из мародеров.

А потом был шумный вечер за Грифиндорским столом. Еще одна порция веселых баек, традиционное Джеймсово «Лили, пошли со мной в Хогсмит» и не менее традиционное «Поттер, отвали». Вот только теперь Сириус явно видел, что Лили рада его вниманию и что традиционное «Поттер, отвали» занимает в ее жизни главенствующее место.

А после ужина все отправились в гостиную, где опять не смолкали смех и разговоры. Лишь к полуночи утомленные гриффиндорцы отправились в свои спальни. Едва голова Сириуса коснулась подушки, он сразу провалился в сон.

========== Глава 2. Далекие страны и новые впечатления ==========

Ольга с трудом представляла, что брать с собой. Книги? Но там явно полно библиотек, а на английском она говорит так же хорошо, как и на русском. Одежду? А вдруг в Англии другая мода? К тому же, Касси сказала, что там носят мантии, а вот в России их давно считали пережитком прошлого. Как вообще они выглядят, эти современные мантии? Через минут пятнадцать бесполезного метания по комнате, Оля взяла себя в руки:

— Соберись, недотепа! — зло отчитала она себя. — Можно подумать, никогда в гости не собиралась. Ну и что, что надолго. Взяла себя в руки и начала укладывать вещи!

Мысленно ворча на себя, она начала аккуратно складывать чемодан. Одежда на каждый день и на выход, коллекция туфель, горы косметики, некоторое количество книг, а также драгоценности, амулеты и любимая игрушка — мягкий длинолапый пес Полкан. Все же маг, придумавший заклятье невидимого расширения, достоин памятника. Из золота. В три человеческих роста. Вскоре девушка устало откинулась на подушки кровати. Вот взбрело же Касси вернуться в Англию именно сейчас. Еще летом сидела на попе ровно и готовилась к факультативу по ментальной магии, а тут первого сентября влетела к ней и заставила собирать чемоданы.