Страница 9 из 19
Если мне нужны представители власти, надо двигаться туда, где живут люди побогаче.
Спешившие куда-то женщины, увидев меня на тротуаре, быстро перешли на другую сторону. Я проводила взглядом их юбки… Да, неаутентично выгляжу.
Собрав волосы, засунула концы под влажную майку на спине, надеясь, что хоть издалека будет не так заметно, что я девушка.
«Почему я больше не мёрзну? — мелькнула мысль, и я её старательно запинала куда подальше, потому что в ответ на неё сразу думалось: — Покойники не мёрзнут».
***
Люди почтительно расступались, буйволы испуганно жались к тротуарам. Химера бодро цокала когтями по мостовой, мы приближались к последнему перекрёстку перед патентным бюро, я поднял руки, собираясь тянуть поводья, но их дёрнуло влево.
«Какого?..» — не успел додумать: запутавшаяся в лапах химера сшиблась с четвёркой травоядных ящеров и пробила пятью передними рогами карету.
Карету с гербом министра внутренних дел: меч, пронзающий шестикрылую химеру. Ну так по геральдическим описаниям. Мне всегда казалось, что меч просто торчит в дохлой твари.
«Сейчас меня обвинят в измене, покушении на жизнь и вообще…»
Взревело чёрное магическое пламя, заключая меня и скулящую химеру в непреодолимый круг.
Захотелось провалиться сквозь землю… Или в другой мир. Я схватился за пристёгнутый к багажной полке портальный узел.
***
Бедный район затянулся. В общем-то, это логично: бедных больше чем богатых, но впервые я ощутила это географически.
Зато здесь не использовали динозавров, что несказанно радовало мою психику.
Склонив голову, я брела между обшарпанных мрачных домов, искоса поглядывая на пялящихся на меня прохожих. Пара непрезентабельных парней, переглянувшись, пошагали за мной. Сердце бешено застучало, я двинулась быстрее, хотя давала знать усталость.
Они тоже ускорились, так мы и двигались. Я оглядывалась в надежде на помощь. Редкие прохожие, в отличие от прежних, не проявляли ко мне особого интереса. И прохожими этими всё чаще становились замученные женщины.
Их мой вид если и удивлял, то не до бледности или покраснения, они даже не пытались уйти с моей дороги.
Оглянувшись, я не обнаружила своих преследователей.
Так, отлично.
Огляделась: и куда идти? В какую сторону ни посмотри — везде однотипные простенькие дома в два-три этажа.
Решила выбрать путь наугад. Зажмурилась, закружилась, открыла глаза и пошла.
Мимо пробежал на четырёх лапах динозавр, впряжённый в двухместный кэб. Я даже не испугалась: ну динозавр и динозавр.
Немного не доезжая до покосившегося крыльца, он остановился. Пассажир открыл дверь.
Из подворотни, напротив которой он встал, вышла пожилая женщина с девочкой лет семи в латанном-перелатанном платье. Девочка пыталась отступить назад, но женщина крепко держала её за запястье стиснутой в кулак руки.
Из кэба вылез хорошо одетый мужчина и тростью, убрав с личика девочки светлую прядь, набалдашником коснулся подбородка, заставляя посмотреть на себя.
Внутри всё взбунтовалось, я прибавила шаг. Девочка голову подняла, но смотрела вниз. Набалдашник трости скользнул по её шее, плоской груди. Мужчина презрительно изогнул губы, но ухмылка не уменьшила похотливого выражения его лица, даже наоборот. Он протянул руку назад, из кареты показалась мужская рука и вложила в его ладонь мешочек. Мгновение — и тот оказался у женщины.
Мужчина ухватил девочку за шиворот и потащил в кэб.
Я сорвалась на бег. Часть разума отказывалась принимать за факт, что среди бела дня на улице продают ребёнка, другая помогла увернуться от хлыста кучера и врезать извращенцу. Ещё миг: и я с оцепеневшей девочкой в охапке отступила. Она была такая худая, что сквозь платье чувствовались рёбра.
Первый мужчина стонал на мостовой. Второго, всё ещё сидевшего в сумраке кэба, перекосило, он что-то тявкнул. Женщина с деньгами растворилась. Первый мужчина уже поднимался, бешено глядя на меня. На его пальцах разгоралось пламя.
Пламя на руке.
Настоящий огонь.
Е#@#%
Девочка выскользнула из моих ослабевших рук, я посмотрела на мужчину в кэбе: холёный, и взгляд такой… опасный. Его пальцы засияли ядовито-зелёным светом.
И первый уже встал. Гадко ухмыляясь, подбрасывал на ладони огненный шар и будто примерялся, с какой части тела начинать меня сжигать.
Глянула на кучера: он тоже ухмылялся.
Задвинула парализованную ужасом, едва дышащую девочку за себя и выпрямилась, расправила плечи. Убежать вместе с ней вряд ли удастся. И без неё тоже вряд ли: что-то мне подсказывало, что огненный шар может полететь не хуже снежка зимой, только с куда более катастрофическими последствиями.
Увы, человеческий мир не животный, тут гордая осанка и самоуверенность реже останавливает желающих напасть. Мужчины на мою попытку выглядеть значительно только усмехнулись. Стоявшая сзади девочка вцепилась в майку и задрожала.
Огненный швырнул шар мне в ноги. Пламя размазалось по невидимой преграде, даже не подняв температуры воздуха.
«Может, огонь померещился?» — смотрела я на свои ноги, с которыми почти успела проститься. Но судя по перекосившейся морде побитого мужчины, огненный шар должен был меня достать.
В меня швырнули шаром вдвое больше — без толку.
Мужчина из кэба проверил мою невидимую защиту сгустками зелёного света — не достал.
Выдохнув, я немного расслабилась.
Мужчины переругивались, даже одновременно меня обстреляли. И если для них моя неуязвимость была удивительной, то я просто впадала в ступор: как так? Что происходит? Я на какое-то удачное место встала? Это всё же сон? Что?
Сидевший в карете стал что-то громко требовать. Огненный отнекивался, потирая подбитый глаз. Наконец, шумно вдохнув, ринулся на меня. Я так привыкла к своей защите, что охнула от неожиданности, когда его рука сдавила моё плечо.
Гад ухмыльнулся.
Врезала ему в пах, захватила склонявшуюся голову и саданула морду об колено. Мужик обмяк и повалился на мостовую.
Значит, кулаками они могут меня достать.
Второй выскочил из кэба, подхватил из-под ног трость первого и замахнулся. Девочка стояла прямо за спиной, неподвижная, впившаяся в майку. Перевела взгляд с набалдашника на глаза мужчины, расфокусировала и по движению плеч уловила момент удара, пригнулась. Трость просвистела над головой, я врезала мужчине под дых. Удары с короткой дистанции у меня были слабоваты, но он оказался рыхлый. Сипя, сложился пополам и рухнул рядом с приятелем.
Кучер ринулся на меня с хлыстом. Схватив тяжеленную трость, швырнула ему в лицо. Он попытался увернуться, трость с хрустом врезалась ему в нос.
Нащупала за спиной руку девочки и оторвала от майки.
— Бежим. — Потащила прочь.
Она пыталась, но ноги её не слушались, путались в ветхом подоле. Сзади что-то кричали. Вспыхнул зелёный свет. Вдалеке раздался странный мерный треск, от которого волосы вставали дыбом.
Споткнувшись, девочка упала. Подхватив её на руки, я бросилась бежать. Дыхания не хватало. Сзади кричали громче. Оглянулась: к побитым мужчина бежали два человека в синей форме, один раскручивал какую-то штуку, она и издавала треск. Смотрели они только на лежавших на тротуаре. Я метнулась в подворотню, подальше с глаз.
Девчонка жалась ко мне. Ноги скользили по грязи, при каждом вдохе я чуть не давилась от нараставшей вони. Шум на покинутой улице усиливался.
Руки отваливались, ноги гудели. Привалилась к стене, позволяя девочке соскользнуть на землю: она прижалась ко мне костлявым тельцем. Я даже не сразу поняла, что она плачет — так тихо она это делала.
Ситуация… врагу не пожелаешь: я — незаконная эмигрантка неизвестно куда, избила состоятельных граждан. И даже рассказать не могу, почему избила. И не факт, что эти граждане закон нарушали. Может, тут норма детьми торговать.